Синтез

Токацин

Гедимин покачал головой.

— Могу сделать похожие. Тебе нравится шар-реактор?

Он вынул из сферы девятый стержень, и она зажглась синим светом. Бертран выпучил глаза.

— Вот такой сделаешь? Чтобы он светился зелёным?

— Могу, — пожал плечами сармат. — Хоть всех цветов радуги. Чем ты платишь?

Человек оглянулся на Кенена.

— Карбид бора, — неуверенно сказал он, поднимая голову так, чтобы смотреть Гедимину в глаза. — Я знаю, где его взять. Он тебе нужен?

Гедимин мигнул.

— Откуда он у тебя?

— Броня, — ответил человек, странно пошевелив пальцами. — Каждый год её проверяют. Часть пластин изнашивается. Их списывают и готовят к утилизации. Их немного. Они лежат и ждут. Карбид бора, проложенный волокном. Могу принести.

— Если принесёшь три килограмма, я сделаю тебе десять значков, — сказал Гедимин. — Какие тебе нужны?

— Десять? — человек недоверчиво посмотрел на него. — За месяц… Ладно. Тут есть три стиля. Мне нравятся все.

Он потыкал пальцем в экран. Там появились три фотографии; они слегка заслоняли друг друга, но рассмотреть изображение было можно. На одной из них был «Раптор», узнаваемый только по форме крыла, — его небрежно спаяли из куска жести, нескольких обломков поменьше и полукруглого стеклянного осколка. На другой — красный «марс», опоясанный орбитами спутников. На третьей — стеклянная фигурка, на вид очень хрупкая: тело и причудливой формы плавники, растянутые на проволочных рёбрах.

— Венерианские цацки, — усмехнулся Гедимин. — Это придумали на Венере. А «планеты» делали на спутниках Юпитера. Там мало лишних деталей. Ничего не выкидывают.

— Да, венерианские звери, — закивал Бертран. — Я бы выменял четыре или пять таких. И две «планеты». Сатурн… ты можешь сделать Сатурн? И двойные звёзды. А ещё два… какие-нибудь механизмы. Вроде тех, что у тебя на плече. И один круглый реактор. Сколько времени тебе нужно?

— Три недели, — ответил Гедимин. — Но сначала ты принесёшь карбид.

Человек оглянулся на Кенена. Тот закивал.

— С Джедом хорошо иметь дело, — сказал он, расплываясь в улыбке. — Ты ему платишь, он работает. Очень просто.

— Хочется верить, — пробормотал Бертран, с сомнением глядя на Гедимина. — Я достану тебе карбид. Но сначала ты покажешь мне значки. И встречаться мы будем в присутствии Кенена.

«Вот найдёт же мартышка, кому доверять…» — Гедимин с трудом скрыл усмешку.

— Кенен пусть будет. А приведёшь охрану — ничего не получишь, — предупредил он.

Когда человек, поминутно оглядываясь, скрылся за бараком, учётчик подошёл к Гедимину и хлопнул его по плечу, радостно скалясь.

— Было непросто, но я его нашёл! Ты мне теперь кое-что должен, помнишь?

Сармат кивнул.

— Как только получу серебряную проволоку.

…Со стадиона донёсся скрежет металла, а затем — сердитый вопль. Гедимин остановился на краю оврага, прервав спуск, и обернулся на странные звуки. За первым воплем последовало ещё несколько — более тихих, но протяжных. Сармат различил несколько ругательств на языке Севера. «Иджес там,» — он удивлённо мигнул. «В июне? А, верно… отборочные соревнования… Надо посмотреть, как это выглядит.»

Он устроился на одной из нижних трибун, над головами сарматов, собравшихся на площадке, и принялся рассматривать стойку, вынесенную на стадион, — на ней выстроились шесть звездолётов. Гедимин узнал их все — каждая из этих моделей однажды участвовала в Летних полётах. За год они не слишком изменились.

— Порядок, — сказал сармат в синем комбинезоне, подойдя к стойке, и Гедимин недовольно сузил глаза, узнав Джера Хепри. «Этого теска стало слишком много,» — с досадой подумал он. «Без него было лучше.»

— Звено «Эгион» можно считать готовым к полётам, — продолжал Джер, не замечая пришельца на трибуне. — Осталась пара пустяков — определиться с цветами… и заменить Сешат Хепри нормальным пилотом. Её на серьёзные соревнования выпускать нельзя.

Собравшиеся на стадионе переглянулись, кто-то выразительно хмыкнул. Сешат глубоко вдохнула и хотела ответить, но Мафдет придержала её за плечо и шагнула вперёд.

— Наши цвета — синий и красный. А если Сешат уйдёт, я уйду вместе с ней.

— Бессмыслица, — поморщился Джер. — Мы собираем звенья, чтобы достойно выступить перед шестью городами. А для проявления дружеских чувств есть другое время и другое место. Сешат — плохой пилот, с большой натяжкой её можно выпустить только на ознакомительный пролёт.

— Или мы обе входим в это звено, или ни одна из нас, — сказала Мафдет, забирая со стойки винтолёт. — И, кстати, это наш корабль.

Отодвинув сестёр Хепри в сторону, к Джеру подошла Лилит.

— Я оставляю их обоих, — сказала она. — Состав звена определён. Запиши его и займись чем-нибудь полезным.

Джер отступил на шаг и недобро сощурился.

— Я занимаюсь своей работой, Лилит Тарс. И в моих возможностях не допустить к соревнованиям звено «Эгион» в полном составе. Тут полный город желающих выступить. И они не буду возникать…

— Эй, Джер, тише, — недовольно посмотрел на него ещё один сармат, незнакомый Гедимину.

— С этим составом, — Лилит обняла за плечи сестёр Хепри, — мы побеждали три года подряд. А теперь появляется прыщ на ровном месте…

Джер шумно выдохнул и слегка наклонил голову. Гедимин оперся на поручень, оттолкнулся и мягко приземлился на площадку, в паре шагов от него. «Не люблю драки. Бессмысленное дело.»

— Сешат — хороший боевой пилот, — негромко сказал он, и Джер дёрнулся и развернулся к нему всем телом. — Все видели её в деле. Она не подведёт Ураниум.

— Последним, чьё мнение меня волнует, — тихо, отчётливо произнося каждое слово, заговорил Джер, — будет недорасстрелянный диверсант…

— Да тише ты! — второй сармат, до того сидевший на корточках перед стойкой и рассматривавший корабли, поднялся и подошёл к спорщикам. — Выбирай слова, Джер. «Эгион» — одно из лучших звеньев, даже с неидеальным составом. Вопрос с механиком уже решён?

— Механик и третий пилот определены, — кивнул председатель, нехотя отворачиваясь от Гедимина. — Иджес Норд и Вигдис Арктус из расформированного звена «Тау» присоединяются к «Эгиону». Цвета — синий и красный, командир звена — Лилит Тарс. Надо подать заявку на ленты.