Шумеры. Первая цивилизация на Земле

Крамер Самюэль

В этот трагический период политической и социальной ситуации в Лагаше, рассказывает наш летописец, Нингирсу, верховное божество города, из всего числа жителей Лагаша избрал нового богобоязненного правителя, Урукагину, и повелел ему восстановить «божественные законы», забытые и презираемые его предшественниками. Урукагина в точности следовал заветам Нингирсу и полностью исполнил божественную волю. Он запретил отбирать ослов, овец и рыбу у горожан и всякого рода отчисления дворцу в оплату за оценку их довольствия и стрижку овец. Когда муж разводился с женой, никакой мзды ни энзи, ни его визирям, ни абгалю не выплачивалось. Когда усопшего приносили на кладбище для погребения,

разные чиновники получали гораздо меньшую долю имущества умершего, чем раньше, а иногда значительно менее половины. Что касается храмовой собственности, которую присвоил себе энзи, он, Урукагина, вернул ее истинным хозяевам – богам; в действительности, похоже, теперь храмовые администраторы присматривали за дворцом энзи, а также за дворцами его жен и детей. На всей территории страны, от конца до конца, замечает историк-современник, «не было сборщиков налогов».

Но смещение вездесущих чиновников, сборщиков податей и других паразитов было не единственным достижением Урукагины. Он также положил конец несправедливости и эксплуатации по отношению к бедным, страдавшим от действий богатых и влиятельных. Гильдиям ремесленников, слепым и некоторым другим работникам, а также различным гала-жрецам (возможно, храмовым певчим) отпускался постоянный рацион пищи и питья. Мастерам и подмастерьям теперь не приходилось нищенствовать в поисках пищи. Чтобы предупредить надсмотрщиков и «больших людей» от злоупотреблений по отношению к более слабым гражданам, таким, как шублугали, он издал два указа, запрещающие им заставлять своих бедных собратьев продавать ослов или дома против воли. Он амнистировал и освободил граждан Лагаша, помещенных в тюрьмы за долги или невозможность уплатить налоги или по сфабрикованным обвинениям в краже и убийстве. Что касается сирот и вдов, самых уязвимых и беспомощных жертв богатых и наделенных властью, «Урукагина заключил договор с богом Нингирсу о том, что человек власти не смеет творить несправедливость по отношению к ним».

Наконец, в одной из версий документа Урукагины мы находим несколько правил, которые, будучи верно переведены и трактованы, представляют немалое значение для истории права. Там сказано, что особый упор делался в шумерских судах на необходимость оформления всех дел в письменной форме с указанием вины, за которую человек понес наказание. Так, вора и двумужнюю женщину следовало побивать камнями, на которых было написано об их злом умысле; женщине, согрешившей тем, что сказала мужу что-то такое, чего не должна была говорить (текст ее слов, к сожалению, неразборчив), следовало выбить зубы об обожженный кирпич, на котором, предположительно, была изложена ее провинность.

Как явствует из текста реформ Урукагины, издание законов и правовая регуляция со стороны правителей шумерских государств было обычным явлением в 2400 г. до н. э., а возможно, и значительно раньше. Есть основания полагать поэтому, что в течение трех последующих столетий не одному полномочному судье, или дворцовому архивариусу, или профессору эдуббы приходила в голову мысль о том, чтобы записать текущие и прошлые правовые нормы или прецеденты, либо с целью ссылок на них, а возможно, для обучения. Но на сегодняшний день таких компиляций не обнаружено за весь период, начиная с правления Урукагины до Ур-Намму, основателя Третьей династии Ура, пришедшего к власти приблизительно в 2050 г. до н. э.

