Синекура

Лимова Александра

— Томин пешка Рауля, который приказал Томину подойти к Гартману и его приболтать, чтобы деньги Адриана спиздить и попилить. Артем сначала согласился, он тогда только на наркотропинку встал, соображал херово. Потом тупить начал, панику на изменах разводил, мы сообщили Кострову, тот решил, что нужно решать жестко и тогда Артем познакомился с Адрианом, которого пристрастия и их возможные последствия кардинально не устраивали. После их встречи Артем завязал и дал отказ Томину, но они на тот момент уже создали выходы на траст. Гартман испугался, что Адриан, мягко говоря, его по голове не погладит, когда вскроется и отказался схему проворачивать, хотя уже малую часть направил по коридорам на Кайманы. Этим его начал шантажировать Томин, что, типа заложит Адриану, если Гартман до конца не пойдет, тогда Гартман сказал,

что заложит Томина и Рауля. Они сцепились, но у Томина батя депутат, намекнувший, что официальная страховая не чиста, Артем все понял правильно и предложил им эту шарагу за недорого, потому что Кострова могло заинтересовать с какого хуя одна из доярок дешево продала свою официальную плодоносную буренку. Томин заинтересовался предложением и начал пробивать страховую, а ты там уже втихушку от Гартмана переоформление начала, по итогу Томин зашугав твоих шестерок — Громова и Шахматову, которые ему страховую за бесплатно согласились отдать, сказал Гартману начать распил тендера с Рогачевым, его ручным зверьком, чтобы типа проверить, как страхования работает перед покупкой, а по факту чтобы иметь потом компромат на Гартмана, вдруг еще пригодится. И чтобы Артема окончательно прессануть сказал, что у него два выхода: либо бабло Адриана окончательно переходит в траст, либо Томин с помощью папы чиновника засветит то, что нарыл, пока страховую пробивал — мошенническую деятельность со схемами по утягиванию из городского бюджета по страховкам их транспорта, но фирма официально принадлежит Артему и сядете вы оба, а в тюрьме с вами что-то случится. Артем из-за творящегося пиздеца задержал отмыв, чем непреднамеренно спровоцировал наше внимание. Томинские люди с очередным прессингом прибыли в момент, когда мы к вам в дом пришли, и сразу сообщили Томину, что мы здесь, тот мгновенно Раулю, которому на тот момент сделали последнее китайское предупреждение не разевать пасть на Адриана. Рауль нанял первых попавшихся убийц, пересравшись, что Артум сам вызвал нас и Кострова для того, чтобы заложить Томина, а тот даст Адриану наводку на Рауля. Артема с Костровым убили и Томин одновременно увел деньги Адриана. — Пока Дима тараторил, я выбежала из дома и побежала по улице в поисках машины. — Тебя забрать хотели именно потому, что ты нарыть могла этот траст, но беспалевно к тебе не подползти — мы все время рядом. Ты сбежала и сразу к Громову, он тебя вырубить хотел, и отдать людям Томина, но мы успели. — Увидела бывшего одноклассника, как раз парковавшего баклажановую шестерку у сельпо и рванула к нему, — Когда Адриан тебя с собой забрал и бросил клич что ты новый финансист и ты неприкосновенная, Рауль с подручными в трасте переиграли — для подстраховки назначили бенефициаром твою левую ИПешку. Была экспертиза подписи — да, твоей рукой, а по факту подписала ты около года назад, просто дату поставили полтора месяца назад примерно. Сделано это для того, что если вскроется траст, то Адриан погрешит на Гартманское семейное ОПГ, тебя сразу прибьет и никогда не узнает, что это все Рауль сделал, потому что сейчас новую территорию пилят, а Адриан первый на очереди кому старшие ее отдали бы. Но если Адриан такую сумму потеряет и не найдет, то территорию ему не отдали бы и еще очень много чего не разрешили делать, а жирные куски того, что есть и будет у Адриана перешли бы к Раулю. — Дима сорвано выдохнул и со страхом в дрогнувшем голосе продолжил, — Вика, он их всех убьет за такое, и его никто не будет останавливать, потому что он знает чем апеллировать старшим, а там твари такие, они ради денег на все пойдут и ему полную свободу и защиту предоставят… что хочешь делай, что хочешь потом проси, но останови его, потому что полный пиздец начнется, Раулевская стая тоже не пальцем деланная и у них свои завязки с другими управляющими, которые еще хуже наших… просто полный пиздец начнется…

— Спасибо, а то я без тебя не догнала, возьми с полки огурец! — рявкнула я, вырубая звонок и прыгая на одноклассника выходящего из машины, хватая ключи у него и пинком отшвыривая его в сторону склона оврага и пока он по нему катился распахивая дверь, прорала, — Серег, обещаю беречь как зеницу ока, верну очень быстро!

