Синтез

Токацин

Лилит фыркнула. Гедимин слегка сощурился и покачал головой.

— Нет. Другое. Ты — человек, который что-то решает? Мне показалось — так.

Фюльбер испустил негромкий смешок.

— Смею надеяться, мсьё Гедимин. Итак?

— Моя переписка с Гербертом Конаром, — сармат сузил глаза. — Пусть проверку ускорят. Там нечего читать по неделе. Мы обсуждаем научные вопросы. Если непонятно сразу — незачем и мусолить.

Иджес предостерегающе покосился на Гедимина. Одна из конечностей экзоскелета тяжело качнулась, но остановилась в воздухе и опустилась на прежнее место.

— Ваши письма проверяют по неделе? — переспросил Фюльбер. — Думаю, это можно ускорить до двух-трёх дней. Я наведу справки, мсьё Гедимин. Это всё?

Сармат кивнул и повернулся к метчику. Устройство на массивной станине было снабжено колёсами для перемещения и стопорными ножками для фиксации.

— От северной стены, — сказал Гедимин, затаскивая метчик в северо-восточный угол. Сарматы сгрудились вокруг, стараясь не попасть под луч. Световые метки заскользили по полу — сначала это были хаотичные точки, потом развернулось желтоватое полотно. Когда оно дотянулось до западной стены, «Рузвельта» с двумя пилотами там уже не было.

Размечающий луч был невидим — только едва заметные красные точки скользили по полу, оставляя за собой узкие проплавленные борозды полусантиметровой глубины. Изредка метчик попискивал, и Гедимин отключал его, чтобы дать разметке остыть. Когда аппарат достиг западной стены, писк стал громче. Отключив метчик, Гедимин оглянулся и провёл лучом фонаря по полу. Ровные линии разметки слегка блестели в ярком свете и чётко выделялись на шершавом фриле. «Первая цепь,» — удовлетворённо кивнул Гедимин. «Будет четыре.»

Монтажники подошли через сорок минут; первый из них осторожно заглянул в дверь и приветственно поднял руку. Иджес — сейчас была его очередь вести метчик, а Гедимин отошёл и наблюдал за ним со стороны — отключил устройство, чтобы не зацепить их, и жестом позвал бригаду внутрь. Когда все сарматы вошли, цех уже не казался Гедимину таким огромным, — сто сарматов занимали много места.

— Все сюда? — уточнил Хольгер, быстро пересчитав их. Сарматы переглянулись. Гедимин успел разглядеть их нашивки и довольно усмехнулся — Фюльбер не подвёл, и в недостроенный цех прислали не сто разрозненных рабочих, а десять готовых малых бригад.

— Монтажные десятки? Делитесь по две, — приказал Гедимин. — Будет пять участков.

Сарматы без возражений выстроились по двадцать в ряд — быстро и чётко, и сармату на секунду вспомнился отрывок из виденного им фильма о военном параде. Он подошёл к переднему ряду и протянул руку.

— Кто-нибудь в этой группе боится высоты?

Сарматы переглянулись, кто-то хмыкнул.

— Нет, — ответил один из бригадиров. — Нужны рабочие на потолок? Мы пойдём.

Гедимин кивнул.

— Нужно навесить три крана. Сегодня начнём. Хольгер и Линкен — на размеченные линии. Иджес и Лилит — закончить разметку.

— Zaa ta! — Лилит ухмыльнулась. — Пойдём, Иджес. Командир не любит ждать!

Линкен оглянулся на разметку и жестом позвал к себе половину сарматов.

— Гедимин, будете ползать поверху — повесьте фонари. Стемнеет быстро.

«Генератор,» — сармат досадливо сощурился. «Где этот мартышечий генератор?! Можно было бы бросить временный кабель…»

— Эй, — окликнул его один из бригадиров; сарматы, оставшиеся без дела, уже собрались вокруг Гедимина и с любопытством разглядывали его. — Ты — тот самый физик-ядерщик, которого должны были расстрелять?

Сармат хмыкнул.

— Так говорят. Что ты слышал?

— Что там был атомный крейсер с ядерными торпедами, — слегка понизил голос бригадир. — Никто не знает, где ты взял плутоний. Чтобы его сделать, нужен целый завод. Вроде вот этого. У нас в бараке думают, что охрана сейчас его ищет.

Он внимательно посмотрел на Гедимина. Тот не смог сдержать усмешку.

— Это неправда, — он вспомнил о почти готовом реакторе и утерянных твэлах и сразу помрачнел. — Идём. Работы много.

— Ещё секунду, — попросил сармат, протянув руку к Гедимину. — Можно тебя потрогать?

Ремонтник удивлённо мигнул.

— Это зачем?

— Поспорил в бараке, — недовольно сощурился монтажник. — Если не хочешь, я не буду. Глупый обычай, правда?

Сармат задумался на полсекунды и покачал головой.

— Можешь меня потрогать. Только быстро.

Монтажник радостно усмехнулся и на секунду прижал ладонь к груди Гедимина. Остальные столпились вокруг и внимательно следили за его действиями. Убрав руку, он кивнул и повернулся к воротам.

— Идём?

— Да. Заберём технику и материалы, покажу план работы, — ответил Гедимин, направляясь к выходу.

…Вдвоём с Линкеном он стоял на балконе и, довольно щурясь, наблюдал за монтажной бригадой под потолком. Бывший взрывник смотрел вниз, туда, где между двумя рядами ярких вешек, скреплённых полосатой лентой, медленно ползали тягачи. Согревшийся воздух пропах горячим металлом и озоном, отовсюду исходили гул и скрежет, визг разрезаемого металла, короткие вспышки лучевой сварки и пучки искр. Гедимин сцепил пальцы и с хрустом выгнул их в обратную сторону — его тянуло надеть ремонтную перчатку и взобраться на потолок.

— Что, атомщик? Хорошо, когда ты стоишь, а всё работает? — ухмыльнулся Линкен. Его глаза ещё не окончательно посветлели, но он уже не выглядел мрачным и не тянулся к шраму на затылке.

— Здесь хорошие рабочие, — отозвался Гедимин, наблюдая за тем, как четверо сарматов закрепляют рельс на потолке. — Мне это нравится.

— Главный инженер! — Линкен хлопнул его по плечу и радостно оскалился. — Больше не нужно самому всюду лезть. Нравится?

Гедимин рассеянно кивнул. Он смотрел вниз, на медленно ползущий по цеху метчик. Последние десять минут аппарат не двигался с места, и Гедимин, внимательно посмотрев на него, убедился, что ему не померещилось — разметка стала неглубокой, нечёткой и прерывистой. Иджес отключил аппарат и растерянно оглянулся на Лилит.