Шрифт:
– Дедуля! А я сижу, лала делаю, тебя не вижу! Ты сейчас прилетела? Почему мне не позвонила? Ты меня сразу обидеть хочешь? Роберт? Ты что тут делаешь? Давай я закрою глаза и представлю, что я тебя не вижу! Потом открою, и тебя здесь не будет! Я тебя сейчас колесами туда-сюда перееду! Дедуля, где твой чемодан? У Роберта в багажнике? Роберт, я тебя два раза туда-сюда перееду! Как ты посмел положить такой чемодан в свой багажник? Разве ты не знаешь, что Нину я всегда туда-сюда вожу! Да она мне как родная! Нет, она мне такая родная, что я с нее стесняюсь деньги брать! Да, беру, но очень переживаю! Ты хочешь, чтобы Нино в твоем «беэмве»
Нина обреченно смотрела, как таксист дядя Рафик, продолжая насылать проклятия на голову конкурента, вытаскивает ее чемодан из машины таксиста Роберта, которого тетя Ася специально вызвала, и укладывает в свой багажник. Спокойно доехать до дома не получится.
– Дедуля! Как ты? Почему прилетела? У тебя что-то случилось или в гости? Что я такого Асе сделал, что она меня больше не любит? Зачем Роберта позвала? Или она обиделась? Слушай, если эти соседки будут говорить, что Рафик много денег берет и совесть потерял, ты им не верь! Я тебя почти даром возить буду! Так им всем и передай! Что им этот Роберт так нравится? Что он делает этим женщинам, что они его зовут? Или он умеет ехать так, как я не умею? Да он тьфу, младенец передо мной!
– Дядя Рафик, можно я покурю в машине?
– Нужно! Кури, пей, танцуй! Хочешь, музыку громко включу? Дедуля, а ты что приехала? Соскучилась? Это правильно! Или насовсем? Скажи, что насовсем – я праздник устрою! Не хочешь говорить, не говори – я глухой буду для тебя! Я тебе так скажу, дома всегда лучше. Вот скажи, в Москве разве лучше? Я не знаю, не был. Ты вернулась, когда Натэлу замуж выдавали, так все радовались! Я больше всех радовался! Потом ты опять уехала! Зачем? Людей много, машин много! Но я тебе вот что скажу – у нас теперь тоже всего много! Если тебе нужно, чтобы по улице спокойно пройти нельзя, то ты правильно вернулась! У нас столько туристов! Едут и едут, им что, город резиновый? Как они здесь помещаются? Соседи на меня обижаются, говорят, Рафик на один лари больше стал брать! Да я из-за этих туристов рыбу не могу поесть! Вчера мидии брал – мелкие, а стоят на четыре лари дороже. Я им говорю, три дня назад нормально стоили, что они – золотыми стали? Так я первый куплю, если золотые! Вот ты мне скажи, у них совесть есть так продавать? Нет! Тогда у меня тоже совести нет! А машины? Все таксистами стали! Раньше кто был таксистом? Я и Леванчик. Нас все знали. Мы хорошо работали. Ругались, да, но уважали друг друга. А сейчас что? Появляются всякие Роберты! Покурить спокойно нельзя – тут же клиента отберут! Разве так можно? Из-под носа уводят! А я что? Бегать должен? Никакого уважения к пожилому человеку! Как Леванчик умер, так я совсем один остался. Чтоб он на том свете новый «мерседес» водил! Что там еще есть, чего у нас нет? Магазины там? У нас до Турции ближе, поехал, купил что захотел! Они так могут? Не могут! Как хорошо, что ты вернулась! Ох, дурная моя голова, я даже не спросил, как ты долетела! Почему не позвонила? Ты же знаешь, что я всех в аэропорту знаю! У меня же троюродная сестра Луиза там работает. Ты бы позвонила мне, я бы позвонил Луизе, ты бы без очереди на этот контроль прошла. И чемодан первой получила!
– Спасибо, дядя Рафик, я хорошо долетела. Даже раньше на двадцать минут.
– О! Тогда тебя Або летел! Сын моей Луизы! Очень хорошо он самолет водит, почти так же, как я – машину. Наша кровь.
– Рафик! Сейчас Або твоей Луизы прилетел? – закричал водитель со встречной полосы.
– Да! – ответил Рафик.
