Сила страсти (Сборник)
Шрифт:
Доминик расстегнул молнию шортов и прижал Кару к себе. Его желание было так велико, что он не стал раздеваться. Кара подняла его майку и прижалась обнаженной грудью. Доминик почти швырнул ее на кровать, а затем сам упал сверху, осыпая ее бешеными поцелуями. Он вошел в нее сильным толчком и начал двигаться быстро и резко. Кара стонала все громче, кусая его за плечо. Лицо ее исказилось от желания. Никогда раньше ей не было так хорошо с Домиником, как в этот раз. Ее стоны сливались с его хрипловатым дыханием. И вдруг мир вокруг них оглушительно
Когда буря утихла, Доминик сел и обхватил голову руками.
— Кара, прости меня. Я не знаю, что на меня нашло. Я не мог контролировать себя.
Кара приподнялась и потянулась, чтобы убрать с его лба влажную прядь, но отдернула руку. Она не могла поддаться слабости сейчас, когда все уже решено.
— Ты прощен, — тихо произнесла она, избегая его взгляда. — Нет смысла извиняться, когда все позади. Видимо, всегда нужно ставить точку в конце отношений. Думаю, мы с тобой поставили не столь уж и плохую… точку.
Она встала и направилась в ванную. Доминик вслушивался в шум льющейся воды и думал над ее словами, лежа на смятой простыне. Ни с одной из женщин он не желал делиться этим домом — только с Карой. Он привык к частым расставаниям и никогда не думал, что однажды будет так тяжело это сделать. Почему Кара не верит ему? Почему не примет его влюбленность, не останется подольше, ожидая, пока чувство окрепнет? Доминику требовалось время, чтобы понять, как называется то, что он чувствует: обыкновенное влечение или любовь.
Он не зря заработал свою репутацию. Раньше он гордился ею. Как он мог знать, что однажды это помешает ему? Да черт с ней, с репутацией! Ведь людям свойственно меняться, особенно ради близкого человека. Но, Доминик жалел сейчас о каждой дурацкой статье, каждой фотографии в газете, которую могла видеть Кара. Он помнил всех своих женщин, но ни одна не задела его душу. И та единственная, что стала ему дорога, уходит так поспешно, как никто до нее. Возможно, ей требуется время, чтобы взвесить все «за» и «против»…
Кара вышла из ванной и, не взглянув на Доминика, стала натягивать джинсы, оставленные на упакованном чемодане. Она явно плакала, пока принимала душ, — глаза были красными и опухшими. Доминик знал, что виной этому он, и сердце его сжималось от нежности.
— Помочь тебе?
— Я уже собралась. Можешь отнести вещи вниз.
— Что мне сказать или сделать, чтобы остановить тебя?
— Ты уже сделал все, что мог. — Ее черты смягчились. — Я никогда тебя не забуду, Доминик. Спасибо, что ты любил меня, пусть даже так недолго. Наверное, я никому не расскажу о нас, для меня, это слишком личное. И знаешь, — ее улыбка была грустной, — пожалуй, я никогда больше не буду жить мечтами. Когда все кончается, боль слишком велика.
Она выглядела еще печальнее, чем в тот день, когда они встретились, и именно Доминик заставил ее страдать. Подумав об этом, он встал и протянул к ней руки,
Думать так было противно. Будущее казалось скучным и пустым. Три дня, прожитые с Карой, были совсем другими. Ему нравилось делиться с ней своим миром, и никто, кроме нее, не имел значения в эти дни. В будущем Доминик хотел иметь детей, и внезапная мысль, что это могли быть их общие дети, поразила и пленила его. И общий дом, в который хотелось бы возвращаться снова и снова! Постоянные перелеты, ночи, проведенные в шикарных, но безликих отелях, утомили Доминика. Возможно, он уже сейчас менялся, и его яркая, пестрая жизнь начинала казаться ему однообразной и неинтересной.
Но разве могла знать это Кара? Для нее он оставался обольстителем женщин, человеком, увлеченным только собой, порхавшим по жизни, словно беззаботный мотылек.
— Я отнесу твои вещи, — произнес он. Отпускать Кару было тяжело, но Доминик понимал, что не сумеет предотвратить ее уход.
— Да, прошу тебя, — тихо ответила девушка.
Они стояли посреди комнаты, глядя друг другу в глаза, и молчали. Казалось, воздух вокруг стал плотнее и мешал дышать.
— Не смотри на меня так, Доминик. — Кара надеялась, что ее голос звучит твердо. — Я ни о чем не жалею. Но у каждого из нас свое место в жизни, и мы такие разные. Могу поспорить, ты забудешь меня раньше, чем машина скроется из виду.
— Что ж, тебе, наверное, пора. Если ты задержишься еще немного, Гил ворвется в дом и уведет тебя силой.
Он взял чемоданы и спустился вниз. В ожидании Кары Гил мрачно мерил крыльцо шагами.
— Почему так долго? — возмущенно воскликнул он. — Этот наглец пытался тебя отговорить! Я рад, что ты приняла верное решение. Я вижу его насквозь. Он использует женщин, а потом выбрасывает как ненужный хлам!
— Уж не ревнуешь ли ты, Толлмэн? — насмешливо улыбнулся Доминик. — Или тебя бесит сама мысль, что я дал Каре то, чего не смог дать ты?
— Я не собираюсь выслушивать эти издевательства! — взвизгнул Гил. — Садись в машину, Кара!
Он распахнул дверцу, и Кара уселась на пассажирское сиденье. Пока Гил укладывал чемоданы, она оставалась безучастной. Только когда он сел рядом и завел мотор, она обернулась.
И встретила взгляд Доминика. У него было такое мрачное, обреченное лицо… Доминик постарался улыбнуться ободряюще, но она резко отвернулась, боясь, что совершит большую ошибку — передумает. Пусть лучше их роман закончится сейчас, чем потом их постигнет разочарование.