Синеглазка для Грома
Шрифт:
— Сабину я поселю у себя в комнате. Все равно одна живу. Попросим у Сан Саныча раскладушку, и поживем с ней эти пару месяцев. А потом, когда ты дослужишь, поедите к тебе на родину.
Воцарилась тишина. Мне даже на секунду тревожно стало.
— Черт, а это идея! — воскликнула радостно Женька.
Я видела как загорелись глаза Молота.
— С машиной я решу, Родичев нормальный пацан, думаю, выручит. — наконец-то заговорил Молот.
И у меня от сердца отлегло. Он в деле.
— Вот только есть другая, более серьезная проблема, — нахмурилась подруга. Мы с Молотом посмотрели в ожидании.
— Карантин.
— Ерунда все это, — отмахнулась я. — Уверена, что никакого карантина нет. Гром специально этот спектакль устроил.
Немного подумав, добавила.
— Да мы и не скажем никому. Втихаря проберемся, смотаемся в город и будем здесь. Провернем все очень быстро.
Глава 20
— Ай! — вскрикнула я, когда Женька наступила мне на ногу.
— Т-ш-ш! Счастливцева, ты нам всю операцию завалишь!
— Так ты меньше топчись по мне я и кричать не буду — прорычала ей, продолжив напряженно всматриваться в сторону частного строения, куда только что через ворота перебрался Молот.
Все были напряжены, особенно Родичев, который, кстати сказать, единственный, кто был трезв как стёклышко. Наверное, и нам не следовало бы пить ту бутылку шампанского, но действовать нужно было срочно.
Вдруг послышался лай собак. Сначала через забор спрыгнула черная тоненькая фигура, с пакетом в руках. А в след за ней, с грацией дикого кабана, сиганул и сам Молот. Схватив девушку за руку, он потащил ее в нашу сторону.
— Идут! — крикнула Женька и ломанулась к машине.
Мы запрыгнули в салон. Родичев завел мотор, но перед тем как он стартанет, я должна была кое-что выяснить.
— Сабина, привет, — повернулась к ней на заднее, протянула ладонь.
Девушка смотрела на меня широко распахнутыми, испуганными глазами.
— Привет — выдохнула, пожав мою ладонь.
— Меня сейчас одно интересует. Ты хочешь этого?
Сабина продолжала удивленно пялится на меня. Тогда я пояснила.
— Любишь Молота и хочешь быть с ним? Учти, если Молот что-то не так понял и ты не согласна, я не буду в этом учавствовать.
— Да, конечно я хочу. Я люблю Сашу. — с обидой в голосе проговорила она и прижалась к сидящему рядом бугаю.
— Вопросов больше нет, — я сделала знак Родичеву, чтобы тот трогался.
— Саша, а где я буду жить? Дорогой, это полное безумие… — она положила голову на плечо Молоту.
— Жить будешь в комнате у Виты. А через два месяца я демобилизуюсь и мы поедем домой. У меня очень хорошая мама, тебе понравится.
Мы с Женькой, довольные собой, переглянулись. Пока что план удавался. Осталось пробраться незамеченным в часть. Стоило мне подумать об этом, как на дорогу вышел мужчина в форме и перегородив нам путь жезлом, потребовал остановиться.
— Ну все мы попали! — всхлипнула Женька.
— Черт, он документы спросит, а у нас увольнительных нет. Че делать то? — взмолился Родичев.
Великооепно. Двое срочников, ушедших из части в самоволку и одна украденная девушка. Ну все, мы попали. Уже представила лицо Грома, когда он узнает о содеянном мной. И как Юля снова станет лучшей девушкой на свете.
Ну уж нет.
Порыскав по карманам, выудила из него банкноту.
— Держи, дай ему, — вручила ее Родичеву. — Скажи, что едем в больницу. Что плохо девушке, спешим.
— Сабина — позвала ее.
— Накройся и притворись, будто у тебя живот болит.
— Почему я?
Я обернулась и посмотрела на нее строго.
— Потому что к тебе больше всего вопросов будет.
Тем временем, милиционер уже стоял возле машины. Посветив в нас фонариком, он хмуро посмотрел на каждого.
— Кто такие, куда едем?
— Товарищ капитан, — Родичев протянул ему документ с вложенной купюрой. — Да вот, везу дочку начполка. Острый приступ аппендицита. Были на дне рождения, плохо стало. Отпустите, а…
Раскрыв документ, посмотрев на купюру, он вернул к нам взгляд.
— А почему едите из города?
Родичев молчал. Тогда на помощь пришла я.
— Так мы заблудились, я еще плохо знаю город. Может, подскажете куда проехать?
Он заглянул в салон, посмотрел на сидящих на заднем. Сабина, укрытая одеялом (к нашей удаче, оказавшимся в машине Родичева), для большей убедительности несколько раз простонала.
И это убедило милиционера в нашей добропорядочности. Объяснив, куда проехать, он отпустил нас.
Неделю спустя
— Молот, привет! — окликнула Сашу, заметив его у казармы. Протянула ему сладость.
— Держи, пирог вам к чаю. Сабина пекла вчера весь вечер.
При виде сюрприза от любимой, Молот засиял как медный таз.
— А вот это вам, — Сашка осмотрелся по сторонам и вытянул из-за пазухи две банки сгущёнки.
— Зачем, Саш? Лучше сами съешьте. Нам всего хватает, тем более вчера Родичев из города еды привез.
— Бери, бери, Сабина пусть сладкого поест. Расстроенная, небось.
Я улыбнулась, умиляясь его заботе. Хотя, Молот прав. Конечно, Сабина расстроенная. У нее вся жизнь с ног на голову, она от родных сбежала. Странно, если бы она бегала радостная. Но Молота расстраивать я не стала.
— Все хорошо у Сабины. Ждет твоего дембеля. — я буквально почувствовала спиной чей-то напряженный взгляд.
Обернувшись, увидела Грома, стоящего чуть поодаль с сигаретой в зубах. Он не сводил с нас взгляда.
— И ты веди себя потише. Не привлекай внимание, — прошептала, подавшись ближе к Сашке. — А то каждый день меня сгущенкой задариваешь, комбат уже ревновать начал.