Сила, способная изменить мир. Вера
Шрифт:
Торговка завернула лепёшки в странные длинные листья и протянула ей. Анью аккуратно сложила их в сумку, висящую на поясе. Сбежавшаяся посмотреть на «диво-дивное» толпа в молчаливом недоумении смотрела, как в маленькой поясной сумке исчезают одна за одной три лепёшки, явно большие по объёму, чем сумка.
– Глянь-ка, а кошелёк-то зачарованный! – послышались шепотки за спиной.
– А сколько такой стоит-то? Небось, лошадь хорошую купить за эти деньги можно, а она пешком ходит! Блаженная, что ль?
Анью старалась сохранять на лице вежливую полуулыбку. Люди… Очевидно, они думают, что она глухая. Или тупая. Или всё вместе.
Хлебом насущным она озаботилась. Теперь надо бы пополнить запасы. Сделав пару шагов в сторону торговки овощами, Анью, в состоянии лёгкой паники, уставилась на странные фрукты и корнеплоды. Что с ними делать, она не знала. Что из этого можно есть сырым? Гомон за спиной мешал сосредоточиться.
Почему нельзя просто оставить меня в покое? Неужели силлин – это такая редкость?!
– Может, я могу вам помочь? – тихий голос привлёк внимание Анью. Она посмотрела на торговку, стоящую по другую сторону лотка. Совсем юная. Красивая фигурка и приятные черты лица. Анью смутно представляла себе, как выглядят люди в разном возрасте. Знала лишь то, что живут они многократно меньше чем силлины. Эта девушка явно была ещё очень молодой, но уже имела красивые изгибы тела.
– Мне нужно пополнить запасы в дорогу… – задумчиво проговорила Анью и посмотрела в глаза человеческой девушке.
Красивые глаза, словно небо перед грозой.
– О! Так это легко! Вот, смотрите, это картофель! – девушка подняла в руке странный бесформенный катышек, размером с её кулак, серого цвета, местами облепленный комьями земли.
Анью присмотрелась: это напоминало корень какого-то растения. Медленно втянула носом воздух, надеясь, что хотя бы запах подскажет, съедобно ли это, и тут же пожалела. От соседнего лотка несло тухлой рыбой. Судя по ощущениям, уголок рта свело судорогой, и улыбка из вежливой стала страдальческой, что не укрылось от взгляда девушки.
– Да вы не смотрите так! Это просто сорт такой! Она хоть и кривенькая, но вкусная и рассыпчатая! – нахваливала девушка свой товар. – Её можно в котелке с мясом и травами потушить.
Анью вся обратилась во внимание; инструкции по приготовлению этого корня были весьма полезны.
– Ой, вы, наверное, мясо-то не едите, – тут же смутилась девушка. – А ещё её можно завернуть в листья и запечь на углях! Вот в такие, как вам лепёшки заворачивали, берёте, картошку заворачиваете, глиной обмазываете и в угли кладёте. Очень вкусно!
Анью кивнула. Инструкции простые и понятные.
– А вот это яблоки и груши, – найдя благодарного слушателя, молодая торговка осмелела и продолжала заливаться певчей птицей, – Они вкусные, сладкие…
Постояв и послушав ещё минут десять, Анью запихнула в свою небольшую сумку пару десятков картошин, по десятку яблок и груш, мешочек орехов, пучок пряных трав для готовки и травяной сбор для чая. А ещё запомнила, как выглядят ягоды, орехи и грибы, лежавшие на лотке, и, очевидно, пригодные в пищу. Оплатив и накинув словоохотливой девушке пару монеток сверху, Анью, с чувством выполненного долга, повернулась, пытаясь присмотреть место, где можно присесть и съесть одну из тех лепёшек, что она недавно купила.
– Красотуня, купи и у меня тоже! – послышалось сбоку. – Вся рыбка свежая! Только сегодня утром поймали, ещё дёргается.
Анью посмотрела в сторону торговки рыбой, оценила выражение лица, угловатую фигуру. Женщина вызывала в ней неосознанную брезгливость и тревогу, словно свернувшаяся в траве змея. Медленно, нехотя перевела взгляд на «свежую» рыбу. О свежести этой самой рыбы всё было понятно ещё на входе в деревню. Странно, что несмотря на это зловоние, псы продолжали рычать именно на неё. По всем законам мироздания, у них давно должен был отбить нюх. Мутные, белёсые глаза рыбин равнодушно смотрели в небо; из жабр на деревянный прилавок медленно сочилась, жутковатого вида, бурая слизь; чешуя местами облезла; по тушкам ползали мухи.
Если эта рыба и пошевелится, то не потому, что она свежевыловленная, а потому, что переродилась умертвием.
– Благодарю вас, почтённая. Однако я не ем мясо.
Наглая ложь. Любой, кто хоть раз был в землях силлинов, знал, что они употребляли в пищу любых животных, не способных к разумному общению, хотя предпочитали покупать мясо у торговцев, чтобы не умертвлять животинку самим. Анью надеялась лишь на то, что её враньё, в совокупности с вежливой полуулыбкой, примут за правду. Не дожидаясь ответа, она отвернулась от торговки и сделала пару шагов вперёд; толпа перед ней расступилась, освобождая проход к колодцу, возле которого стояла покосившаяся лавочка.
От каменной кладки колодца тянуло прохладой. Лавочка, несмотря на свою кособокость, оказалась вполне добротной. Присев на неё, Анью достала из сумки лепёшку, развернула её и, аккуратно сложив лист, спрятала обратно в сумку. Неизвестно, где найти ещё такие, а этим вечером она хотела поэкспериментировать с запеканием картошки. Медленно подняла взгляд – толпа стояла полукругом, молча и выжидательно смотря на неё.
Они что, собираются смотреть даже на то, как я ем? Бровь медленно поползла вверх. Однако крестьян это не проняло. А если я молнией в кого-нибудь из них кину, они разбегутся?
– А ну разошлись! Дел, что ли, нет других? Глазеют тут, как дурачьё! – властный мужской окрик мгновенно разогнал толпу.
Рядом с ней присел мужчина с длинной седой бородой и ясными, добрыми глазами. У этого старика они были цвета грозового неба. Совсем как у малышки, торговавшей фруктами. Анью втянула обратно магию. Окрик старика подействовал даже на собак, мгновенно убежавших, поджав хвосты.
– А ты кушай, кушай, девчуля! Не обращай на них внимания. Ваши редко к нам заходят. Ты на моём-то веку третья.