Сила и Честь
Шрифт:
Пим же растерялся. Он знал, что должен защищать хозяина, друга. Но убивать кошек с головами людей, ему было странно. И они не пахли кошками, дымом, какой-то травой, но не кошками.
Пес просто отшвыривал от себя самых назойливых, и только когда одна из особей, попыталась вцепиться хозяину в шею, Пим понял – это война. Шерсть его встала дыбом, он рвал кошек лапами, душил мощными челюстями, впервые за свою собачью жизнь он превратился в оружие, и, вырвав поводок, он ринулся в самую гущу этих странных существ.
Одна из особей, допрыгнула до лица генерала, и он почувствовал ужасную боль от разрываемой мощными когтями кожи, но успел время прикрыть глаза. Гвардеец стоящий рядом раздробил твари голову прикладом, и она свалилась в агонии, а Рэм, ничего не видя, от заливавшей лицо крови, закричал – Пим, Пим!
Но тщетно, пес, в упоении битвы его не слышал.
Остаться и победить им помогли арбалеты, в ловушках не только был смертельный газ, но и какой-то особый запах, внушающий тварям ужас.
Люди-кошки отступили, и Рэм, зажав носовым платком рану, пошел по полю боя искать своего верного четвероного друга. Он старался не смотреть в лица аборигенов. Но один раз все же пришлось, ему показалось, что видит рыжее тело своего пса. Генерал наклонился, и наконец, рассмотрел лицо врага. Небольшой, словно недоразвитый череп, лицо ,почти человеческое, с еле пробивающимися усиками. Глаза были странными, скорее похожими на птичьи, с дополнительным светофильтром.
Пим, лежал под грудой тел поверженных врагов, и Рэм, выбросив пропитанный кровью платок, стал обеими руками освобождать своего друга, еще не понимая, жив ли тот. И тут его ударили чем- то тяжелым по голове, он упал на горячую сухую землю, и затих. Люди в черном камуфляже положили его на плащ-палатку и понесли бегом в неизвестном направлении.
Часть вторая
Генерал очнулся от боли, лицо протирали каким - то едким составом, он приоткрыл глаза, и увидел врача в маске, тот приготовился зашивать ему рану на лице. Рэм повернул голову, на обшивке операционной блестел знакомый знак - «Ковчег», межгалактический крейсер на котором они прибыли на Марс-2.
Корабль находился на орбите, правда, теперь он принадлежал не Колонии, а оппозиции.
Недовольных диктатурой Маршала было немного, это были в основном молодые ученые и часть экипажа корабля. Почти через два года после посадки на Марс- 2 «Ковчег» снова взлетел, теперь чтобы спасти заговорщиков.
С человеком, возглавившим это сопротивление, Рэм знаком не был. Тот был дистрибьютором крупнейшей компании мира, и говорили успешным. Продавать на Марсе -2 было нечего, действовала карточная система распределения, и за ее работой следил сам Маршал. Поэтому сетевику и пришла видимо идея, создать оппозицию. Про программу их партии Рэм что-то слышал: забрать всех снова на корабль, уничтожить аборигенов, и модифицировать расу людей со сверх возможностями.
Генерал честно не знал, как к этому относиться, он хотел своих детей, а кто-то может своих клонов. Уничтожение аборигенов, но ведь они все же почти люди? Чья жизнь ценнее?
Имя у молодого лидера не согласных было странное – Дрон. Так он представился, генерал отметил несвежую рубашку, легкую небритость бледного лица, но взгляд был жестким, если не жестоким.
– Генерал не ожидали?
– Нет, - хотел сказать Рэм, но еще не отошел обезболивающий укол, и губы его не слушались, поэтому он просто отрицательно помахал головой.
– Я не буду вас агитировать, самая лучшая агитация - это ваша жена и дочь. Мы доставим их к вам - это дело времени. Вам одному Маршал, да какой он маршал, доверил, можно сказать, чемоданчик с красной кнопкой. Вы человек чести, всем известно, но вас не ценят. Вы сможете, стать элитой нашего нового мира, мы с вами такое понастроим, с космоса будут удивляться!
Рэм представил, как его девочки сидят в этих душных камерах, со старой системой вентиляции, как едят искусственную еду. А его будущий сын, самый обычный мальчик, этим новым он не нужен. Им гениев подавай.
Словно подслушав его мысли, будущий диктатор, продолжил хвастаться успехами генетиков.
– Мы научились изменять время роста человека. Пока правда это касается уже родившихся детей. Помните в старой сказке? Растут не по дням, а по часам. Мы смогли модифицировать ДНК, ребенок быстро растет, учится и раньше взрослеет, давая потомство.
Правда и стареют быстрее, и умирают, об этом Дрон не сказал. Да и не волновало его это.
– Что мы зациклились на этой песочнице, Марсе -2. У наших пилотов есть координаты, других планет. Да, к ним лететь многие десятки лет, но это пустяки в истории человечества. Совсем скоро мы сможем построить корабль – клон, и когда мы доберемся до своей заветной цели, нас будет уже сотни тысяч. Мы завоюем всю галактику.
– Я так долго не проживу, - усмехнулся генерал.
– Для самых достойных мы оборудуем криокамеры. Рано или поздно мои генетики создадут вирус бессмертия, или что-нибудь подобное. Я хочу потрогать будущее своими руками. И вам предлагаю.
– А что вы предложили, вашим сторонникам, что они пошли за вами?
– Я дал им свободу от морали, вашего гнилого общества. Стоило лететь так далеко, чтобы соблюдать десять заповедей!
– Да, мне рассказывали: один из ваших, так называемых ученых, вскрывал беременным животы, чтобы проводить опыты над младенцами.
– Это были всего лишь эмбрионы. Наука требует жертв.
– Я слышал вы продавец, а оказалось фашист.
– Я открою вам тайну, никаких аборигенов на Марсе -2 не существует, планета необитаема, по крайней мере, была заселена простейшими. Люди-кошки это наш тупиковый опыт. Были и другие уродцы, но тех мы уничтожили. А этих, какой - то идиот спас, высадил на Марс-2.
– У Маршала была такая догадка.
– Генерал, хватит дискуссий. Мне нужны коды от склада оружия. Никто кроме вас не знает. Это ваша радужная оболочка глаз? Отпечатки пальцев? Или вашей женушки и дочки? Думайте, время до утра.
Генерал закрыл глаза и сделал вид, что спит.
Он хотел быть уверенным что Уля и Миа в безопасности. И от людей Маршала, и от Дрона.
А на Марсе -2 Уля сидела и учила дочку читать. Она услышала шум подъезжающего автомобиля, но не вышла навстречу, была обижена на мужа.
Но шаги были не его, и Уля, быстро спрятала дочь под стол, сказав, что будут играть с папой в прятки.
Человека вошедшего в комнату знала вся колония, Маршал положил перед растерявшейся женщиной поводок Пима.