Сила юности, магии и куная
Шрифт:
Если идти на кухню или столовую, то неминуемо будешь проходить мимо портрета леди, может, поэтому Сириус, хотя мы и остались после уборки в пятницу в этом доме, почти не ходил по коридору, предпочитая сразу подниматься в гостиную или рыться в библиотеке. Кстати, к моей досаде и ещё одной бреши в планах, было известие, что часть библиотеки явно закрыта, так как на памяти Сириуса она была гораздо больше. Впрочем, ему книг по артефакторике хватало. Но я сильно сомневался, что в доступной части найдётся та самая книга.
У меня появилась промежуточная цель: каким-то образом расположить к себе
Если подумать, то положение леди Вальбурги похоже на участь Курамы: быть запечатанной в неком тёмном и ограниченном месте. Лишиться информации. Ждать, когда кто-то когда-то придёт к тебе. Или просто пройдёт мимо… Или всеми силами будет избегать встреч. И от этого биджуу только злее и яростней. Плюс собственный сын, который совершенно не уважает мать и всячески стремится сократить общение, а то и избавиться от портрета.
Впрочем, Сириусу не привыкать «сбегать от проблем», и от матери он сбежал ещё в шестнадцать. Да и леди Вальбурга из того, что я наблюдал, явно была очень своеобразна, деспотична, эксцентрична, непримирима, упряма, но… Восемь лет в пустом коридоре, надеюсь, заставили её пожалеть о своём выборе «наказания» для сына, которого, как я думаю, она всё же ждала домой. По крайней мере, я успел прочитать на её лице торжество и одновременно — облегчение, когда она впервые увидела Сириуса. Вот только начала высказывать свою радость от встречи несколько экспрессивно, потом «силенцио» Сириуса, и как-то у них не задалось.
Меня и Снейпа-сенсея она, кстати, царственно игнорировала. Впрочем, после того как мы почистили кухню от грязи и всякой нежити, то почти не ходили туда. Сириус заказывал еду у Кричера прямо в гостиную или библиотеку, ради которой мы как бы и проникли в особняк. Спали даже в гостиной на диванах и мылись в той большой ванной, а Снейп-сенсей каждый день вечером уходил и возвращался на следующий день примерно в десять утра.
Пора было действовать. Так что я выскользнул из-под лестницы, отряхнулся и прошёл по коридору прямо к портрету. Думаю, что если в той реальности здесь долго жил Сириус, то это он занавесил полотно шторами, ограничив ещё более пространство, за которым могла наблюдать его мать.
— Доброе утро, — поздоровался я, как делал всегда, когда проходил мимо неё. Она, как и прежде, смолчала, чуть поджав губы. — Весна — чудесное время года, — продолжил я, памятуя о местных традициях, которые с успехом копировал у тёти. — Хотя всё же прохладно. Но апрель намного лучше, чем март, всё начало цвести. И небо почти безоблачное и без дождя.
Вальбурга начала мелко кивать, как это делают англичане, когда с ними говоришь о погоде. Это означало, что они расположены к беседе. Но при этом она, скорее всего, затрудняется с ответом. Всё же не видела неба восемь лет. Почти как Сириус. Заточила себя в собственный «Азкабан». Ладно, хотя бы у неё на картине просматривалась какая-то комната, правда, без окна, и она могла
— Сириус не представил нас, но я знаю, что вы его мама. Я прочитал ваше имя на гобелене в гостиной. Вас зовут Вальбурга, верно?
Она медленно кивнула, приподняв бровь почти так же, как это делает Снейп-сенсей.
— А я — Гарри Поттер, крестник Сириуса.
— Поттер! Ты — сын Джеймса Поттера, который женился на… — она наморщила нос и явно боролась с собой, чтобы не высказаться, — магглорождённой! — в конце концов подобрала слово леди Вальбурга. — Дорее надо было внимательней смотреть за Джеймсом! Впрочем, бедняжка Дорея не дожила до этой свадьбы, и это избавило её от позора.
— Вообще-то, моя мать не магглорождённая, если для вас это важно, — поправил её я. — Мой дед стал сквибом в ходе некоего ритуала, который с ним провели в школе. Он учился в Дурмстранге. Лишённый магии, он был изгнан из своей весьма чистокровной семьи, но всё же смог вернуть магию в семью. Так появилась его младшая дочь Лили Эванс. Я полагаю, что Поттеры знали. Тётя рассказывала, что они приходили к ним.
Лицо матери Сириуса слегка вытянулось от удивления, пока она переваривала информацию.
— Твоего деда лишили магии? Но кто?
— Семейные предания говорят, что это был некий Гриндевальд, которого победил Хи… директор Хогвартса — Альбус Дамблдор, — я заметил, что от имени Хигэканэ Вальбурга поморщилась. Отлично, значит, ещё один кнат в копилку. — Мой дедушка был довольно стар, до того, как у него появилась семья с двумя дочерьми, он участвовал в первой и второй мировых войнах. Далее ему пришлось менять фамилию и бежать из своей страны.
— Значит, Германия, — заинтересованно склонила голову Вальбурга. — Если ему удалось вернуть магию дочери, значит, он из старого рода. Ты знаешь фамилию?
— Простите, мэм, но дедушка умер задолго до моего рождения, и про него мне рассказала тётя, она — сквиб и очень мало знает о волшебном мире, да и думаю, деду была неприятна эта тема. Впрочем, я знаю, что несмотря на то, что его лишили магии, он всё равно очень многого в жизни добился. Был военным. Кажется, генералом. А это значит, что всё зависит от человека, а не от его способностей или происхождения. По крайней мере, не абсолютно всё завязано только на этом.
— А ты очень интересный мальчик… Гарри, — протянула леди Вальбурга, препарируя меня взглядом не хуже Снейпа-сенсея. — И я даже в чём-то с тобой согласна. У меня было два сына, рождённых мной в чистокровной семье Блэков. Старший совершенно не оправдал моих надежд, а младший… мой Регулус. Пропал без вести и где-то умер.
Я промолчал о том, что судьба Регулуса меня тоже волнует, но напомнил о другом Блэке, который пока жив.
— Не спешите ставить крест на Сириусе. Он подписал документы и с августа уедет во Францию, обучаться на Мастера-артефактора. Мы выплатили полную стоимость обучения.
— Но у него нет доступа к семейным сейфам, — взметнулись чёрные нарисованные брови вверх. Всё же эти портреты просто потрясающее изобретение волшебников, она как живая, только нарисованная. Да и реагирует вполне по-человечески и так, как мне надо. Не зря же я столько информации о ней собирал.