– Ты ему скажи, чтобы он нормально летал! Опять раньше прилетел! Меня люди ждут! – крикнул таксист. Светофор уже загорелся зеленым, но таксисты стояли и не думали ехать.
– Что ты такое говоришь? Сам проспал, а теперь Або виноват? Скажи спасибо, что я Нину везу, у меня времени нет с тобой разговаривать. А твои туристы уже уехали! На другой машине! – Дядя Рафик злобно посигналил и нажал на газ. – Вот ты мне скажи, Нино, есть совесть у этих людей? Або позже прилетает – они недовольны. Раньше прилетает – они опять недовольны. Что им нужно? Я уже ему говорил сто раз – прилетай вовремя! А он все равно не может! В небе лихачит! Не может он медленно лететь! Я же не могу медленно ехать!
В подтверждение своих слов дядя Рафик, просигналив, выскочил на встречную полосу и обогнал сразу две машины.
– Тетя Ася дома? – спросила Нина, поймав паузу в монологе дяди Рафика.
– Нет, какой дома? Ты что, не знаешь? Она работать пошла. У Мадлены в магазине стоит. Говорит, ей скучно. Она знает, что ты приехала? Конечно, знает. А если знает, то почему я не знаю? Это она тебе Роберта подсунула? Скажи мне, что ты тайно приехала! Иначе я нервничать начну! Почему Ася меня игнорирует, что мне обидно становится?
– Дядя Рафик, просто так получилось. Не обижайся.
– Да как я могу на тебя обижаться? Ты же мне как дочка! Разве я могу на дочку обижаться? Только ты к Роберту не садись. Не доверяю я ему – молчит, даже музыку не слушает. Что у него в голове? И женщины у него нет. Холостяк. В рестораны не ходит, ни за кем не ухаживает. Разве это нормально? Да я если женщину красивую вижу, голову сворачиваю так, что у меня шея болит. А почему? Потому что я – мужчина! Да я еще пять раз жениться могу, нет, десять, если захочу! А он? Почему не разговаривает? Как можно с пассажиром не поговорить? Это же неприлично! Надо же спросить, как дела, куда едет, зачем едет, где живет, как живет. Человеку будет приятно. А Роберту будто неинтересно. Вот ты мне скажи, он такой вид делает или теперь так модно? Чтобы молча ехать? Если я молчать буду, тебе разве приятно будет? Разве ты не удивишься? Почему дядя Рафик молчит? Он что – немой?
– Дядя Рафик, а вы можете меня к Мадлене отвезти? У меня ключей нет.
– Я тебя к Мадлене и везу! Зачем ты мне такое говоришь? Я хоть и старый, но не глупый же! Почему я тебя повезу домой, если Аси там нет? – Таксист, просигналив всем встречным машинам, свернул к магазину, распугав заодно и пешеходов.
Мадлена, хозяйка магазина, сидела на лавочке перед входом и обмахивалась, как веером, куском картона, оторванным от коробки.
– Рафик, что ты тут на меня пылишь? – возмутилась она.
– Смотри, кого я привез! – приветственно закричал таксист, молниеносно убрав в карман деньги, которые ему дала Нина.
– Уйди, чтобы мои глаза тебя не видели! – закричала Мадлена. – Бессовестный ты! Сколько ты взял с невесты моего племянника, когда на пляж ее возил? Девочка в первый раз приехала сюда, а ты меня так опозорил! Да чтоб ты до конца жизни только маршрутку водил! Нет, чтоб ты одиннадцатый автобус водил! И с Нины деньги взял! Я все видела! Не слепая! Как у тебя рука не отсохнет! Пусть обе руки у тебя отсохнут! И ноги! Чтобы на педали не мог нажимать!
– Ведьма! – закричал в ответ дядя Рафик.
– Почему ты ее привез? Что ты с Робертом сделал? Совести у тебя нет! Вот попросишь у меня в долг, я тебе хлеба не дам! И мне стыдно не будет! Вози туристов, а Роберта не трогай!
– Что ты такое говоришь, женщина? Я же не знал, что эта девочка – твоя! Чем хочешь поклянусь! Я же думал, она туристка! Она же не сказала, что тебе родственницей приходится! А Нино как могла с Робертом ехать? В его «беэмве», – дядя Рафик старательно исковеркал название, – ее чемодан не влезал! Пусть Роберт нормальный багажник себе заведет, тогда я первый слова против него не скажу!