Сиделка
Шрифт:
— Ты чего? — Егор остановился, когда заметил, что меня нет.
— Ничего. — Уголки моих губ скривились в подобие улыбки. — Нога зачесалась.
Я догнала Егора и, как ни в чем не бывало, отправилась на кухню, пока в этот момент сердце трещало от боли, к которой привели внезапные воспоминания. Но это пройдет, и очень скоро. Нужно только отвлечься. Еда мне обязательно поможет. Да, это не самый лучший способ справляться со стрессами. Зато очень действенный. После маминого ухода я даже на пять килограмм умудрилась поправиться. Зато уже через месяц на фоне открывшийся депрессии потеряла двенадцать. Сейчас я стараюсь
После ужина Егор предложил самостоятельно убрать со стола и помыть посуду, а я, вцепившись за эту возможность, убежала в комнату, сославшись на усталость. На самом деле хотелось побыть в одиночестве. Подумать, поразмышлять, помечтать, в конце концов. Наспех приняв душ и нанеся на лицо всевозможные средства по уходу, я распахнула шторы, выключила свет и легла в кровать. Небо, усыпанное звездами, ярко светило. Я выбрала одну звезду, самую интересную на мой взгляд, и представила, что это мама наблюдает за мной. Представила её образ, стирая со щёк бегущие слёзы. Даже тон голоса, когда она отчитывала меня за проказы, я воспроизвела в своей голове максимально отчетливо. Это помогает держать баланс и не впасть в новую депрессию, из которой я с огромным трудом смогла выбраться.
Глава 17. Легко говорить, не имея изъянов в своем теле
— А вот тебе дама. Берешь?
— Ещё чего! Тузиком её пришвартую.
— Ха! Туз козырный — берешь. И вот тебе ещё две шестерки на погоны.
— Черт! Ты где так научилась играть? — Недоумевает Егор, бросая на стол карты. Я собираю их в одну кучу, довольно покачивая головой.
— Дед научил. Он в свое время тем ещё шулером был. Только так на деньги разводил стариков. А потом с выигрыша мне мороженое покупал.
— Суть уловил. Играю только на интерес. А то ты меня без штанов оставишь.
— Боишься?
— Ещё чего.
— Боииишься. Ути пути. — Я надула щеки и потрясла выпяченной губой, изображая младенца, готового вот — вот впасть в истерику. — Пустышку принести?
— Ну ты и зараза — Егор стреляет в меня глазами и ехидно улыбается. — Раздавай новую партию. Но на деньги играть не буду из принципа. Можно на желание.
— Уж извини, — я выгнула бровь, мешая карты, — но с тобой особо не разгонишься. Давай лучше на вопрос — ответ? Отвечать честно, без всяких нет. И вопросы можно задавать любые.
Я протянула руку.
— Идёт. — Пожал он мою ладонь, пусть и замешкался на мгновение.
Первая игра прошла без оценок. Вышла ничья. Во второй проиграла я. Егор спросил, какой в моей жизни главный страх.
— Остаться одной, — ответила честно, раскидывая на стол следующую партию.
Третий раз и фортуна снова оказалось у Егора. Пришлось рассказывать свою самую постыдную историю о том, как я в одних трусах в три часа ночи бегала по стадиону института и кричала, что люблю Ваньку Абрамова.
— Я как вспомню Абрамова, — поморщилась я. — Прыщавый, с кривыми зубами, ещё и худой, как щепка. Он же потом ещё месяца три за мной по пятам ходил. Представляешь? Девки, дуры, по пьяни растрепали. Я, правда, потом им отомстила, когда в следующий раз загадала этим курицам признаться в любви Ректору.
— Опасная ты женщина — сквозь смех сказал Егор.
— Ну, знаешь ли, за стадион они ещё легко отделались. Так, давай ка ещё партийку. Чувствую, что сейчас фортуна
Я похрустела пальцами, покачала головой из стороны в сторону и принялась раздавать карты, ловя на себе насмешливый взгляд Егора. Он уже ощутил вкус победы и уверен, что и в этот раз ему снова повезет. Да, только на самом деле каждый мой шаг продуман до мелочей. Есть такое правило в игре: подкормить на живца. Ты сначала позволяешь сопернику наслаждаться победами, выдохнуть, нацепить невидимую корону. А когда он уже расслабился, смакуя вкус очередного выигрыша, наносишь удар, выводя соперника из равновесия. И пусть в нашем случае материальных потерь мы не испытаем, привычки свои я использую в независимости от ситуации. Ведь практика требуется даже опытным игрокам.
— И почему я уверен, что две предыдущие игры ты меня разводила? — С прищуром смотрит на меня Егор после своего фатального поражения.
— Проиграть с большей частью козырей тоже нужно иметь талант. — Лыблюсь я, облокачиваясь на плетеное кресло.
Сегодня за окном беспощадное солнце, готовое сожрать мою кожу, превратив в одно большое красное месиво. Поэтому мы после завтрака расположились в крытой беседке. Здесь свежо и приятно пахнет древесиной. То и дело мои глаза ныряют к двухъярусной полке, на которой стоят разного вида фигуры, посвященные определенным странам и городам. Там и Эйфелева башня, и Биг Бен, и даже интерпретация Альпийских лугов.
— Твоя коллекция? — Всё же решаюсь спросить, указывая рукой на полку. — Выглядит необычно.
— Мамина. — Егор смотрит на меня со всем своим спокойствием, но перебирание пальцев на руках с точностью определяет его состояние на данный момент.
— Здорово. И она была во всех этих странах? Или просто покупала фигуры для коллекции?
— Она любила путешествовать. И все эти фигуры — приятные воспоминания о проведенном в тех местах времени.
— Очень круто. А я вот в детстве хотела коллекционировать алкоголь.
— Серьезно? — Егор усмехнулся. — С каждым днём ты все интереснее и интереснее.
— Мне всегда казалось, что это признак достатка и крутости. Типа, я такая взрослая, имею целый шкаф стеклянных бутылочек и в любой момент могу достать какую угодно. В фильме это выглядело эффектно.
Егор подхихикивает в кулак, пока я смотрю на него, вздернув брови и сложив на груди руки.
— Прости — хрипит он, изобразив кашель и вмиг становиться серьезным. Правда, через секунду не выдерживает и хохочет вовсю, запрокинув назад голову.
— Не обязательно так ржать — фыркаю я, сложив на груди руки. — Это всего лишь детские глупости.
— Извини — хрипит, сквозь отголоски смеха. — Не знаю, что на меня нашло.
— Извиню, если ответишь на два моих вопроса вместо одного.
— Решила с козырей пойти?
— А чего мелочиться.
— Ну, ок. Задавай уже. Я весь во внимании.
К Егору у меня было достаточно вопросов, на которые я хотела незамедлительно получить ответ. Но если в одних случаях он ответит и забудет. То с вопросами посложней могут появиться проблемы. Егор, открывшись мне на какую — то часть, может в одну секунду вновь спрятаться под панцирь. Я же не специалист, не знаю, как устроены люди в таких вещах. И как к ним подступиться. Поэтому, невзирая на желание узнать чуточку больше о нём, я решаю не торопить события. Во всяком случае, сейчас.