Так, у звездолета только ручное управление, целых три педальки и помним, что на все три разом нажимать — звенящая пошлость. Завела, передача, сцепление, газ. Охуенно,

ручки-то помнят. Взревев пукнувшим мотором, рванула на скорости по пародии на дорогу. Адриан не знает, что у нас, деревенских, есть местный прикол — через подлесок можно срезать огромный крюк по которому обычно ведет навигатор в нашу глушь. Влетела в жиденькую чащу. Как зеницу ока уже не получится, прости, Серега.

Мчала ретивого скакуна, молясь, чтобы не сдох. Зеркало подарили осинке, от которой не так просто было увернуться как от остальных. Пробивая башкой крышу, вылетела из подлеска аккурат вовремя — Лексус входил в поворот, к которому по небольшому подъему мчала я.

Идем на таран! Он заметил меня, но скорость хоть и была сброшена на повороте, но все равно высокая и не позволяющая сделать инстинктивный маневр уйти от столкновения, тем более, когда оно было мне очень нужно.

Несмотря на то, что в руль я вцепилась сильнее, чем когда-то в грант на языковые курсы, мне все равно пришлось ебнуться об лобовое головой, когда остановился скакун, возмущенно вереща и стоная покореженным передом уткнувшимся в пассажирскую замятую сторону Лексуса. Я облегченно выдохнула, благо сознание не потеряла все же, да и не сильно ударилась, просто звон в ушах и тыковка побаливает.

Немного мотануло в сторону и слегка потемнело в глазах, когда вышла из машины. Ну, как, слегка — веселой каруселькой покружилась башка и возникло нехорошее предположение, что я по ходу сейчас поцелую растрескавшийся асфальт. Но царь-батюшка всегда вовремя приходит, в него ж сигнализация вмонтирована, вопящая аларм, когда холоп от своей авантюрности так и норовит копыта отбросить.

Прижал к себе. Устояла. Позволяя себе секунду позорной слабости — глубоко вдохнуть аромат его парфюма, утыкаясь носом в плечо. Мягко подтолкнул к салону шестерки, усадил на сидение и опустился на корточки передо мной. Его глаза… мертвые. Он снова титанически спокоен. Равнодушен. Он принял решение. И тьма поглотила все его остовы… Я смотрела в его глаза не отрываясь. Боль и слабость отступали, даже головокружение вроде бы тоже. Он заговорил негромко и отрешенно:

— Ты понимаешь, что они все подвели к тому, чтобы я тебя убил? Ты понимаешь, что я готов был? Понимаешь, что я этого хотел? — тихое песнопение зла в переходящем бархате.

Слабо усмехнулась, склоняя голову на бок, прищурено глядя в его лицо, и так же тихо и честно произнесла:

— А ты понимаешь, почему ты был готов? Понимаешь, почему я тебя провоцировала? Чтобы потом, как всплыла бы правда, ты всю жизнь мучился, Адриан. — С трудом отстранилась от сидения, к которому прижималась плечом и опустив ноги на асфальт, присела на корточки, напротив него, ухватившись за его предплечье, потому что покачнуло. — Не только ты павший, но совсем упасть я тебе не дам. Хочешь убивать — начни с меня, потому что иначе я тебе не дам этого сделать. — В горле пересохло от насыщения темнотой его глаз. — Даже таких тварей как они. На кол сажать можно и не в буквальном смысле, есть много других вариантов, а кайф от них может быть не меньший. Тебе еще свой седьмой круг ада ставить, а мне его готовить. Созидание, пусть и такое… Адриан, но не война… — Сердце участило ритм, сжала его предплечье сильнее, потому что никакого движения в нем, ничего. Не ощутила слез, сбежавших по щекам, потому что его глаза еще темные. Голос почти сел, на выдохе с призывом, — тебе этими руками дочь держать. И мою руку. — Отвел взгляд, лицо непроницаемо. Сердце в набат, — когда рожать буду. И воспитывать буду в основном я, а то мой повелитель тьмы иногда ебанутенький немножко. — Уголок его губ слегка приподнялся на мгновение. Прикрыл глаза, подавляя себя. Заглушая то, что ревело внутри него. Пытаясь это сделать. Сжала его предплечье почти до судорог в ледяных пальцах, — останься человеком, Адриан. Ты нам нужен. — И хриплым шепотом с почти мольбой призвала, — ты мне нужен.

Прикусил губу и неторопливо, протяжно выдохнул. Медленно сжал мои пальцы. Потянул вверх, вынуждая встать на ноги. Обнимая дрожащую меня, целуя в висок, пока я сорвано дышала, уткнувшись в его плечо.

— Чей Бентли распидорасил мой жирный кот? — тихо мне на ухо. С теплой иронией.

Я хрипло рассмеялась, давясь слезами и вжимаясь в него, обнимая до сорванного дыхания. А он обнял крепче.

Конец