Сингулярность
Шрифт:
«Ты рад, что с Маргарет покончено?» – спросила Бабуля.
– Пожалуй, это единственное, чему я рад по-настоящему. – честно признался я: – Республика мне не уперлась. Да и Витолд, по сути дела тоже. Священный Союз получил, что хотел, поэтому следующий ход за мной.
«Задумал, что-то глобальное?»
– Нечто вроде того. Ты как себя чувствуешь?
«Устала сидеть в клетке. И ещё… Не говори Грейс, что я внутри… Всё же, я не очень хорошо с ней поступила. Потом расскажу самостоятельно. Хорошо?»
– Нет проблем, Ба. – я обошёл здание, и увидел в небе транспортник с эмблемами Великобритании: – А это ещё за новости дня? Ба, это за тобой?
«Никто, кроме Маргарет и ученого из лаборатории моего бывшего мужа не знал, что я жива.»
– Понял. Тогда, поглядим. – продолжая держать кошку на руках, я направился в сторону транспортника.
Эспайдер вальяжно приземлился, и на трап вышел радостный суховатый мужчина в коричневом пальто, как в старых американских детективах. Махнув мне рукой, он быстрым шагом направился на встречу.
– Это ещё кто?
«А… Это, как раз и есть Гренвиль. Видимо, у него есть на тебя виды! Будь осторожен.» – предупредила Бабуля.
– Чисто сработано, Господин Мотидзуки. – с довольно улыбкой произнес наш новый «приятель» из Союза, после чего протянул мне узкую шершавую ладонь: – Рад, наконец-то встретится с вами лично!
– Да, не могу не согласиться, Господин Гренвиль. – ответил я, пожав руку Советника: – Зачем пожаловали?
– Личная встреча всегда лучше телефонного звонка. – пожав плечами, ответил он: – Но на самом деле я просто вспомнил один очень интересный нюанс насчет Содружества. Если вам интересно, конечно!
– Было бы не плохо. И что там?
– О! Момент… – Гренвиль с весьма задумчивым видом порылся в кармане, и вытащил флешку: – Вот! Гляньте на досуге… Я слышал, что вы сотрудничаете с Иллюзионистом. А он специалист очень узкого профиля! И если вы вдруг подумаете о том, чтобы заняться крайне выгодным бизнесом, пока ниша пуста – милости просим в наши круги! И Содружество, оставшись без руководителя, явно будет искать все возможные выходы из кризисного положения. Так что, куйте железо, пока горячо.
– Благодарю. – я спрятал флешку в специальный отсек на поясе: – Но не рановато ли вы начинаете вести переговоры? Не думаю, что в Союзе работают люди, которые любят делить шкуру неубитого медведя.
– А зачем его убивать? Медведь может быть полезен и для охраны дома. Если правильно выдрессировать. Но я слышал, что вы у нас обожаете мотивацию. Только взаимная выгода, или как там?
– Нечто вроде того. И всё же, я ещё даже не приступил.
– Знаете… – он подошел ближе и в полголоса произнес: – У меня нюх на перспективных людей, Господин Мотидзуки. А ещё я знаю, что именно вы заказывали для своего «ручного учёного». Это опасная затея, которая без поддержки с крыши не проживёт и недели.
– Очень самонадеянно, Господин Гренвиль. Однако, я подумаю над вашим предложением. – усмехнувшись, ответил я: – Но, а вообще, мне бы хотелось узнать ответы на несколько вопросов.
– Думаю, ещё минуту я для вас выделю. – глянув на часы, ответил Советник.
– Понимаю, что это не совсем моё дело, но… проигнорировать тоже не могу. Что в итоге будет с Республикой?
– Хороший вопрос… – мужчина слегка задумался: – В наших планах – помочь Князю Витолду стать полноправным правителем. Новая страна, новые возможности. Но что будет на самом деле – сложно сказать. Народ ещё не отошел от гнета Бржевича, так что сперва их ждет очень и очень долгая адаптация. Тоталитарный режим оттеснил их в начало двадцатого века! Оглянитесь вокруг… Ни обновления города. Ни новых технологий… Всё, что они смогли построить в сороковых годах, буквально замерло! Пожалуй, единственное, чем Республика действительно могла гордится – так это своими рациями. Оборудование расходилось по всему миру, а потом… Потом всё испортилось. Когда идейный человек уходит, на его место, как правило, приходят капиталисты. А для них, сами понимаете, главное – заработать побольше. С одной стороны, я поддерживаю такой метод мышления и мотивации… Но с другой – где их рации сейчас? Напоминает одну американскую корпорацию, которая производит компьютеры и телефоны… Сперва была идея, а сейчас – безумный конвейер штамповок. Одно и тоже… Но под обложкой чего-то, якобы свежего! Накрутки, новые фишечки, изобретенные ещё десять лет назад… В общем – рай для потребителей.
– Насколько мне известно, эта компания процветает?
– Но надолго ли? В этом мире нет ничего вечного. Да и люди с каждым годом становятся умнее! Ваше поколение информации вот-вот взорвется и захватит этот мир. А нам, старикам, только и остается, что жамкать вставными челюстями, да бормотать что-то про экспансию Солнечной системы и квантовый компьютер… Эх… Ладно! Приятно было поболтать, Господин Мотидзуки! Кстати… Вы намереваетесь вернуться в Токио?
– Не сейчас. У нас с Витолдом уговор, поэтому мне необходимо отловить оставшихся Явлений. – ответил я, глядя на то, как Ноир несет обожжённый труп в сторону разрушенных врат.
– Ммм… Понятно. Что же, а я надеялся, что вы меня подбросите. Император Фусаваши не ответил на моё сообщение четыре часа назад, и меня это немного тревожит. Мы пытаемся избежать конфликта между Великобританией и Японией, который возник из-за Маргарет. И такое поведение со стороны Фусаваши… Кхм… Оскорбляет Священный Союз!
– Да уж… Кто знает, что у старого паука в голове? – улыбнулся я.
– И последний момент… Извиняюсь за столь долгое прощание, но что вы будете делать вот с этим приятелем? – Гренвиль указал на Хранителя, который уже перелезал через обломки.
– Ноир? Не уверен, что он опасен… Но я попытаюсь поговорить.
– Обрастаете мышцами не по дням, а по часам. Что же… Удачи вам, Господин Мотидзуки! Рад был лично с вами познакомится. – Гренвиль поклонился и поспешил обратно к транспортнику.
Подняв в воздух большое облако пыли и пепла, служебный эспайдер, в сопровождении отряда Пилотов КАВ, направился в сторону гор.
– Мерзкие они… – подкурив сигарету от горящих обломков, произнес Палач: – При личной встрече все такие улыбчивые и добрые, а за спиной… Тьфу!
– К чему ты клонишь? – поинтересовался я.
– Посмотри вокруг! – он выпустил изо рта едкий дым и обвел взглядом руины: – Сколько бы раз я в это не ввязывался, а суть всегда одинаковая. Есть личная трагедия, а есть статистика смертей, которой руководствуются политики…
Сперва я не совсем понял, к чему он про это заговорил, однако потом мой взгляд уперся в маленькую девочку, которая сидела на коленках возле трупа молодого мужчины и плакала навзрыд. Солдаты сопротивления лишь молчаливо стояли рядом, с грустью опустив глаза.