Сила двух начал

Pelagea Sneake Marine

— Сундук, откройся.

Несколько томительных секунд ей казалось, что слова эти бездейственны, но откинувшаяся медленно крышка сундука разубедила волшебницу. Из недр сундука потянуло сизым дымком, что заставил сердце Марго от испуга забиться в несколько раз чаще. Но дымок этот спустя пару секунд просто рассеялся в воздухе, волшебница поспешно подошла к сундуку вплотную, заглянула внутрь…. И, увидев небольшую, но искусно сделанную золотую чашу, радостно воскликнула:

— Есть один!

Гриффиндорцы и Драко тут же помчались к ней, поздравляя с успехом. И, едва Марго взяла найденную чашу в руки, почувствовала горячие объятия Драко.

— Умничка, Марго,— прошептал он с любовью, едва оторвался от губ волшебницы,— еще два крестража…

Марго кивнула, и, отстранившись от Драко, улыбнулась сияющим гриффиндорцам, что пожелали ей удачи. Забрав чашу, они вместе с Драко вновь отошли к кафедре, а волшебница возобновила

проверку сундуков. В следующем крестража не было, и в тех двух, что стояли за ним – тоже. Марго перешла к первому сундуку в противоположном ряду, и почувствовала явно, что нашла еще один крестраж. Не колеблясь, Марго открыла сундук, уже не пугаясь сизой дымки – на этот раз в сундуке покоился серебристый медальон со змеистой буквой «S» на лицевой стороне. Волшебница передала его подоспевшему Гарри, после вернулась к оставшимся 5-ти сундукам. Возле первого она стояла долго, сомневаясь, нужен он ей, или же нет. Но, в конце концов, поняла, что он ей не подходит, и тут же двинулась к следующему. Как только Марго задалась вопросом, тот ли сундук перед ней, часть души в медальоне взбунтовала, словно почувствовав, что совсем рядом родственная частичка. Волшебница, подумав, что такая реакция – верное доказательство близости крестража, без колебаний приказала сундуку открыться. Но сразу же поняла, что совершила непростительную ошибку – едва крышка сундука откинулась, на нее ринулся смерч, сотканный из тьмы. Он окружил ее со всех сторон, стремясь засосать Марго в свои недра, погубить, а после – взяться за ее друзей. Не помогла защита света – волшебницу теперь спасала лишь Защита Медальона Златогривого Единорога, быстро теряющая прочность. Возникшую, было, мысль защититься мощными магическими тяжами Марго отмела тут же – тяжи эти состояли из тьмы и не помогли бы ей от смерча. Если бы существовали световые тяжи…. Эту идею, вспыхшую искоркой надежды от потока отчаяния, Марго осуществила, не задумываясь – скрестила тяжи и кокон света. И не без удивления наблюдала, как новое заклинание, породив сверкающие ослепительным белым тяжи, разгоняют окружающий ее мрак, заставляет смерч тьмы отступить…. Вот сияющие тяжи окружили смерч в едином, переливающемся, коконе, и Марго с гигантским усилием заставила этот кокон двигаться к открытому сундуку. Она знала, что остается совсем немного, но работала из последних сил, чувствуя, как из носа течет кровь. Вот кокон преодолел последние сантиметры, опустился вместе со смерчем в сундук – тут же Марго приказала сундуку захлопнуться. На это ушли все силы, волшебница упала в изнеможении на пол, больше не в силах стоять…. И с долей удивления почувствовала, что сил становится все больше и больше, что ее держат чьи-то заботливые руки и теплые губы целуют лицо. Целая гамма положительных эмоций – радость, благодарность, теплота, нежность, любовь, возвращает Марго все силы, рассеивает тьму перед глазами. Теперь волшебница видит дорогое ей лицо Драко – только что до крайности встревоженное, оно вмиг становится счастливым. Последовавший после опьяняющий поцелуй, и, открыв глаза, волшебница поняла, что Драко держит ее на руках – так крепко, словно боится потерять.

— Ты так уверенно шла до этого…,— прошептал Драко с нотой горечи в голосе,— почему же сейчас оступилась?

— Понадеялась на часть души отца в медальоне,— откликнулась Марго, ощущая волны раскаяния в душе,— она взбунтовалась просто, в очередной раз, а я это за знак близости крестража приняла …. Чуть всех не погубила…

— Не вини себя ни в чем,— произнес Гарри твердо,— ты определила правильное местонахождение двух крестражей, и, даже ошибившись с последним сундуком, смогла исправить свою ошибку. После этого тебе, Марго, цены нет. Ты понимаешь, что это так – по нашим эмоциям.

Марго в согласии кивнула – но сейчас она еще и видела благодарность в глазах друзей, даже в выражении лица Рона сейчас не было обыкновенного пренебрежения. Показав Драко одним лишь взглядом, что готова продолжить проверку, волшебница вновь твердо встала на ноги. Первый из оставшихся трех оказался тем, что прятал последний крестраж, но Марго не стала сразу открывать его – вначале убедилась в правильности своих суждений, проверив остальную пару сундуков. Проверка показала, что интуиция ее не обманула – и на дне сундука она и подбежавшие искатели обнаружили красивую диадему. Рон спрятал ее у себя, в то время как Марго радостно обнимали Гермиона, Гарри и Драко. Но всеобщая радость словно испарилась от зазвучавшего на весь зал злорадного смеха, что вызвал зловещее эхо. Путники, обернувшись на источник смеха, с ужасом видели, как к ним от стены огня идет неспешным шагом Волан-де-Морт, блестя торжеством в глазах. Искатели разом судорожно вздохнули, но этот вздох заглушили холодные слова мага:

— Вы добыли сокровища, пройдя через все ловушки, что я расставил здесь. Но ваша радость

преждевременна – вас ждет смерть под толщей камней, и ваши души станут очередными стражами пещеры моих сокровищ.

