Синтез

Токацин

«Поддаётся,» — отметил он про себя, осторожно пройдясь «жалом» лучевого резака по слою окалины. Когда он забирался под агрегат, казалось, что выдирать с мясом придётся только одну, но ключевую деталь; на месте обнаружился целый узел, прикипевший намертво, и уже полчаса Гедимин осторожно поддевал его с разных сторон. Руки удалось слегка приподнять над грудью — настолько, чтобы можно было работать с ремонтной перчаткой, но идти пришлось практически на ощупь — только иногда удавалось вполглаза посмотреть на участок работы, для того, чтобы поднять голову, места не было.

«Да, процесс пошёл,» — сармат свободной рукой содрал размягчившийся слой окалины и ощупал неподвижные детали. Крепления уже можно было отжать, гайки с расчищенной резьбой с трудом, но проворачивались, — можно было вынимать узел, оставалось придумать, как вытащить его из-под агрегата и не застрять намертво вместе с ним.

«Перерыв,» — Гедимин убрал руку от нагретого металла и поморщился — жар наконец дошёл сквозь перчатку до нервных окончаний. От горячих ошмётков окалины и острых стружек, летящих на грудь, кое-как защищала самодельная пластина из тугоплавкого фрила; руки защитить не представлялось возможным.

Где-то сбоку послышался гул открывающейся двери, потянуло холодным воздухом, затем раздались шаги нескольких пар ног. Судя по звукам, среди вошедших были и обычные сарматы, и филки, — и двое в тяжёлых экзоскелетах. Сармат мигнул и слегка повернул голову на шум — в ближайшие три-четыре часа сюда не должен был заходить никто.

«Это не за мной,» — напомнил он себе и снова протянул руку к расшатанным креплениям. «Снять все гайки и положить узел на грудь. Потом выползти из-под него. Вытащить его следом.»

— Гедимин Кет! — незнакомый, но явно человеческий голос окликнул его, и сармат от неожиданности едва не сломал крепление, слишком сильно сжав его в пальцах. «Что?!»

— Гедимин Кет занят ремонтом оборудования, — угрюмо сказал Нгылек — его Гедимин не видел, но узнал по голосу. — Это его обычная работа. Вы собираетесь извлечь его из-под станка?

— Да, даже если для этого потребуется разобрать сам станок, — ответил человек. — Гедимин Кет, вы слышите меня? Выбирайтесь, к вам есть пара вопросов. Это не займёт много времени.

Сармат нехотя убрал руку от гайки, прижал к телу и рывком протиснулся наружу, едва не сорвав с себя респиратор. Выкатившись из-под станка, он поднялся на ноги и, подобрав кусок ветоши, тщательно вытер руки. Теперь он мог рассмотреть свои перчатки — и досадливо морщился, глядя на следы от горячей окалины. «Под замену…»

— Хватит чиститься, — сердито прошептал Нгылек, и Гедимин нехотя поднял взгляд на пришельцев. Их было больше, чем ему показалось по создаваемому ими шуму, — точно он определил только двоих экзоскелетчиков в «Шерманах». Большая часть пришедших была людьми в лёгкой броне; они держались поодаль, рядом с патрульными сарматами Ведомства и экзоскелетчиками. Двое стояли ближе, немного позади от Нгылека, остановившегося почти у самого станка и угрюмо разглядывающего Гедимина.

— Тяжёлая работа? — спросил человек в белой броне, глядя на сармата снизу вверх, но без малейшей опаски. «Чего ему бояться — с тяжёлым-то бластером,» — невесело ухмыльнулся про себя Гедимин, оценив вооружение чужака.

— Было бы легче, если бы это смонтировали прямыми руками, — отозвался он, прикрепив ремонтную перчатку к поясу. Повесить снятый нагрудник было некуда, и сармат отложил его на брезент, прикрывающий станок сверху.

— Вы — штатный монтажник, отладчик и ремонтник научного центра «Полярная Звезда»? — спросил человек. — То, чем вы заняты, — ваша обычная работа?

Гедимин молча кивнул.

— Он — один из лучших техников в этом городе, — сказал Нгылек. — Именно поэтому мы взяли его к себе. Отлично работает руками, но к научной деятельности непригоден.

— Я уже это слышал, — отозвался человек, пристально глядя на лицо Гедимина — ту небольшую часть, которую не скрывала маска и респиратор. — Значит, ремонт оборудования… Вы не могли бы снять шлем?

— По требованиям безопасности все мы — так же, как и вы — должны оставаться в шлемах на территории производства, — ответил Нгылек раньше, чем Гедимин успел мигнуть.

— Да… верно, — согласился человек, по-прежнему разглядывая ремонтника. — Но требования безопасности не запрещают снимать перчатки, когда вы не работаете. Снимите их. Я хочу посмотреть на ваши руки.

Нгылек хотел что-то сказать, но только буркнул:

— Делай, что он сказал.

Гедимин сдёрнул перчатку и протянул человеку правую ладонь. Тот неожиданно крепко взял его за запястье и провёл пальцем по загрубевшей коже.

— Необычные рубцы. Выглядят как застарелый ожог. А вся структура кожи — как хронический ядерный загар. Постоянная работа с радиоактивными веществами? Или… у вас было несколько радиационных аварий? В отчётах «Вестингауза» об этом ни слова.

«Где ты их взял?!» — Гедимин изумлённо мигнул. Человек выпустил его руку и повернулся к Нгылеку.

— У всех ваших техников есть допуск к работе с радиоактивными веществами? Особенно меня интересует ирренций и источники нейтронного излучения.

Нгылек едва заметно вздрогнул.

— Он не работал… Здесь — урановые рудники. Мы все работаем с радиоактивными веществами, — сказал он, вовремя спохватившись. — До сих пор это никого не смущало.

— До сих пор я не видел никого с омикрон-ожогами на руках, — слегка нахмурился человек. — Мне кажется, вы чего-то недоговариваете. Гедимин, вы часто работаете с ирренцием? Вы знаете, что это?

Сармат молчал.

— Он выполняет распоряжения Ведомства, — снова вмешался Нгылек. — И не задаёт вопросов.

— Предположим, — пробормотал человек, не оглядываясь на него. — Гедимин, я попрошу вас снять куртку. Всего на минуту.

Нгылек ничего не сказал, только пальцы на его руке на секунду сжались в кулак. Гедимин, пожав плечами, расстегнул куртку.

— Так я и думал, — сказал человек, поворачиваясь к остальным и протягивая руку к груди сармата. — Нейтронные ожоги, омикрон-ожоги, неоднократное ионизирующее облучение, ранения, сопровождавшиеся лучевыми ожогами. Непохоже на травмы техника, ремонтирующего станки на окрестных заводах. Но очень хорошо подтверждает информацию, которую мне передал мистер Мартинес. Гедимин Кет, инженер по ядерным технологиям, выпускник Лос-Аламоса, в настоящее время — физик-ядерщик. Чем вы занимаетесь на самом деле?