Синтез
Шрифт:
В неудобную щель между двумя слоями спирального трубопровода удалось просунуть только «жало» лучевого резака, и его свечение закрыло собой весь обзор. Гедимин, досадливо щурясь из-под тёмной маски, осторожно вёл луч слева направо. В паре сантиметров от свежего шва на поверхности рилкарового бака он держал палец левой руки; подушечку неприятно жгло даже сквозь защитную перчатку — это означало, что с расстоянием Гедимин не ошибся. Рука понемногу немела; отключив резак, сармат выдернул палец из щели и просунул туда другой, определяя ширину нагретой области.
— Гедимин! — кто-то осторожно потянул его за торчащую из-под агрегата ногу. Сармат, давно забывший о присутствии в зале посторонних, изумлённо мигнул.
— Некогда, — буркнул он, включая резак. Жало заискрило, и сармат, стиснув зубы, снова погасил его. «Перегрев,» — он покосился на раскалившийся докрасна индикатор. «И это макаки называют надёжным инструментом? Надо взять на доработку.»
— Гедими-ин, — протянул Хольгер, нетерпеливо постучав по голенищу его сапога. — Дверь открылась пятнадцать минут назад. А ты опаздываешь на занятия.
Сармат выдернул штекер из заплечного аккумулятора и, перехватив резак ближе к «жалу», протянул его Хольгеру. Убедившись, что инструмент в безопасности, он выполз из-под агрегата, откинул за спину шлем и, стянув перчатку, провёл ладонью по лбу. Теперь он чувствовал, как гудят от усталости мышцы шеи и плеч — положение, в котором он провёл последние полтора часа, было не самым удобным.
— К утру остынет — пустишь азот. Нужна проверка, — сказал Гедимин, указав на почти доработанный узел. Сквозь витки трубопровода нагретый рилкар светился красным; раскалённая полоса была ровной, и сармат довольно хмыкнул.
— Утро будет утром, — слегка поморщился Хольгер. — Не надо так увлекаться, Гедимин. Дай мозгам отдохнуть. Что думаешь делать после занятий?
— Зайду в лавку, — ответил сармат, пересчитывая в уме оставшиеся у него деньги. Получалось немного.
— Там и встретимся, — кивнул Хольгер. — Хочу показать тебе одну вещь. Есть идея — не знаю, насколько осуществимая…
Гедимин заинтересованно хмыкнул.
— Насчёт сольвента?
— Да ну тебя! — раздражённо отмахнулся Хольгер. — Никаких сольвентов до восьми утра. Идём, Гедимин, не то замуруют тут на ночь.
…Доделав задания, прилагающиеся к первому на этой неделе учебному миниблоку, Гедимин потянулся к кнопке второго, но вспомнил о дожидающемся его Хольгере и отвёл руку. «Интересные сведения на этой неделе,» — подумал он, едва заметно усмехнувшись. «Импульсный ядерный двигатель… Надо будет рассказать Линкену — такие вещи ему нравятся.»
В лавке, как обычно, было пустынно. Десяток скучающих сарматов рассредоточился вдоль прилавка, разглядывая товары и вполголоса обсуждая их возможное назначение. Гедимин редко видел здесь больше двух покупателей за раз; зеваки собирались охотнее.
«Гедимин, ты видел глайдер слева от главного входа?» — было написано на доске заказов. Сармат озадаченно мигнул — мимо входа он проскочил не глядя. «Я буду там. Хольгер.»
— Накопил? — коротко хохотнул Грегори, щелчком «клешни» подзывая одного из охранников. Тот подошёл, недовольно взглянул на Гедимина и прошёл вдоль ряда — до стоек, на которых висели разноцветные комбинезоны. Рядом лежали свёртки, запакованные в непрозрачный тёмный скирлин и облепленные этикетками; один из них охранник бросил на прилавок.
— Мерить будешь? — Грегори ткнул пальцем в одну из маркировок. — Размер вроде бы твой.
— Буду, — Гедимин прислонился к прилавку, стягивая сапоги. Новый комбинезон — тот, что он примерял неделю назад — был узок в плечах, но на этот раз Грегори не ошибся с размером. Сармат повёл плечами, поднял руки над головой и, легко оттолкнувшись от пола, перекувыркнулся в воздухе. Новая одежда была ничуть не хуже обычного рабочего комбинезона. Гедимин снял со старой формы пояс с креплениями, застегнул поверх новой, сунул руки в карманы и довольно усмехнулся. Только сейчас он заметил, что все трое «броненосцев» за прилавком развернулись к нему и держат бластеры наизготовку.
— Шустрый теск, — пробормотал Грегори, опуская оружие. — Эй, олухи! Отбой! Ложная тревога…
Терминал пискнул, и Гедимин, забрав карту и свернув рабочий комбинезон в тугой рулон, вышел из лавки. Новая одежда на ощупь не отличалась от старой, и всё же сармат чувствовал себя странно. «Ещё одна вещь в личный ящик. Надо будет наклеить номерок. И поискать более вместительный ящик. В этом уже не осталось места.»
Место в личном ящике занимали в основном инструменты, вынесенные из разрушенной лаборатории; на них Гедимин номерки клеить не стал. Сверху помещалось одеяло, на него можно было положить комбинезон. Что ещё ему нужно, сармат пока не знал, но был уверен, что в ящике оно не поместится.
— Эй, на Энцеладе! — окликнули его, и он обернулся. Слева от входа за символическим ограждением из расставленных по мостовой треугольников расположился четырёхместный глайдер. Его капот был закрыт неплотно, и Гедимин, скользнув по нему взглядом, заметил несколько старательно замазанных царапин и вмятин. Крыши у глайдера не было; рядом лежал брезент на случай дождя, но сейчас было ясно, и сарматы, идущие мимо, свободно могли заглянуть в машину. Внутри, на переднем сидении, расположился Хольгер.
— Как тебе этот механизм? — спросил он, освободив немного места для Гедимина.
— Металлолом, — буркнул ремонтник, приподнимая приборную панель. — Но летает. Странно.
Сидений было два, но оба предназначались для людей. Двое сарматов уместились там с трудом. Хольгеру пришлось обхватить Гедимина за плечи и навалиться на его спину, иначе кто-нибудь из них выпал бы наружу. Ремонтник надавил пальцем на дверку, и она распахнулась. «Весело будет на нём летать. Посадить Линкена за штурвал — и начнётся веселье…» — он ухмыльнулся.