Правовой кодекс Ур-Намму был первоначально, вне всякого сомнения, выбит на каменной стеле, подобно той, на которой тремя столетиями позже был начертан аккадский правовой кодекс Хаммурапи. Но сегодня найдена не оригинальная стела и даже не современная ее копия, а очень плохо сохранившаяся глиняная табличка, изготовленная несколько веков спустя. Эта табличка была поделена древним писцом на восемь колонок, четыре на лицевой стороне и четыре на оборотной. Каждая колонка содержала около сорока пяти небольших регулярных абзацев, из которых поддаются прочтению менее половины. Оборотная сторона содержит длинный пролог, понятный только частично, так как весь текст покрыт многочисленными трещинами. То, что поддается восстановлению, можно коротко передать следующим образом.

После сотворения мира и после того, как была решена судьба Шумера и города Ура, два главных божества шумерского пантеона, Ан и Энлиль, назначили бога луны Нанну царем Ура. Как-то раз Ур-Намму был избран богами в качестве их земного представителя, чтобы править Шумером и Уром. Первые указы нового царя касались политической и военной безопасности Ура и Шумера. В частности, он счел необходимым выйти на битву с соседним городом-государством Лагашем, расширившим свою территорию за счет Ура. Он нанес ему поражение и предал смерти его правителя Намхани, а затем «властью Нанны, царя города», восстановил Ур в его прежних границах.

Настало время обратиться к внутренним делам и провести социальные и моральные реформы. Он отменил резаки и садовые ножи, или, как сказано в самом коде, «захватные устройства» волов, овец и ослов горожан. Далее он установил и отрегулировал честные и неизменные меры и веса. Он следил за тем, чтобы «сироте не пришлось просить у богатого», «вдове не пришлось просить у власть имущего», «человеку с одним шекелем не пришлось просить у человека с одной миной (шестьдесят шекелей)». И хотя соответствующий абзац поврежден, на этой стороне таблички, несомненно, содержится утверждение, что Ур-Намму огласил следующие законы во имя торжества справедливости в стране и благоденствия ее граждан.

Сами законы, вероятно, были изложены на обратной стороне таблички, но текст так сильно поврежден, что можно восстановить только пять из них, и то лишь с определенной степенью достоверности. В одном из них сказано о вине колдовства, что предполагает подтверждающее испытание водой; в другом речь идет о возвращении раба хозяину. Но следующие три закона, также сохранившиеся только частично и весьма неразборчивые, представляют особую ценность для истории социального и духовного развития человека: они указывают на то, что уже до 2000 г. до н. э. принципы «око за око» и «зуб за зуб» уступили место гораздо более гуманному подходу, когда в качестве наказания взимался денежный штраф. Эти три закона звучат так:

«Если человек отсек… инструментом стопу другого человека, чей (чье?)…, он платит 10 шекелей серебром.

Если человек оружием повредил кости другого человека, чей (?)…, он платит одну мину серебром.

Если человек отсек гешиу-инструментом нос другого человека, он платит ²/₃ мины серебром».

На сегодняшний день не найден ни один правовой свод каких-либо других правителей Третьей династии Ура, основанной Ур-Намму. Но от тридцативосьмилетнего периода, начиная с тридцать второго года правления Шульги, сына и наследника Ур-Намму, и кончая третьим годом трагического и патетического правления Ибби-Сина, до нас дошло более трехсот судебных записей, красноречиво свидетельствующих о правовой практике и судебной процедуре шумерских городов-государств, а также их социальном и экономическом устройстве. Конечно, все эти записи относятся ко времени заката шумерской истории, но нет сомнения в том, что они в какой-то степени отражают обычаи и нормы более ранних времен.

Огромное множество этих судебных архивов были раскопаны в Лагаше, скопированы, опубликованы и частично переведены французскими учеными, особенно Шарлем Виролло и Анри де Женуйяком. В 1956 г. Адам Фалькенштейн опубликовал новые переводы и переводы всех этих судебных документов с подробным комментарием и обсуждением – это был его новый важный вклад в шумерологию в дополнение к предыдущим заслугам. Приведенный ниже обзор правовых процедур шумерского города-государства почти полностью основан на публикации Фалькенштейна.