Сильное сердце Идигай

Между жителями долин Лауэр и Трэсен вспыхнула война за сохранение лауэрсами древнего источника их веры – Идигай (место силы, место духов). Повелитель Трэсена, Лиус Цаунг, желал овладеть силой, способной по преданию излечить его дочь от тяжелой болезни. Его воины ночью стёрли с лица земли первые деревни на границе. Огонь жадно проглатывал дома, леса, голоса людей и звуки зверей. Остаток местных скрылся с детьми в лесах долины. Деревья спрятали, плачущих от скорби, беженцев.

Шаманы деревень Роуна

и Плес направились короткой тропой к Идигай. Они провели обряд благодарности за годы служения их народу. Самый уважаемый и старый мудрец прошел через водный источник и вынул из горной поверности лунный камень. Сила отторжения была столь мощная, что волна магии сокрушила добрый дух старца. Он отдал жизнь за возможность спасения Идигай.

Шаман Дариус акуратно завернул камень в льняную ткань и все поспешили скрыться в лесах. Мудрецу нужно было найти «сильное сердце», которое примет силу Идигай и восстановит источник.

Повелитель Трэсена потерял дочь и остаток своего ума. Воины сожгли восточную территорию Лауэра. Жители этих земель не были солдатами, лишь добрые фермеры и лекари, оттого возмездия не случилось. Повелитель долины (мудрейший Фелион Рай) на совете решил оставить попытку мести при условии смены правителя Трэсена. Народ боялся продолжения войны. Желания Фелиона не заставили себя долго ждать. Лиус Цаунг не смог смириться с кончиной дочери и наложил на себя руки через три дня. Новым правителем стал его восьмилетний сын, Адриан. По закону, до его двадцатилетия, закон в Трэсене будет вершить первый советник и будущий учитель принца, Бруно Страйт.

Выжившие в ночь нападения, местные жители скрылись на юге и обосновались на дикой земле Пирей. Дариус искал избранного человека для передачи сердца Идигай, но попытки не приводили к успеху. Осенним вечером он решил навестить доброго приятеля, который жил на краю нового поселения.

Тарон Кенорт– талантливый лекарь, а его жена – шаманка, Милея. Пара не имела детей, но Боги послали им двух сирот, которые потеряли родителей в день нападения на западные деревни. Мальчик и девочка имели разные корни, но в доме лекаря они стали одной семьей. Ранн сероглазый, рыжий пятилетний парнишка с веснушками на всё лицо, а девочка – Мира имела черные, словно ночь, глаза и светлые волосы.

Шаман наклонился к трехлетней девчонке и раскрыл льняной конверт с лунным камнем.

– Смотри Мира, это сердце Идигай. Сила наших духов ищёт избранного для возрождение священного источника. – Дариус грустно, но искренне улыбнулся и погрузился в мысли. Маленькая девочка дотронулась до камня и свет луны озарил весь дом, как вспышка надежды и волшебства.

– Что это значит, Дариус? – спросил Тарон, не скрывая удивления и легкого беспокойства – Не хочешь ли ты сказать, что она.

– Сильное сердце Идигай, мой дорогой друг. Избранная. Пусть она ещё ребёнок, но духи сделали выбор и это её судьба.

Сегодня я проснулась позже всех, как всегда. Весеннее солнце уже высоко поднялось и

нагрело поверхность холодной земли. Из окна виднелся остаток мерцающего снега перемешанного с грязью и пылью. Постель Ранна была пуста и аккуратно застелена. Я подошла к деревянной раме окна и впустила свежий воздух в нашу маленькую комнатку. Переоделась в привычную одежду за которую меня, обычно, ругала мама, ведь девушке не положено было ходить в штанах и рубахе, засучив рукава и побежала на кухню, чтобы сварить любимый кофе с кардамоном и корицей. На столе стоял свежий хлеб и ломтики сыра. Я не любила сытные завтраки, поэтому родители быстро прекратили попытки приучения меня к утренней каши, хотя я любила молочную рисовую кашу с маслом, которая готовила подруга мамы, Ариель.

Холодная вода освежила моё помятое лицо, а персиковое масло быстро помогло ему принять приятный вид и убрать ночные отеки. Дом наполнился ароматом свежесваренного кофе и кардамона.

– Доброе утро, соня. Мама просила тебя отнести мешочки с травами Ариель, а после заскочить к Дариусу – из окна неожиданно выглянул брат и я чуть не подавилась первым и долгожданным глотком своего утреннего напитка. – Опять не спала всю ночь?

– Ранн, я наколдую тебя звенящие ботинки или просто повешу колокольчик на твою шею, если ты ещё раз неожиданно выпрыгнешь из подоконника – возмущалась я и злилась, наблюдая как его веселит моя реакция.

– Ого, вчера умела только призывать каплю дождя, а сегодня уже ботинки. Это успех, сестренка – Ранн улыбнулся и протянул руку, давая понять его желание укусить кусочек моего сыра. После завтрака я положила мешочки с травами в сумку и неспешно пошла к Ариель. Она потеряла мужа в день нападения на нашу деревню, о которой я, конечно, мало что помню. В памяти остались только крики, да и они посещают, разве что, мои редкие кошмары. Я знала о гибели моих настоящих родителей, но не жалела о своей судьбе, ведь попала в дом Тарона и Милеи, а они моя семья.

Солнечные лучи старательно пытались нагревать прохладный воздух, который слегка щипал мои щеки. Наше поселение было небольшим, всего десять деревянных домиков, построенных за три года упорного труда нашими людьми, несколько загонов для скота и одна конюшня, где стояли два наших скакуна. Один жеребец – Эрос, сильный вороной конь моего отца и тяжеловоз Лила, спокойная кобыла, которую для нужд использовали остальные члены моей семьи, включая меня. За их кормление и выгул отвечал конюх Грегорий, но я всегда старалась выкрасть минуты свободного времени, чтобы помочь ему.

Когда в деревне наступал праздник, все собирались в доме старейшины Лоуренса или, если позволяла погода, накрывали большой стол на улице. Дома и деревья украшались разноцветными лентами, а шаманы уходили в лес, чтобы провести молитву духам и попросить их уберечь день от опасностей и непогоды.

Дариус увидел во мне дар шамана и учил меня восемь лет основам этого важного искусства. Параллельно с учебой, папа наполнял меня знаниями целительства, ведь: «Целительсво – путь светлого мага, а шаманизм легко может склонить человека к пути тьмы и гордыни».