Симфония добра
Шрифт:
– Гад этот Сурганов! – возмущался Соболевский. – Еще другом прикидывался!
– Таких друзей иметь, и врагов не надо! – соглашался с мнением Влада Воскресенский. – Мы никогда не будем такими, как Сурганов!
– Мы друзья настоящие, надежные, на всю жизнь! Только ты, я, и Алина. Вместе, навсегда! – клятвенно заверил Влад.
***
Справедливости ради, нужно сказать, что был у Алины еще один верный, только безмолвный «друг» – ее личный дневник. Именно ему девушка доверяла все свои сокровенные тайны и заветные мысли.
Алина
История ее дневника началась с того момента, когда мама, имея слабость к красивой канцелярии, подарила Алине на День рождения толстый блокнот с изображением разноцветных, ярких аквариумных рыбок. Картинка была выбрана не случайно: дочь по гороскопу – Рыба.
Алина – творческая личность, а ведение дневника – это настоящее творчество.
Первую страничку в дневнике занимала забавная фотография Алинки в младенческом возрасте, которая поднимала ей настроение при каждом открытии блокнота. На снимке – она, стоя в детской кроватке, широко и мило улыбается, сверкая двумя нижними зубами.
Для удобства Алина наклеила на странички дневника, выступающие за пределы листа стикеры – закладки, с указанием разделов. Большими, печатными буквами красовались названия: «Интересы», «Планы», «Мечты и желания», «Секреты», «Музыка», «Друзья».
Целый раздел Алининого дневника был отведен для регулярных записей. Каждая запись в этом разделе начиналась со слов: «Дорогой мой дневник! Сегодня мы с мальчишками попали под ливень. Прибежали в школу все мокрые. Гардеробщица смеялась над нами. Мы с Игорем пошли на оркестровое занятие. Сегодня флейты не звучали и не строили, хотя мы очень старались. Думаю, что мы соберемся с духом. Наверное, сегодняшняя погода мешает».
***
Троица была неразлучна еще с раннего детства. Вместе ходили в детский сад, носящий милое название «Радость», в группу «Фантазеры». Мама Алины – Валентина Константиновна, работала в этом учреждении воспитательницей. Добрая, порядочная, тактичная женщина по – матерински, с любовью и с заботой относилась к малышам. Доверяя своих детей Валентине Константиновне, родители были спокойны. Они твердо знали, что их ребятишки находятся в надежных руках.
В свободное от учебы время, Алина часто приходила в садик и помогала матери. Двадцать восемь малышей ждали Алинкиного прихода. На прогулках девушка проводила подвижные игры, лепила куличики из песка, водила с малышами хороводы.
Алина с матерью жили вдвоем. Отца у девушки не было. Где он? Таких вопросов из этических соображений, Алина матери не задавала.
– Если мама захочет, расскажет сама, – рассудила деликатно девушка.
В их мире, наполненном домашними хлопотами, книгами и рукоделием, было душевно, тепло и уютно. Скромная обстановка маленькой, двухкомнатной квартиры старого пятиэтажного дома говорила о небольшом достатке семьи – диван, компьютерный
Книг было очень много. Алина читала с упоением, словно погружалась в мир вымышленных героев, переживала за их судьбу. Затем делилась прочитанными книжками с Владом и Игорем. Нередко читательские дискуссии проходили в Алинкиной комнате.
Влад, усевшись по-турецки на пол, всегда начинал первым.
– Мне кажется.., – и дальше следовал длинный витиеватый монолог парня.
Игорь – аналитик и прагматик по своему мировоззрению, всегда находил опровергающие речь Влада факты. Завязывалась дискуссия, иногда переходящая в спор. Ребята даже придумали игру «Аргументы и факты».
– Разубедите меня. Я никак не понимаю Кузнецова. Неужели он такой слабохарактерный, что попал под влияние Журбина? Своя голова должна быть на плечах! – дискутировал Соболевский.
– Если бы он был слабохарактерным, разве бросился бы защищать девчонку? – возражал Игорь.
Алина только что прочитала роман под названием «Саундтрек в тональности «Мечта» и была согласна с мнением Вознесенского: «Плохой человек никогда не встанет на защиту слабого».
***
– Мам, я пришел! – известил о своем прибытии Влад Соболевский.
Он небрежно бросил на пол заляпанный грязью рюкзак и пакет со второй обувью. Повесил на плечики промокшую куртку. Маленькие лужицы от кроссовок растекались по чистому, застеленному ламинатом полу коттеджа.
– Я отцу звонил, хотел, чтобы он забрал меня из школы искусств. Не дозвонился. «Абонент недоступен», – передразнивая механический голос телефона, сказал парень.
– Теперь весь мокрый. Хоть выжимай. Мы с ребятами пока добежали, все до нитки промокли. Я домой свернул, а Игореха пошел Алинку до дома провожать. У нее опять голова сильно болела. Она снова вся бледная, – тараторил, не меняя интонаций, Соболевский.
– Мы же ближе живем. Зашли бы к нам, переждали дождь, а потом разошлись бы по домам, – предложила Соболевская.
Ей представилась тоненькая бледная девочка, бегущая под проливным дождем. Стало ее жалко.
Софья хорошо знала маму Алины – Валентину Константиновну. Знала, как та тянется из последних сил, стараясь обеспечить дочери достойное образование.
В своей комнате Влад снял с себя мокрую одежду, облачился во все сухое, завалился на кровать.
– Мать, есть что перекусить? Сегодня в школе такую невкуснятину давали, что есть невозможно. Голодный целый день ходил, – потребительски обратился он к матери.
– И не мать, а мама, – поправила сына Софья Михайловна. – Ты прекрасно знаешь, что мне не нравится, когда ты меня так называешь! Марш в гостиную. Все уже давно готово.
Чмокнув Софью Михайловну в щеку, Влад отправился в гостиную, где его ожидал ужин.
– Первое, второе и компот, – пошутил парень, уплетая за обе щеки наваристый, ярко-красный борщ с чесночными булочками.
***
Мама Игоря Вознесенского – Татьяна Ивановна, работала медицинской сестрой в детской поликлинике. На врачебном приеме, она старательно заполняла медицинские карточки больных детей, выписывала рецепты с лекарствами, которые назначал врач – невролог.