Силовой вариант ч. 1

Афанасьев Александр

На экране РЛС не было ничего кроме зеленой мути — это и впрямь был экран от РЛС, но модернизированный для того, чтобы искать цели на земле, цели, отмеченные радиомаяками. Оператор повел аппаратик вдоль дороги — и его усилия почти сразу были вознаграждены ярко-желтой, пульсирующей точкой, появившейся на экране.

— Управление, есть радиоконтакт, контакт устойчивый, помех нет.

— Приступить к сближению.

Оператор перенаправил самолетик так, чтобы желтая точка была в самом центре экрана, потом развернул самолет и включил видеоканал. Беспилотный аппарат шел на высоте около полутора тысяч метров, день был солнечным — и чтобы увидеть его, нужно было смотреть в небо и знать, что он там.

— Сближение завершено, визуальный канал… есть визуальный канал. Даю увеличение…

Аппаратура, которая была установлена на беспилотном аппарате — была разработана Ленинградским оптико-механическим объединением и в своей основе имела наработки для самолета М55 Геофизика,

который уже сходил со стапелей КБ Мясищева для летных испытаний. Это был высотный разведывательный самолет, предназначенный примерно для тех же целей, для каких был предназначен знаменитый U2, сбитый под Свердловском. Тогда советские военные эксперты предположили, что такой самолет не будет нужен, потому что он уязвим для вражеских ракет ЗРК — и жестоко ошиблись. Сейчас U2 активно переделывались в самолеты мониторинга наземной обстановки и передачи информации — то есть эти самолеты должны были контролировать «свою» территорию и обеспечивать передачу разведывательной информации наземным силам в реальном времени. Учитывая сложности с бандитизмом во многих странах, идущих по пути социализма, проблемы в Афганистане — сверхвысотный разведывательный самолет, способный длительное время контролировать территорию с огромной высоты и передавать данные в наземные штабы немедленно — нужен был и Советской армии. Постановлением Политбюро ЦК КПСС в обязанности мясищевского ЭМЗ [11] и смежников вменялось представить самолет с характеристиками, аналогичными U2 последних модификаций к испытаниям не позднее первого квартала девяносто первого года.

11

Экспериментальный механический завод

— Есть визуальный канал, есть максимальное приближение. Приступить к опознанию.

Линзы, которые были поставлены на этот БПЛА — были одним из того немного, что в аппарате было не советское. Завод в Йене, ГДР, знаменитый Цейс. Пока что советская промышленность не могла давать линз, через которые можно читать газету с расстояния в несколько километров. Хотя комплекс по производству таких линз с лазерной микрошлифовкой — в Ленинграде строился.

— Есть опознание. Это автобус, объект находится в автобусе.

— Совпадает, опознание завершено. Взять под контроль.

— Есть.

— Экран, Экран я Купол-два, Купол-два. Объект взят под контроль западнее Спинбулака, продвигается по направлению к городу в транспортном средстве. Сеть наброшена, повторяю — сеть наброшена.

— Вас понял, Купол-два. Продолжайте операцию.

Баграм, Афганистан

ППД «Экран-1» ВСН МО СССР

12 июня 1988 года

Авиабаза в Баграме, основная военная авиабаза в Афганистане с великолепной взлетной полосой, построенной американскими инженерами — в середине восемьдесят девятого года была передана, вместе со всей прилегающей территорией, в ведение только что сформированных Войск специального назначения Министерства обороны СССР. Планом предусматривалось создание здесь постоянно действующего учебно-тренировочного и оперативного центра для отработки действий в условиях горной и пустынной местностей. Этот центр должен был здесь остаться как военная база даже тогда, когда все остальные советские войска уйдут из Афганистана в связи с замирением и утратой необходимости в оказании интернациональной помощи. Уроки, полученные во время «примирения» и последующей вооруженной агрессии государства Пакистан — были поняты и усвоены.

В зале боевого управления Экран-1 перед монитором, на который картинка передавалась с самолета-ретранслятора через кандагарский узел связи — стояли несколько человек. Выделялся среди них хорошо всем известный Герой Советского Союза, генерал-майор Валерий Востротин, который стал первым командующим войсками специального назначения Советского союза. Едва ли не самый молодой генерал во всех вооруженных силах СССР, Валерий Востротин прошел Афганистан от и до, участвовал в штурме дворца Тадж-Бек, схватывался с бандитами в зеленке чуть ли не в рукопашную, командовал воинскими частями во время проведения знаменитой Магистрали. Несмотря на то, что он ни дня не прослужил в спецназе — части спецназа, которые впервые за все время существования могли не скрываться под вывесками «отдельных мотострелковых рот» или ПСС-ников [12] — спецназовцы приняли его как командира, признали. Командиром он был жестким, но справедливым, не терпел дедовщины, особое внимание приказывал уделять тренировкам на местности с боевыми стрельбами. В состав инструкторов спецназа выделили несколько человек из спецназа ГРУ ГШ [13] , которые отслужили в спецподразделениях НАТО [14] и ставили тренировочный процесс.

