Сильный
Шрифт:
Мама, конечно, узнавала у меня, что случилось, каждый раз как я приходил с побитой рожей. Мы ходили и жаловались по-началу воеводе, но скорее привлекли его внимание к маме, чем решили проблему. Хотя это и давало мне передышки на какое-то время.
Так что я был бит. Сначала жирдяй перестал справляться сам, я стал быстрее и сильнее к своим 12 годам, очень много времени я носился по городу по поручениям и просто так, отец гонял меня с палкой по двору и обучал простым приемам борьбы и боя, сам он был не только кожевенников, но и хорошим охотником, поэтому к физическим нагрузкам был приучен сам и приучал меня. Когда Жаба перестала справляться сама, меня били вдвоем, а третий иногда помогал. Потом и двое перестали
– Хватит прохлаждаться, - прервал мои размышления Ратибор и опустил на землю, начиная развязывать руки, - иди умойся, попей, отлей, у нас привал на час, поедим и двинемся дальше. Морда у тебя знатно коркой покрылась.
– У меня ноги связаны, - меня, конечно, больше беспокоил вопрос, куда мы двинемся и что делать мне дальше.
– А это, чтобы ты не сильно старался покинуть нашу братию. Руки свободные, остальное лишнее, ручей вот он, в десяти шагах.
Пришлось плестись и делать что он сказал, лицо и правда сильно пострадало, но не так сильно беспокоило, все же я был привычен. Ручей был прохладный, но все же не ледяной, как мог бы быть в холодное время года, хорошо, что сейчас лето. В это время на разведенном костерке из срубленной берёзки Ратибор готовил какую-то похлебку. Я, наконец, смог разглядеть своего “спасителя”. Мужчина был не высок, имел не длинные темные волосы на голове, которые даже не требовалось собирать в хвост или косы, борода так же была короткая, особенно если сравнивать с нашими старостами, чтобы им пусто было, особенно одному… или недостаточно, такое слово больше подойдёт, когда он недосчитается одного внука, самого жирненького. Комплекции спаситель был самой обычной, одет был в хороший охотничий костюм из добротной кожи, лицо … невыразительное какое-то, отвернись - и забудешь тут же.
– Ну что, Мирослав, не поделишься с дядей Ратибором своим удивительным приключением? Особенно интересно, как ты, дружок, сумел отправить на тот свет троих ребят?
Я молча сидел рядом с костром и смотрел на огонь, отвечать мне не хотелось, да и было нечего. И видимо кто-то сказал ему мое имя, сомневаюсь, что воевода сам вспомнил его, скорее молодой служка.
– А не болит ли у тебя, случаем голова, или может слабость в теле, под ложечкой сосет, тошнит?
– К чему-то он вел.
– Может быть помнишь ты, как сдавливал своих недругов, заставляя их глаза вылезать из черепа наружу?
– хищная ухмылка появилась на его лице, а глаза как-то особенно заблестели.
Да, теперь я смотрел ему в глаза, сам с ужасом вспоминая, что именно так я ощущал себя, когда меня ударом ноги отбросил назад один из псоватых, тогда я еле устоял на ногах, но злость держала меня. Злость на весь тот день, а еще в моей голове неожиданно появилось желание раздавить этих дураков, как червей, как камень на мельнице давит зерно, или как отец Матрёшки умел это делать при помощи силы, вместо молота он использовал свою Силу, нанося удары из воздуха непонятно чем прямо по заготовке на наковальне. На его работу частенько сбегались смотреть мальчишки со всей округи, когда мастер работал на улице, да и взрослые останавливались и дивились. Говорят Матрёшка тоже могла унаследовать такую силу … Матрёшка.
“ - Мирослав, ты ли это? Снежица, посмотри, - звонкий девичий смех был ей ответом, - а это что у тебя в руках, неужели цветы?
– Это я, Матрёшка, странно, что ты меня не узнаешь, - я немного насупился, - а это цветы с дальнего луга, я там был сегодня и решил собрать для тебя.
– Ах, какие прекрасные цветы, зачем же ты решил их принести сюда?
