Синтез
Шрифт:
— Эй! — Райан вырвал предмет из «клешни» экзоскелета. — Я сам отдам. Ступай на пост, офицер Кастильо.
Из коридора уже слышно было ворчание Энрике — он, судя по звукам, надевал экзоскелет, а Хосе приплясывал от волнения и лез под руку.
— Райан Аранда, сэр, я готова сопровождать пленного, — сказала Инес. — Я…
— Может, ещё поцелуешь его на прощание? — поморщился Райан. — Выходи, Джед. Теперь стой. Руки за голову!
Гедимин стоял неподвижно, пока Хосе возился с браслетом на его ноге. «Эти вещи запрещены,» — вспомнил он.
— Все в глайдер, — махнул рукой шериф. — Хосе, ты за штурвалом, я сяду рядом. Энрике и Инес, вы в фургоне. Теска держать под прицелом!
Фургон был тесен для двух «броненосцев» и одного рослого eateske; после первой встряски на повороте все трое быстро сели на пол. Гедимин прижался к стене, но бронированная конечность всё равно лежала на его плечах, а вторая цеплялась за колено. «Скоро форма распадётся на атомы,» — подумал он, глядя на свежие прорехи в плотном скирлине. Когда-то новая и блестящая, сейчас его одежда была изъедена мелкой нью-кетцальской пылью, исполосована бесчисленными царапинами и уже не заживляла повреждения.
— Мэттью я уважаю, — ворчал вполголоса Энрике. — Но всю награду он не получит. Минимум пятьдесят койнов — мои.
— Эй! А я?! — крикнул из кабины Хосе. — Половина мне! Этот теск меня чуть не покалечил! Ай!
— На дорогу смотреть! — рявкнул Райан.
— Теперь федералы его заберут — а дальше что? Что они делают с тесками? — забеспокоилась Инес.
— На опыты пускают. Туда и дорога, — буркнул Энрике.
Гедимин молчал, сидел неподвижно, прикрыв глаза, и вновь и вновь выстраивал в памяти коридоры энергостанции, вспоминал все прочитанные книги — страницу за страницей, — они все словно отпечатались на его сетчатке. «Я ничего не забуду,» — он сжал пальцы в кулак, не обращая внимания на тычки и приглушённую ругань. «Когда смогу — узнаю больше.»
Пролетев над стоянкой у верфей, глайдер шмякнулся на брюхо за зданиями цехов, на огромном пустыре, окружённом бесформенными сварными конструкциями. Грязно-серый «Койот» лежал вдали от зданий, растопырив надкрылки и выпустив из бока короткий трап. Рядом нетерпеливо переминались с ноги на ногу трое в тёмно-синей форме; нью-кетцальская жара донимала их, и только один из них — тот, кто уткнулся в экран смарта — остался в фуражке.
— Идём, — бросил Райан, не оборачиваясь. Двое «броненосцев» придерживали Гедимина за плечи, и он чувствовал сопло чьего-то бластера на своей спине. Бластер был один.
— Этот? — спросил один из федералов, разглядывая пленника. — Проверь!
— Он в хорошем состоянии, — заметил второй, направляя на лицо Гедимина луч фонаря. Его свет был невидимым, но неприятно щипал глаза. Осветив лоб eateske, «макака» направила луч на его плечо. Энрике оттянул ворот одежды Гедимина, открывая клеймо.
— В базе нет, — сказал владелец смарта, потыкав в экран. — Обычный пилот, бластерное мясо. Пятьсот койнов, не больше.
— Да быть не может, что его там нет! — взвился Хосе. — Проверь ещё раз.
— Тихо! — первый из «макак» пристально посмотрел на пленника. — Имя?
— Гедимин, — отозвался тот.
— База?
— Не помню.
— С «Шибальбы» он, — буркнул Энрике.
— На «Шибальбе» не было клонария, — поморщился федерал.
