Сильвериум
Шрифт:
Его старый фотоаппарат в кожаном чехле – его прислали из последней папиной командировки. Из которой он сам так и не вернулся. Кожа у чехла была изрядно потрепанной. Я приподняла его. За ним оказалась маленькая записная книжечка.
Отложила альбом в сторону – он может подождать. Любопытство часто берет надо верх. Как сейчас. До того, как меня позвал гость, я успела только раскрыть пару страниц. Какие-то схемы и чертежи. Мне это ничего не давало. Маленькая карта выпала, когда я убирала книжку на место. Карта нарисована от руки, но весьма достоверно. Мелким каллиграфическим почерком названия местности и городов.
– Прости, отвлеклась. – Протянула ему альбом. – Вот. Мой папа был фоторепортером. Здесь его лучшие фотографии.
Какое-то время Игорь просто рассматривал обложку, а затем открыл его. Любопытнее всего наблюдать со стороны. Вот я, например, никаких эмоций от картинок не испытывала, а парень явно всем восхищался. Оказалось, он сам увлекается фотографией.
– Он не пользовался фотошопом?
– Не-а. Ему он был не нужен.
– А какая у него индивидуальная способность?
– Он был хорошим психологом. Всегда мог убедить, успокоить. Поэтому его предпочитали отправлять в «горячие точки». Люди его слушались.
– Что с ним сейчас? Он умер?
– Нет. Он где-то здесь в городе. Но наверняка, очень изменился.
При моих словах Барсик весь напрягся. Говорят, коты могут видеть то, что невидимо обычному человеческому глазу. Но мы, как правило, видим с ним одно и то же. Кот зарычал, заполз под кровать и выудил оттуда старую отцовскую бейсболку. Не представляю, как она могла там оказаться.
– Чего это он? – Удивился Игорь. – Достал что-то. Ваш кот не любит беспорядок?
– Не знаю, не знаю, - забеспокоилась я. – Эта вещь принадлежала моему отцу.
Парень перевел дыхание, сел прямо.
– Может, уже хватит тянуть?
Я не сразу поняла о чем он говорит.
– Ах да, точно. Прости. Ты не мог бы встать. Хотя нет, подожди.
Я опять сбегала в зал. В другой коробке хранились специальные книги. Одна из них, написанная моей бабушкой, вкратце описывала генеалогию потомственных. С книгой я вернулась в комнату, посреди которой стоял Игорь.
– Это бабушкина книга.
– Она издана в типографии? – Удивился он.
– Конечно. Она же не только для нас ее писала. Многие исследования, которыми она занимается, ей заказывают.
– Ух ты!
– Да. Она очень умная. – Я положила книгу на стол, отодвинув поднос. – Смотри, здесь есть вкладыш.
Развернув его, мы обнаружили красивое тонкое дерево. Бабушка любит играть с буквальными значениями слов. Для нее «генеалогическое древо» не просто схематическое обозначение поколений, а реальные веточки и стволы. Причем каждая ветка своего цвета. Благодаря этому проще найти семью из списка.
– Все современные Светлые и Черные маги исходят от одного первого десятка. Того самого, который запечатал портал и злобного Сильвера.
– Почему у него такое имя?
– Обожал серебро, наверное.
– Как и ты? – Он указал на одну из полок над столом, где стояла пластмассовая рука с серебряными украшениями. Парень улыбнулся, - вы с ним не родственники?
– Мы все родственники. Грубо говоря.
Я открыла страницы в начале, где рассказывалось про древних магов.
– Видишь? Их было одиннадцать. Сильвера они запечатали. Осталось десять. «Вступая в браки меж собой, они продолжили наш род», - зачитала я. – Разумеется, они смешивались с обычными людьми. Разбавляли кровь. – Перелистнула несколько страниц. – Но до сих пор есть две семьи – одна Черная, другая Светлая, которые сохраняют чистоту крови. Это потомственные-препотомственные.
– Вы относитесь к Светой семье?
– Да. А Анна – к Черной.
– Анна? Наставница нашей секты?
– Именно. Мама говорит, раньше она тоже была Светлой. Но в ее семье есть проклятие: если дитя убивает родителя, то занимает его место, независимо от своего желания.
Игорь с интересом всматривался в фотографию юной девушки. То была Анна. В книге она называлась последним представителем древней фамилии. Хотя нет, стоп. На следующей странице речь пошла о моем деде. Кажется, эту часть истории мама решила мне не рассказывать. Здесь говорилось, что он ушел к матери Анны. У них родилась дочь – Кира. Но так как в нашем мире магическая сила и сторона (Свет или Тьма) переходят по женской линии, то и Кира оказалась Черной. Но у них оказывается есть еще и третья сестра – на год моложе Киры – Белла. На фотографии была изображена маленькая светловолосая девочка.
– Красивая, - только и сказал парень, и поднял на меня взор. – Приступим?
Я глубоко вздохнула и согласно кивнула. Он выпрямился.
– Что я должен делать?
– Может, снимешь свитер?
Он подчинился без вопросов. Слава богу, под свитером оказалась футболка. Немного стесняясь, я осмотрела, прощупала его руки до предплечий, заканчивающихся где-то на уровне моих глаз. Мускулы, мускулы. Чисто.
– Теперь футболку, - севшим голосом попросила я.
Страшась смотреть ему в лицо, я вперила взгляд в пол. Щеки так и пылали. Наконец, закусив губу, осторожно подняла взгляд – вдоль молодого спортивного тела – и, в итоге, встретилась с ним глазами. Время замерло. Кровь зашумела в ушах. Во рту пересохло. От торса до шеи меток не было. В любом случае, я уже была не способна вновь посмотреть вниз.
Его голова медленно опустилась и он поцеловал меня…
Пространство вокруг взорвалось множеством красок. По крайней мере, мне так показалось. А уж когда он крепко обнял меня и прижал к себе, так вообще умереть от радости захотелось.
Со мной никогда не происходило ничего подобного. Конечно, с мальчиками доводилось целоваться. Но не так, что внутри все горит, ноги – ватные, колени подкосились. Никогда такого не было. А душа – просто пела ангельским хором.
Характер поцелуя вдруг изменился и я испугалась. Игорь, вероятно, тоже. Так как почти сразу отпустил меня. Я чуть не упала. По спине пробежались мурашки, но не те, что бывают от жуткого страха. Эти мурашки особенные. Только тут я заметила, что он дышит так же тяжело, как и я.
– Ух ты, - только и смог выдохнуть. – А свою метку не покажешь?
Я была не права, когда думала, что сильнее покраснеть невозможно. Неловко приподняла нижний край блузки. Замерла. Его глаза блестели, отчего казались еще синее, чем были. Я застенчиво улыбнулась и приподняла блузку выше.
Моя метка была четко над пупком.
– Девять, - произнес он. – Это значит, ты – девятая?
Я согласно кивнула.
– Не такая уж она и большая.
– Но купаться я предпочитаю все равно в закрытых купальниках.