Сильфий - трава ангела
Шрифт:
Последняя неудачная попытка обнаружить таинственное растение всего лишь пополнила список неудач, начатый ещё в древности. Потому что самая первая миссия по поиску исчезающего сильфия была проведена по инициативе Римской республики. Предположительно в начале 40-х годов до нашей эры, вскоре после окончания гражданской войны. В рамках наведения порядка и укрепления финансовой дисциплины. Следы этих поисков остались в "Естественной истории" Плиния Старшего в виде не слишком правдоподобного сообщения о засыпающей овце и чихающей козе, съевших сильфий:
Если же животное из стада все-таки натолкнется
В комментарии к английскому переводу, 1855 года издания, данная история объявлена абсурдной и не имеющей источника:
Фе отмечает, что Плиний не нашел этой абсурдной истории ни в одной из работ, из которых он составил свой отчет, так что она полностью принадлежит ему.
Рассказ действительно выглядит очень странно. Не слишком понятна и его необходимость для описания сильфия. Если конечно не предположить, что он является прямым пересказом текста из очень важного документа, в достоверности которого Плиний был уверен.
Вообще-то, больше всего это напоминает прямой ответ какого-нибудь киренского аборигена, скорее всего пастуха, на вопрос – Не встречался ли ему сильфий, который где-нибудь тут непременно должен расти?
Если перевести эту абсурдную историю в более понятную форму, то в ответ очевидно было сказано, что сильфий опрашиваемый никогда не видел, но овцы и козы иногда ведут себя очень странно, потому как, наверное, успевают найти и съесть растение раньше.
Иначе говоря – у Плиния приводится факт классических биогеографических исследований – сведения об опросе местного населения.
То, что этот рассказ непосредственно соседствует с описанием хищнической деятельности местных публиканов-откупщиков, арендовавших земли с сильфием под пастбища и стравивших их овцами (Pliny XIX.XV.39), наводит на определённые размышления, связанные с экономической подоплёкой событий.
Римская провинция Кирена платила подати Риму сильфием. Несмотря на ничтожное количество, отправляемое в Рим в виде натурального налога (около десяти килограммов в год), в конце-концов должен был наступить момент, когда предоставить даже такое количество оказалось затруднительно.
Любое государство – это прежде всего учет и контроль. Римская республика исключением не являлась. Регулирование размера налогов находилось в ведении римской цензуры (Smith, 1870). Поэтому для подтверждения или опровержения возможности уплаты подати сильфием и соответствующего изменения налоговой нагрузки, в Кирену должны были отправиться соответствующие специалисты из центра.
Налоговая тема у Плиния выглядит настолько очевидной, что римский писатель Солин, уже в IV веке, творчески переосмыслив его сведения, пишет о невыносимых налогах сильфием:
Эти растения почти полностью искоренены, сначала вторжением варваров, опустошивших поля, а после самими жителями из-за невыносимых налогов (Solin XXVII.49).
То, что в ведении римской цензуры также находились другие экономические вопросы, непосредственно связанные с описываемыми событиями – финансовый контроль за отдачей на откуп общественных земель, государственными доходами и поземельными податями – только добавляет определённости.
Не дошедший до наших дней документ, использованный Плинием в своей работе, был не только своеобразным отчетом о поисках пропавшего сильфия, но и результатом проверки провинциальных властей цензурной комиссией из центра, с указанием на обычные демократические недостатки в управлении общественной собственностью: бесхозяйственность, финансовые злоупотребления и отсутствие контроля.
Самое интересное то, что событие этой древнеримской цензурно-ботанической экспедиции может быть точно датировано. Поскольку, примерно в это же время, произошло другое неожиданное событие, сильно выбивающееся из общего порядка и тоже связанное с сильфием.
В 37 году до нашей эры, после двухсотлетнего забвения, в Кирене была отчеканена самая последняя, уже римская, монета с сильфием на обратной стороне (рис. 118). Предыдущая подобная монета – серебряная дидрахма – выпущена не позднее далёкого 221 года до нашей эры. Такое внезапное обострение воспоминаний о растении очевидно не могло произойти в Киренаике случайно.
Несмотря на то, что киренский сильфий к тому времени ещё окончательно не вымер, но на общественных землях, достаточно близких к населённым территориям, где его пытались отыскать римляне, уже не встречался. Иначе не появилась бы эта неправдоподобная история о чихающих козах и засыпающих овцах.
Рис. 118. Последняя киренская монета с сильфием. Медный квадранс ( 1/4 асса). 16x17 мм. Около 37 г. до н.э.
Нужно ли повторять, насколько безрезультатно закончились все современные поиски киренского сильфия? Тем не менее, возможность получения биологического образца – дело не настолько безнадежное, как может показаться на первый взгляд.
Живое растение искать бесполезно. Последнее было подано к столу императора Нерона. Однако сильфий – это не только ароматный и полезный корень, но и несколько тысяч семян с каждого растения, рассеиваемых ветром по округе. К тому же, если вспомнить упомянутые выше "луга сильфия" Софокла, он был видом, составлявшим в Киренаике основу некоторых растительных сообществ. И далеко не все из этих семян могли прорасти, сгнить или стать добычей мелких грызунов. Некоторые из них, присыпанные слоями пыли и песка или затянутые донными отложениями высохших озер, уже стали частью истории планеты и могут быть обнаружены не только сегодня, но и через миллионы лет. К примеру окаменевшие семена птеридосперм, примерно такого же размера как семена дудников, удается извлекать из отложений пермского периода возрастом около 250 млн. лет.
Единственный полуплодик, попавший в руки ботаника, снимет вопрос – к какому роду зонтичных принадлежал таинственный сильфий. Именно особенности строения семян, начиная с XVII века, стали основными особенностями, на которых основаны таксономия семейства и надёжная диагностика его представителей. Друде в конце XIX века на основании карпологического метода дал полный обзор систематики зонтичных (Drude, 1897), и его классификация до настоящего времени сохраняет свое значение, несмотря на накопившиеся противоречия с новейшими данными, полученным в этой области.