Прозвучавший затем злобный смех завершил смертный приговор искателям – весь зал задрожал, словно от землетрясения. Марго, очнувшись от оцепенения, услышала сдавленный крик боли – кричал Рон, что сейчас сжимал голову руками. Видимо, он пытался трансгрессировать, и не смог…

«Ловушка!»— подумала волшебница с ужасом. Увидела, как совсем рядом обрушилась колонна, поддерживающая свод – остальные колонны тоже обещали вот-вот упасть…. Это похоронит всех под сводами зала…

Тьму отчаяния в душе Марго развеял поток решительности от Драко – волшебница, глянув на него, преисполненного желанием бороться до конца, твердо решила, что сделает все, чтобы спасти его и гриффиндорцев. В тот же миг ее окружила ослепительно сияющая Защита Медальона Златогривого Единорога, волшебница схватила Драко и Гарри за руки, крикнув Рону и Гермионе: «Замыкайте круг!». Они тут же выполнили ее просьбу, и Марго, зная, что Защита Медальона Златогривого Единорога окружает сейчас всех, взмолилась медальону о помощи, повернувшись на каблуке. Она уже не видела мчащихся на них сверху булыжников – на нее разом давили тьма и нехватка воздуха, слабость все усиливалась…. А руки Драко и Гарри обещали вот-вот выскользнуть из ее ладоней. Из последних сил крикнув: «Держитесь!», Марго с силой вцепилась в пальцы друзей, не желая отпускать…. А в следующий миг сознание ее помутилось, и она, даже не осознав этого, лишилась чувств…

… Вокруг нее была лишь пустота, наэлектризованная чьими-то гулко звучащими голосами – они говорили что-то друг другу, или ей. И, когда она привыкла к этим звукам, поняла значение звучащих слов:

— Марго… ты близка к выполнению своей цели…. Не медли, опереди врага, что хитер и быстр, подними всех волшебников на борьбу…. Принеси в свой мир свет…. Поторопись…

Марго хотела ответить, что все поняла и не подведет, но не смогла выдавить ни звука. А голоса становились все тише и глуше, тьма, окружавшая ее, стала абсолютной…. Но она не осталась в этой пустоте – теперь, когда она точно знала, что делать, она возвращалась назад, к дорогим ей людям, спеша обрадовать их. Сообщить, что она жива и не собирается уходить так рано в иные миры…. Но сделать это было не так-то просто – сейчас ни одно из пяти чувств не хотело подчиняться ее воле, как и мышцы. Словно она и не была с ними одним целым совсем недавно….

Слух упорствовал менее всего, но никакого знания Марго не дал, как и обоняние. Осязание подсказало ей, что она лежит в кровати, но прежде, чем вернулось зрение, волшебница почувствовала отчаянную надежду, веру в то, что она поправится…. Эмоции Драко…. Он здесь, совсем рядом с ней…

Попытка произнести хоть слово окончилась полным провалом, от осознания собственной беспомощности Марго заплакала…. И удивилась тому, как быстро вернулось к ней зрение – теперь она видела лицо любимого. Оно, безмерно счастливое, сейчас выражало всю любовь юноши к ней.

— Девочка моя маленькая,— шептал Драко с нежностью,— ты вновь здесь… со мной…. Я почти потерял надежду…

— Твоя надежда была сильна – иначе я бы не очнулась,— произнесла Марго еле слышно, удивившись тому, что вновь может разговаривать,— и теперь я точно тебя не покину…

Драко, пройдя ласковыми пальцами по щеке волшебницы, сказал с невольной болью в голосе:

— Я… опасался, что ты не придешь в себя…. Ведь ты уже четыре дня лежишь вот так, недвижимо, находишься в коме…. И лишь твое еле слышное дыхание давало мне надежду на то, что ты все-таки очнешься. Но эта надежда была слепой, как я чувствовал – ты ведь трансгрессировала из той пещеры вместе с нами, тогда как она была защищена от трансгрессии…. На это ты потратила все свои силы. Мы обрадовались, когда оказались вновь в лагере, но от этой радости и следа не осталось, когда мы увидели тебя. Ты тяжело дышала, словно в агонии, и при каждом выдохе из твоего рта вытекало все больше и больше крови…. Но в какой-то момент ты похолодела и оцепенела, я решил, что ты умираешь, и лишь увещевания Гермионы вернули мне надежду. Она перепробовала все, но ты не приходила в сознание. Нам всем оставалось лишь ждать…. Надеяться, что ты очнешься как можно быстрее…. И вот это произошло…

Марго, сжав руку Драко, едва удержалась от новых слез – так задела ее боль любимого. По его словам, по одному лишь вымотанному виду было ясно, что он не сомкнул глаз ни на мгновение за эти дни…

— Значит, никто не пострадал?— спросила Марго, подумав о гриффиндорцах. И, увидев согласный кивок Драко, радостно улыбнулась,— это хорошо…. А крестражи еще у вас? Вы не пробовали их уничтожить?

— Нет, конечно…. Ты ведь знаешь, как сложно их уничтожить…

Едва Драко сказал это, в палатке показались гриффиндорцы, чьи встревоженные лица осветились счастливыми улыбками.