Сильная и независимая
Шрифт:
— Входи.
Сандра была не менее бледна, чем Вера, на щеках — следы слез. Девушка тоже переоделась, на ней был шелковый пеньюар, тщательным образом задрапированный, но соблазнительно подчеркивающий фигуру.
— Это все ужасно, ужасно! — трагическим голосом воскликнула Сандра, но ту же добавила деловито. — Я горячий шоколад принесла, хочешь?
Когда Кайл, мрачный как туча, вернулся в комнаты, он обнаружил там не одну красотку, которую собирался утешать, а сразу двух. И с утешением, похоже, его опередили.
— У них какие-то улики против Луи, — выплюнул маг
— Кого придушил? — сделала огромные глаза Сандра и прижала дрожащие пальцы к губам. — То есть, я хотела спросить, как придушил?
— Шнуром от портьеры. Сначала оглушил ударом в затылок, потом придушил.
— И что теперь? — пискнула Вера.
— Я полагаю, вечер окончен. И с ректором университета не имеет смысла разговаривать. Утром поедем домой.
Глава 12. Про степень несовершенства
Домой возвращались уже после полудня. Хотя гости и спешили уехать, сначала полицейские заставили их подписать какие-то бумаги. Опять же — только мужчин. Женщины в этом мире явно не считались за полноценных людей. Их, кажется, это не особо тревожило, особенно аристократок, а вот Вера мрачно размышляла, что ей бы в пару Клару Цеткин или Розу Люксенбург, и она бы с радостью организовала движение феминизма.
Обратно ехали молча и довольно медленно. Как выяснилось, новости распространялись быстрее, чем ехала Саламандра.
— Ой, госпожа Вера, горе-то какое, — запричитала было Марсель, но тут же заткнулась, увидев Верино лицо.
— Откуда знаешь? — холодно спросил Кайл.
— Среди ночи приехали полицейские с магически заверенным дозволением на обыск комнаты юного господина…
Слушать всё это было совершенно невыносимо, и Вера, оставив разборки хозяину дома, молча прошла в комнату. Теперь уже только её. Представить сибарита Луи в тюрьме было немыслимо. Луи ежедневно принимал ванну, не надевал рубашку, от которой пахло, терпеть не мог пыли и не выносил одиночества. Тюрьма для него была, наверное, хуже смертной казни.
Там все было выворочено. Все наряды, как ее, так и Луи, были горой скинуты на кровать, под затоптан, ящики комода валялись на полу. Вера осторожно отодвинула груду одежды и упала на кровать, не переодеваясь. На грудь ей тотчас запрыгнула невесть откуда появившаяся кошка и замурчала изо всех сил.
— Что, Морковка, скучала? — вздохнула Вера, почесывая животное за ухом. — Жизнь — боль, Морковка. Дурацкое средневековье! И сняли бы отпечатки пальцев, провели бы экспертизу, следственный эксперимент… Так ведь нет, будут по старинке. Кто под пытками признался, тот и виновен.
Разумеется, Вера понятия не имела, есть здесь пытки или нет, но методы расследования в дремучем обществе, где существовало разделение понятий «человек» и «женщина», вызывали вполне объяснимое недоверие. Особенно бесило, что Кайл, который строил из себя влиятельного чиновника, даже и не подумал защищать племянника. А еще называет себя мужчиной! Тьфу!
Марсель
На уборку ушел весь вечер и еще почти весь следующий день. Несколько платьев оказалось порвано, по парочке рубашек Луи топтались сапогами. Вера помогала устранять последствия ночного погрома, потому что так меньше думалось о плохом, но вот одежда была возвращена в шкафы, ковры вычищены, кошка залюблена, и снова вернулись дурные мысли и предчувствия. А ведь Ресскин ведет себя, словно ничего не произошло! Спокойно завтракает и обедает, читает книгу в гостиной, ничего не предпринимает! Неужели Кайл и в самом деле мог подумать, что Луи способен на убийство? Да это совершенно невозможно! Переложив кошку, Вера вскочила и заметалась по комнате. Во дворе послышался шум и мужской голос. Она распахнула окно и свесилась, пытаясь рассмотреть, что происходит. Кайл Ресскин открывал двери гаража. Уезжает.
Уезжает!
Оставляет её здесь в неведении! Какой кошмар! Девушка схватила шаль, сунула ноги в войлочные сапожки и вылетела во двор — как раз вовремя. Саламандра уже стояла у ворот, а Кайл закрывал двери.
— Кайл, ты…
— Вы.
— Куда вы? — Вера тяжело дышала и заглядывала ему в лицо.
— По делам.
— Ночью?
— Дела бывают разные, — Кайл был хмур и груб.
— Я с вами, — решительно выпалила Вера.
— Выпить и в бордель? Очень мило. Я как-нибудь справлюсь.
— Зачем вам в бордель? — растерянно спросила Вера, задумалась на миг, а потом предложила. — Вам нужно восстановление! Ну конечно, Луи же мне рассказывал, как это работает!
При имени племянника Кайл дернулся и плотно сжал губы, но Веру уже было не остановить.
— Но у вас есть любовница, почему не к ней? Или… у вас больше нет любовницы? То есть вы спали с Элен Эдленбер? Логично, ведь муж внимания ей уделял мало, а то и вообще не уделял. Хотя, конечно, он может быть и би…
— Что за ересь ты выдумала? Это что, пресловутая женская логика? — прошипел взбешенный Кайл. — Не вздумай такое ляпнуть в полиции! Если ещё и меня арестуют, я никак не смогу помочь Луи!
— А ты хочешь ему помочь? — вцепилась в рукав Ресскина Вера. — Ты ведь его не бросишь?
— Вы, — буркнул Кайл, отбрасывая её руки. — Я тебе не любовник и не дружок, чтобы ты мне тыкала.
— Ну тебе же можно, — резонно возразила Вера, разом успокаиваясь. — А мы на брудершафт не пили, так что все по-честному.
— Не пили чего? — недоуменно переспросил явно растерявшийся маг. — Что ты несёшь?
— Действительно, — кивнула Вера. — Так какой у тебя… у вас план?
— У меня план отправить тебя спать, а самому нажраться в кабаке и поиметь парочку пташек.