Штрафники
Шрифт:
– Увянь, падла. – Скуластый крепыш нанес ему жестокий удар ногой в одну из болевых точек на туловище. Пленника передернуло в мучительной судороге и скрутило, словно выжатую половую тряпку. Бубнеж прервался. Лицо Завадского исказилось в жуткой гримасе. Блеклые глаза вылезли из орбит.
– Легкое, первоначальное предупреждение, – холодно пояснил «высокий». – Издашь еще хоть один звук – займемся тобой по-настоящему, – и обратился к напарнику: – Давай упаковывать груз. Время поджимает.
Вдвоем они сноровисто запихали тело агента в мешок, застегнули молнию, вежливо попрощались со мной, вынесли «груз» из вагона и аккуратно задвинули за собой дверь. Наступила полная тишина. Ни шума мотора, ничего…
«Наверное, в тележку
– Д-дмитрий Ол-легович! А п-правда его отправят п-потом по к-кругам з-земного ада?! – осмелился спросить Малевич.
– Ты мне не веришь?! – грозно нахмурился я.
– Нет, нет! Что вы, что вы!!! – Главный инженер съежился, закрыв голову руками. Видимо, опасался удара.
– Разогнись, сучонок, не трону, – разрешил я. – Но учти – сегодня вечером тебе тоже вколют «сыворотку правды». И если окажется, что ты нас обманул со сменой координат или чего-то там напортачил, то дальнейшая участь Завадского, по сравнению с твоей, покажется тебе райским блаженством… Не смей падать в обморок, слизняк! Успокойся и прочисти мозги! Будешь работать честно – ничего такого с тобой не произойдет… А теперь к делу. – Я достал из нагрудного кармана аккуратно сложенный лист бумаги в полиэтиленовой упаковке. – На, возьми новые координаты и введи куда положено. Тщательно, без ошибок. Ты знаешь, ЧЕМ они чреваты…
– Не извольте беспокоиться, – пролепетал Малевич. – У меня и в мыслях не было пакости творить! Мы же с вами на одной стороне и тесно связаны неразрывными узами. – Тут он коснулся серьги в ухе и предпринял жалкую попытку улыбнуться.
– Здесь ты прав, – фыркнул я. – Узы неразрывные. Но хватит болтать. Давай трудись, союзничек хренов…
Вечер того же дня
Усадьба Малевича
После вкусного, сытного ужина мы с Костей расположились на отдых в той самой наспех переоборудованной столовой, где ночевали накануне. Стараниями Стасовых людей ее интерьер за день изменился в лучшую (в смысле удобств) сторону. За время нашего отсутствия охранники расстелили на полу пушистый ковер, прибили к стенам вешалки для одежды. Приволокли из соседних комнат телевизор, небольшой изящный столик, холодильник со всякой всячиной, электроплитку и пару уютных кресел. В них-то мы с Костей и устроились, вытянув ноги и попивая зеленый чай из фарфоровых пиал. За стеной в чулане болезненно стонали фигуранты. Ловили пентоналовый отходняк, хотя им и вкололи антидот…
Наркодопрос обоих предателей мы провели сразу по возвращении в усадьбу. Поэтому ужина они лишились. (Какая еда с такой-то «похмелюги».) Зато доказали свою лояльность на данный момент и на ближайшее будущее. Цыплаков добросовестно обезвредил взрывное устройство на складе готовой продукции, а в дальнейшем рассчитывал работать агентом-двойником. Ждать от него каких-либо каверз не приходилось. С Малевичем дело обстояло сложнее. Во время нашей схватки с инспектором у него действительно мелькали мыслишки шарахнуть меня кирпичом по кумполу, упасть в ножки Завадскому и упросить снять страшную серьгу. Однако это были всего лишь мыслишки, так и не воплощенные в конкретное действие. (Благоразумие все-таки возобладало.) А последующие события повергли главного инженера в такой ужас передо мной и нашей Конторой, что впредь он даже не думал рыпаться.
Ракеты Валентин Семенович перепрограммировал правильно, введя в них заданные Нелюбиным координаты, и никаких ошибок не допустил. Правда, на сей процесс он потратил в четыре раза больше времени, чем обычно. Во-первых, руки дрожали от страха, а во-вторых, Малевич дважды перепроверил свою работу. За ляпсусы-то обещали того! Сгноить на корню!!!
