Шурик - Повелитель травы
Шрифт:
— Значит, Клыгин и тебе мозги прочистил. Понятно. Не человек, а страшная сила.
— Так это правда? — спросил Шурик. — И как это с драконами соотносится?
— Соотносится, Шурик, все соотносится, — вздохнул Эльдорадо. — Не зря ж этот Клыгин в моем саду камней десять лет в позе цветущей сакуры медитировал. А про Восемнадцатую Династию Древнего Египта… Скажем так, Повелитель Драконов там изрядно поднасрал. В частности, и своими комиксами про чертей и сковородки. Ему ведь это нужно, чтобы скрыть правду о себе и своих драконах. А что может быть лучше, чем скрыть правду за ширмой ужастиков?
С минуту царило молчание.
— Между прочим, Шурик, раз уж ты у нас грузин, подумай
И Эльдорадо заговорщически подмигнул.
Книга вторая
«Москва-сарай, твой сын всегда с тобой!»
Доброе утро
Проснувшись, Шурик удивился тому, что у него совершенно не болела голова. После вчерашней беседы с необычным Высшим Существом по имени Сэр Эльдорадо обкуренный маг никак не мог прийти в себя. Так много информации за столь краткое время…
И Самира… Восхитительный образ прелестной ведьмы не покидал сознание Шурика. Дело было не в ее внешности, просто она напомнила Шурику что-то давно забытое, нечто такое, чего он, возможно, никогда и не знал, но теперь как будто начал вспоминать. «Не знал, да забыл — вспомнить трудно», как говорил его школьный учитель химии. Вспомнить Самиру или «что-то такое» действительно было трудно. Даже Шурику с его огромным опытом галлюциногенных воспоминаний.
Оторвав лицо от подушки, Шурик осмотрел комнату. Он увидел, что Смерть тоже проснулся и пялится на него со своей раскладушки.
— С добрым утром, — вздохнул Шурик.
— И тебя также, — кивнул Смерть. — Как спалось?
— Как ни странно, хорошо, — кивнул Шурик. — Почти не чувствую усталости после всего, что вчера случилось. Может, это эликсир Гималайского до сих пор действует?
— Сомнительно, — Смерть прищурился. — Я помню, как вы оба сияли, когда вернулись с Патриарших прудов. Такое ощущение, что вы где-то подзарядились энергией жизни.
— Правда? — удивился Шурик. — Да, и это тоже. Слушай, я бы рад тебе рассказать, но во-первых, мне Гималайский строго запретил, а во-вторых, я и сам до сих пор многого не понимаю. Если в двух словах — мы плодотворно побеседовали с одним очень странным человеком. Все остальное — на грани фантастики.
— Понятно, — кивнул Смерть. — Я, в принципе, и не любопытствую. Мы с Мордредом тоже удачно провели время, поели чипсов, три часа разгадывали большой журнал со сканвордами. И кто мог знать, что город и порт в Индонезии, на острове Ява — это никакая не Джакарта…
— Откуда ж ты узнал, что это не Джакарта? — спросил Шурик.
— Мертвецы знают все, надо просто уметь у них спросить, — усмехнулся Смерть.
— Догадываюсь, как ты спросил, — рассмеялся Шурик.
— Ну так вот — когда мы уже совершенно точно выяснили, что это никакая не Джакарта, появились вы с Гималайским, — продолжал Смерть. — И оба прямо сияли энергией жизни. Что на вас так повлияло?
— Ничего особенного, — Шурик задумался. — Благовония курили, Оливера Шанти слушали.
— Конечно, музыка старины Шанти благотворно воздействует на ауру, но не до такой степени… — теперь задумался уже Смерть. — Ну ладно, я понял, что наступил на какую-то тайну. И раз уж вы все решили помочь мне с женой, так и быть — я ничего не видел и не слышал.
Фердинанд, Закрылкин и форточка
Смерть поплелся в душ, а Шурик тем временем поставил на плиту чайник. Пока чайник доходил до точки кипения, позвонил Фердинанд.
— Здравствуйте, Фердинанд Аристархович, — поприветствовал его Шурик. — По нашему делу есть новости, причем… скорее хорошие, чем плохие.
— Ты что, не можешь отличить хорошую новость от плохой? — удивился Фердинанд.
— На определенных уровнях осознания нет разницы между добром и злом, — ответил Шурик, предвкушая, как лицо Фердинанда сейчас вытянулось не хуже, чем во время приступа «Прекрасное далеко».
— Ладно, это мы с тобой позже перетрем, — Фердинанд пришел в себя, а Шурик успел заварить чай. — Короче, я чего позвонил-то. Вчера я все же связался с нашим генера-альным(!), — в тоне Фердинанда зазвучали благоговейные нотки. — Так вот, Родион Африканович, оказывается, знает этого дядю Сэма. Правда, он его при мне называл «Сенька Герасимов». Удалось узнать вот что: когда-то Родион Африканович и этот Сенька учились в одной школе, и Родион Африканович как-то по пьяни сильно набил морду этому Сеньке. Затем они двадцать пять лет не виделись, встретились совсем недавно, напились в хлам, и этот самый Сенька подарил Африканычу хрустальную вазу…
Шурик рассмеялся. Шурик хохотал. Шурик ржал, как лошадь Пржевальского.
— Ну, вот вам и мотив! — наконец, сказал он. — Все, как я и думал. Дядя Сэм давно вынашивал обиду на вашего генерального. Наконец, ему подвернулся удобный случай отомстить. И — вуаля!
— Но я-то здесь причем? — удивился Фердинанд. — И вся наша фирма здесь причем?
— В далекие восьмидесятые дядя Сэм уничтожил семерых магов, атаковавших его, — вздохнул Шурик. — Затем уничтожил всех их близких родственников и друзей. Прошло двадцать лет, за это время он стал сильнее и опытнее. Дальше объяснять?