– Матрёшка была сегодня очень красива, светло русые волосы были собраны в пышную девичью косу, в которую также была вплетена белая лента. Коса же была заброшена на прекрасную выделяющуюся грудь, доходила коса до самых коленей, придавая
Что-то мне говорила сестра про ленты в волосах девушек, но я пропустил это мимо ушей, как и большую часть её наказов, она старшая и решила последнее время меня учить уму разуму.
– Я не первый раз приношу тебе цветы, Матрёша, я просто хотел …
– Матрёша, слышала Снежица? Хорошо не Матрофина Микуловна, а ведь раньше то как называл: Красавица, Сердце Моей.
– Ахаха, - заливалась Снежица.
– Так вот я и не узнала тебя, - сказала ехидно объект моего обожания, - думала может это жених ко мне пришел, цветы увидела, а сама я смутилась, - наигранно прикрыла она рот ладошкой, - а жених то должен быть при наряде, да с подарком. А ты, вон, коленка драная.
– Так за корни зацепился и упал, пока назад бежал, боялся цветы выронить, потому на колено упал.
– Ах, как жаль, видимо всё же не суженый мой пожаловал, а я нарядилась, сижу, - она и вправду была удивительно красива сегодня, да что там, я уже все глаза проглядел пока подходил. Оттого еще больше злился, что сам сразу из леса побежал к ней, да еще и женихание это непонятное.
Я закипал, а она продолжала смеяться надо мной:
– Ах, видимо придется мне подождать, может придёт еще кто посватается, Первуша вон, клялся в вечной любви мне давеча, он, конечно, не мечта девушки, - этот девичий смех закладывал мне уши, начинал застилать глаза, - Но все же не последний парень в городе, правда, Снежица?
Я, кажется, начал скрипеть зубами.
– Ох, Мироша, но всё же красивые ты мне цветы принес! Покажу папе, чтобы знал, что не зря соглашался…
Я сунул ей цветы прямо в руки, перебирающие косу у её ног и развернувшись стал уходить, не слушая дальше девушку. Чему там обрадуется ее папа меня сейчас волновало мало, он чего-то приходил вчера и говорил с мамой. Мне было все равно, я был зол и моя злость переходила в мои ноги, заставляя их двигаться.
– Мирослав, ну куда же ты, я не сказала тебе спасибо за цветы!
– голос её стал немного обиженным, но я продолжал удаляться, - да подожди же, должна же я тебя поблагодарить!
Кажется она встала со скамьи и пошла в мою сторону, в голове же у меня сам собой зазвучал смех Снежицы и я рванул с места, не разбирая дороги.“
– Вижу, что помнишь, - я вернулся из своих воспоминаний назад к Ратибору и костру, - ну что, нет желания поделиться, раскрыть душу? Выплакать, что произошло, не? А ведь я догадываюсь в чем дело, из-за бабы верно всё?
Я зло зыркнул на него. Пока вспоминал наш последний разговор с Матрёшей, уже разолился, а сейчас так вообще закипел.
– Ну точно, как я сказал, ахаха - начал заливаться смехом охотник, - ну, блин, говорю же я всегда: все зло в мире от баб! Ахахаха, и тебя достало! Ну блин смех вообще, смешно то как, ахаха, но не тебе видно, - как то резко он прекратил смеяться.
– Ну что же ты сдерживаешься, давай! Раздави меня, или может ты спалить меня можешь, а? Не, лучше заморозь!
Я смотрел на него с широко раскрытыми глазами, пытаясь понять, что он от меня хочет.
– Нет? Ну жаль, слишком просто бы было. Было бы просто, тебя бы давно как Сильного определили бы да и не знал бы ты проблем, но нет, не повезло … тебе, а мне повезло, - хищно улыбнулся он, - но мы и твоё невезение поправим, не куксись, парень.
– Я Сильный?
– А ты сомневаешься? А давай я тебе расскажу, как там было, и вместе подумаем. Как уж там тебя прижали я не знаю, но морду ты толстому начистил.