Итак, вторая фаза закончилась успешно. «Пчелы» перенацелены, городу больше ничего не угрожает. Оставалась третья, последняя.
– Нелюбину докладывать будешь? – сделав маленький глоток чая, спросил Сибирцев.
– На кой ляд? – лениво удивился я. – Он велел беспокоить в крайних, экстремальных случаях. А у нас все по графику, без осложнений, если не считать поимки инспектора. О ней я уже сообщил и передал агента с рук на руки нелюбинским громилам. Инструкции из конверта мы выучили наизусть, пока ужинали, а бумагу сожгли на глазах у Стаса – нашего негласного надсмотрщика…
– Ты забыл рассказать генералу, КАК произойдет хищение вагона с ракетами прямо из-под носа специального воинского караула, – напомнил Костя. – Это может быть исключительно важно. Не сейчас – так впоследствии! Способ-то взаправду гениальный, и наши коллеги должны о нем знать!
– Хорошо, позвоню, – со вздохом согласился я. – Но немного позже. Дай хоть чай спокойно допить да сигарету выкурить. А пока скажи – что, если не секрет, тебе приснилось в последний раз? Ты не ворочался, не стонал, не скрипел зубами (как, допустим, в поезде), а спал мирно, словно дитя и… даже улыбался!
– Не помню, – развел руками Сибирцев, – но что-то очень приятное, обнадеживающее.
– Относящееся к Алле? – уточнил я.
– Похоже, да, – кивнул мой друг. – Я проснулся с твердой уверенностью – она не будет гореть в аду! И знаешь, брат, эта уверенность до сих пор не прошла. Душа успокоилась, больше не болит…
– Он видел то же, что и ты, Корсаков, – внезапно прозвучал в ушах ржавый голос Смерти.
Я невольно вздрогнул. В памяти промелькнули смутные обрывки моего сна и тут же пропали.
– Что с тобой? – встревожился Костя. – На тебе лица нет!
– Да так… нервы расшалились, – замороженно пробормотал я.
Судя по взгляду Сибирцева, мой ответ его не удовлетворил. Он хотел сказать что-то еще, но не успел. Неожиданно зазвонил лежащий на столе спутниковый телефон. На определителе высветился мобильный номер… Нелюбина!
«Ни фига себе чудеса! – подумал я, беря трубку. – Чего у них там стряслось? Землетрясение?! Цунами?! Государственный переворот?!»… Еще в Н-ске на прощание Борис Иванович предупредил – ОН связываться с нами не будет. Все инструкции через помощников-надсмотрщиков. А само «их сиятельство» разрешается беспокоить лишь в крайних, экстремальных… Впрочем, я повторяюсь.
– Мангуст на связи. Жду ваших распоряжений, – нажав кнопку приема, сухо произнес я.
– Да бросьте официальщину, майор! – дружелюбно рассмеялся генерал. – Давайте по-простому, по-человечески! На «ты» пока не предлагаю, но… вы оба не просто молодцы! Вы – гордость ФСБ, настоящие герои! Если бы не ваши сегодняшние действия, миллионный город сегодня ночью исчез бы с лица земли. А вместе с ним вся Темрюковская область и ряд прилегающих районов…
– Что-о-о?!! – опешил я.
– Завадский оказался не только инспектором, но также опытнейшим подрывником и карателем в придачу, – пояснил Борис Иванович. – В случае провала операции он должен был привести в действие мину, собранную им самостоятельно на территории завода и заложенную (тут генерал доходчиво объяснил, ГДЕ, и меня продрал мороз по коже – Д.К.) [16] … По масштабам разрушений, жертв, ядовитых выбросов в атмосферу взрыв во много раз превзошел бы тот, который планировался для сокрытия хищения на складе готовой продукции. Эдакая «джентльменская» месть за неудачу… Кстати, а что вы сделали с инспектором, помимо предварительного наркодопроса?
16
Я специально не рассказываю о месте закладки, дабы не подавать «блестящих идей» потенциальным террористам. – Авт.