— Живее там! — прикрикнул на всех владелец смарта. — Вторая графа — что писать?
— «Кет»! — громко сказала Инес. — Пиши — «Кью — ю - и — ти». Читается как «Кет»!
— Кью — ю - и — ти, — вслух повторил федерал. — Гедимин Кет. Слышишь, видишь, понимаешь меня?
Eateske кивнул.
— Чего?! — опомнился Энрике и развернулся к Инес, выпустив плечо Гедимина. — Какой ещё Кет?!
— Зарегистрировано, — сказал владелец смарта, закрывая экран. — Деньги получишь двадцать пятого. Теска — на вторую палубу.
Гедимина подтолкнули в спину. На трапе никого не было, но сразу за открытым люком стоял «броненосец», и тридцать пятый видел, как поблескивают сопла его бластеров. Внизу продолжали спорить Энрике, Инес и Райан, федералы, не вмешиваясь, стояли у трапа. Гедимин повернулся лицом на север — пустырь хорошо просматривался, и ряды пыльных построек не могли загородить градирню, освещённую утренним солнцем. Рядом с ней, под защитным куполом, виднелся корпус реакторного зала, почти скрытый за серебристым «забором» подстанции.
— Пошёл, пошёл! — крикнул, высунувшись наружу, «броненосец». — Шевелись!
Гедимин взглянул на станцию в последний раз и переступил порог. «Надо будет сюда вернуться,» — подумал он. Люк лязгнул за спиной.
Свод правил вместе с распорядком дня висел на стене комендатуры, у главного поста охраны. Новый лист вывесили не раньше прошлого вечера, но кто-то настойчивый и скрытный уже нарисовал на нём ушастую обезьянью голову.
«Внимание! Расстрелом карается:
a. Попытка побега;
b. Нападение на охранника;
c. Разрушение наблюдательного дрона.»
Дочитав до третьей строчки, Гедимин хмыкнул. «Разрушение? Надо же… Я ведь собрал его обратно. Почти собрал,» — он пожал плечами. «Собрал бы до конца, если бы мне не стреляли под руку. Зачем было лезть?!»
Шёл шестой час утра, и солнце уже поднялось довольно высоко — тени бараков не покрывали и половину перекрёстка. Прошло пятнадцать минут с тех пор, как Гедимина выпроводили из карцера — сняли с крыши комендатуры, где он пролежал с предыдущего полудня. Руки и ноги уже отошли и двигались свободно. Правое подреберье слегка ныло при движении — удар «копытом» экзоскелета был весьма болезненным, под новой прорехой в комбинезоне виднелся свежий кровоподтёк. Гедимин прикрыл глаза, пару раз мигнул — веки ещё жгло, и лицо, судя по ощущениям, из белого стало охристым и готовилось принять кирпичный цвет. Против ожидания, комбинезон к груди не прикипел, но кожа под ним местами окрасилась желтизной и пошла оранжевыми прожилками. «Любопытные эффекты,» — думал пленный пилот, задумчиво глядя на комендатуру. Сейчас её крыша пустовала, и пост охраны переместился на крыльцо. «Но повторять я бы не стал.»
Двое охранников в экзоскелетах — лёгких боевых «Маршалах», обвешанных бластерами и пулемётными турелями до полной бесформенности — неподвижно стояли у крыльца, наблюдая за водокачкой. Если бы Гедимин огляделся, он увидел бы другие посты — в переулках, расходящихся от маленькой площади — и четыре наблюдательных дрона в десяти метрах над землёй. Но пленник на них не смотрел, как и другие Eatesqa, собравшиеся у водокачки. «Надо охладиться,» — подумал он, подходя к колонке.
Незнакомый пилот в красновато-буром комбинезоне — один из вывезенных с Марса — посторонился, пропуская Гедимина к воде. Тот благодарно кивнул и, зачерпнув холодную жидкость, вылил её себе на голову, а потом и за ворот. Жжение прекратилось.