Сид и император
Шрифт:
«Проклятье!» Ингибьорг. Я снова попалась.
Я обернулась и встретилась глазами с Императором, который пришел навестить меня. Застав меня врасплох, он усмехнулся, но ничего не сказал по поводу моего неподобающего занятия. Его телохранители, имперские ромы, остались по ту сторону двери, чтобы охранять наше уединение.
— Какая честь, ваше величество! Как мне благодарить вас? — присела я в поклоне.
Наверное, это выглядело совсем нелепо в сорочке до колена, но лучше уж так, чем никак. В ответ он окинул меня взглядом с головы до ног и улыбнулся.
Одет очень скромно и неярко, почти как военный. Правда, все вещи, если приглядеться, необычайно высокого качества и страшно дорогие, начиная с пресловутых ильвийских сапог и кончая туникой и легким нагрудником поверх нее из многослойной хинской бумаги. Подобная броня, правильно изготовленная и спрессованная, выдерживала выстрел из огнестрела и стоила на рынке две-три сотни золотых.
И опять его внешность показалась мне смутно знакомой. Это уже не были горячечные видения или ошибка зрения. Моя интуиция буквально кричала, что я его уже где-то видела.
— Вижу, что вы быстро поправляетесь. Но теперь вам лучше присесть. Мы должны поговорить, — сказал он.
— Да, мне уже лучше. Благодарю вас, ваше величество, — снова поклонилась я, но он тут же поднял меня, взяв за руки.
Почему? Должно быть, пожалел незаслуженно обиженную и больную женщину. Я усмехнулась, что не укрылось от его взгляда. Может быть, он уже был выше всех условностей в силу своего положения.
Я присела на кровать, прикрыв ноги простыней. А он развернул стул рядом с изголовьем, уселся на него верхом и оперся на спинку руками. Хм… все более странно. Такие вольности. Что ж, властителю мира закон не писан.
— Госпожа Твигги, я хочу задать вам вопрос, — сказал он, пытливо глядя на меня.
— Какой, ваше величество?
— Скажите, как вас звали до получения гражданства Империи? В анналах Рэнса мои люди не нашли никаких сведений на этот счет, — сказал он.
— Киу, ваше величество, — назвала я свое старое имя.
— А до этого?
Очевидно, он не в курсе моего появления в Рэнсе. Или знает? К чему все эти вопросы, и какое отношения имеют к делу?
— Простите, но я не знаю, ваше величество, — пришлось мне разочаровать его.
Он закинул руку за голову и взъерошил короткий ежик волос на затылке, словно в раздумьях.
— Хорошо. Этого пока достаточно, — с этими словами он поднялся, чтобы уйти.
Я тоже подскочила. Сидеть в присутствии Императора нельзя! Тут я вспомнила, что хотела еще кое-что узнать. Я устала от неопределенности, и только он мог сказать, как со мною поступят. Окликнув его, когда он уже взялся за дверную ручку, я спросила:
— Ваше величество! Что со мной будет? Мне нужно знать.
— Полное помилование, — ответил он.
Этого мало. Если я потеряю гражданство и останусь после этого в Ламаре, герцогиня будет иметь надо мной неограниченную власть. Я буду в опасности. Герцогиня не простит мне своей ошибки.
— С поражением в правах? — выдавила я.
Император Джедия сощурился и сделал пару шагов обратно.
— Договаривайте, — сказал он своим низким голосом, и это звучало как угроза.
Хуже уже не будет. Скажу, как есть. Надеюсь, он поймет. Я же не дура и легко сложила два и два. Так же и он не был похож на глупца. Меня потряхивало от страха, но я продолжила:
— Ваше величество, сколько еще вы собираетесь здесь пробыть?
— При чем здесь это?!
— Мне надо знать, когда мне следует уехать из Ламары, — сказала я.
— Вот оно что, — улыбнулся мужчина какой-то хищной улыбкой. — Не переживайте, гражданство вы сохраните. А виновные будут наказаны.
Он вышел прочь, а я осталась в полном расстройстве чувств. С одной стороны, он меня успокоил, с другой — посеял сомнения по поводу отношений с власти предержащими.
Тех стражей, что меня стерегли, допросили и вчера вздернули на главной площади, и их тела для острастки еще три дня будут болтаться на веревке. Ингибьорг мне рассказала. Она спросила, хочу ли я смотреть на это, но я отказалась.
Еще она сказала, что Суэрте временно отстранен от должности до окончания расследования. Теперь он сам был в роли подозреваемого, и его допрашивали дознаватели, вызванные из столицы.
Интересно, какое наказание будет для герцогини и Суэрте? Вряд ли их казнят, но все же… все же… Надеюсь, мой Император выберет что-то довольно унизительное. Хотя я сомневаюсь, что это передаст хотя бы тень моих страданий. Они не маги и не понимают, что сотворили.
Глава 8
Итак, жизнь продолжается.
Император больше не заглядывал ко мне с визитами. Я старалась пока не думать о герцогине и том, что меня ждет. Проблемы надо решать по мере поступления. Мне была обещана защита, и пока я довольствовалась этим.
Ко мне стали пускать посетителей, и друзья из Академии навестили меня. Дине принесла из дома платье и туфли. Я еле-еле уговорила ее вернуться домой на Цветочную улицу, иначе бы она осталась здесь, готовая спать на полу у порога.
Друзья поделились заметками и лекциями, которые мы с Ингибьорг быстро переписали. Я не хотела отстать в учебе, а практическую часть можно было нагнать потом. Северянка тоже пропускала из-за меня занятия, так что мы зубрили вместе и порой обсуждали спорные вопросы.
Некоторых тем мы не касались вообще. Ингибьорг вела себя как обычно невозмутимо. По ней и не скажешь, что жизнь ее мужчины находилась под угрозой. Она ни разу не заводила о Суэрте речь, и я тоже.
Я только и делала, что спала, ела и лечилась. На прогулки меня пока не выпускали, опасаясь простуды, и мне хотелось чем-то себя занять. Почему? Должно быть, ко мне наконец вернулся интерес к жизни. Мне хотелось изучить браслет, раз уж у меня образовалось столько свободного времени.
— Ингибьорг, а где вещи, которые были со мной, когда меня арестовали? — пришло мне в голову поинтересоваться на исходе первой недели пребывания в лазарете.