12

парашютно-спасательная

служба

13

Спецназ ГРУ ГШ оставался — но был сокращен по численности. Разница была в том, что СПН ГРУ был нацелен на разведку в глубоком тылу противника, поиск и уничтожение мобильных ядерных пусковых установок — а ВСН МО СССР были общевойсковиками, но подготовленными на предельно высоком уровне.

14

По слухам было и такое — спецназовцы ГРУ под чужими именами заключали контракты и служили в спецподразделениях НАТО, чтобы выявить уровень подготовки и тактические приемы.

Рядом с ним стоял один из его замов — в форме подполковника-авиатора, у него никогда не было другой, официально он и служил в авиационном полку. Звали его Иван Васильевич и по слухам — он то, как раз и умудрился отслужить то ли в британской, то ли в австралийской САС. Иван Васильевич сейчас отвечал за тренировочный процесс в спецназе и работу с пополнением. Иван Васильевич свое особое положение в вооруженных силах подчеркивал окладистой бородой — по уставу офицер должен быть опрятен, а значит — чисто выбрит, максимум — носить усы. Но в поле это правило не соблюдалось, все зарастали бородами. И в САС — тоже многие носили бороду.

Третьим был варяг — человек, отвечавший за учебный процесс в войсках спецназа КГБ СССР. После того, как Председателем Президиума Верховного Совета СССР стал генерал госбезопасности Алиев — он добился немыслимого ранее — КГБ выделялись целых три армейские мотострелковые дивизии. До этого — КГБ на пару с МВД «владело» в Москве лишь ОМСДОН — отдельной мотострелковой дивизией особого назначения, дивизией Дзержинского. Сейчас дивизия Дзержинского была полностью передана МВД, спешно организовывались ОМОН, отряды милиции особого назначения для борьбы с особо опасными преступниками, организованной преступностью, массовыми беспорядками и проявлениями террористического характера, а КГБ, получив три общевойсковые дивизии, спешно создавал инфраструктуру для создания на их базе спецназа КГБ СССР. В Западной Германии и Франции спешно, через Финляндию закупалось спецоружие и снаряжение, в нескольких местах Советского Союза, в том числе на Иссык-Куле строились военные городки и пункты постоянной дислокации спецназа, перетряхивался, укреплялся личный состав дивизий — ставленники Алиева в КГБ пообещали новоиспеченным спецназовцам, что через два года максимум каждый офицер, которого оставят в спецназе, получит благоустроенную квартиру. Силовые министерства Советского Союза спешно вооружались, то ли против врага, то ли против друг друга, создавалась система сдержек и противовесов. Но в чем-то — это было хорошо, спецназ, доселе неизвестный и забытый, стремительно выходил из тени, и начальник строительства центра на Иссык-Куле, выходец из Вымпела, известный как «Товарищ Бек» щеголял новеньким западногерманским МР5К, который он носил по-пижонски, на груди, как немец. Это видимо, должно было показать заскорузлой армейской махре возможности КГБ по вооружению личного состава.

Четвертым — был старший офицер КГБ по имени Владимир Дмитриевич — он прилетел утром вместе с товарищем Беком. Его звали только по имени и отчеству, ни фамилии, ни воинского звания, ни должности его никто не знал.

Все трое стояли перед монитором и наблюдали за въезжающим — за несколько сотен километров отсюда — автобусом в город Кандагар…

— Первая пташка… — задумчиво проговорил Востротин, проводя рукой по саднящему от дурной бритвы подбородку.

— Будут и другие — заметил Иван Васильевич — от нас тут не отстанут…

— Установили, кто он? — ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Востротин.

— По нашим данным это американец — сказал Владимир Дмитриевич — здесь под легендой журналиста.

Востротин ему не поверил — что-то эти кагэбешники насторожены, как собаки легавые на осеннем гоне. Если и американец — то не простой. Неужели — внедряют резидента? Но если так — то почему ему приказали держать под парами две группы захвата, одну в Кандагаре, другую — в Кабуле? Если это резидент — его надо тихо отслеживать вести, радоваться тому, что он попал под контроль с самого начала, смотреть, кто вступает с ним в контакт и с кем вступает в контакт он. Отслеженный резидент — это актив разведки, если его просто взять — пришлют другого и все, а этого на кого-нибудь обменяют. А ведь здесь, в Афганистане — захват может закончиться трупами, в том числе и трупом самого резидента. И что с этим делать?

Нет, нечисто что-то, нечисто…

Автобус медленно пробирался по запруженным людьми улицам южной части города, направляясь к автобусной станции и стоянке такси. Беспилотный аппарат следовал за ним как привязанный, он шел на минимальной скорости — но автобус и вовсе продвигался вперед со скоростью пешехода, отчего аппарат был вынужден выписывать огромные круги — восьмерки в воздухе, чтобы постоянно держать автобус под контролем…

— Сколько еще времени аппарат продержится в воздухе?