Синтез
Шрифт:
«Опять…» — Гедимин сердито сощурился. «Он что, нанялся мешать мне работать?!»
— Я иду в хранилище, — буркнул он. — Это тоже лаборатория.
Константин мигнул и очень быстро — Гедимин не ожидал от него такой прыти — сделал несколько шагов к нему и оказался почти вплотную.
— Говори развёрнуто, если хочешь быть понятным. Для чего тебе анализатор в хранилище? Ты успел забыть, что там лежит?
«Сейчас захочет развёрнутого обоснования на восемь экранов…» — Гедимин с трудом удержался от фырканья и очень неохотно повернулся к командиру.
— Я рассказывал вчера о новых элементах. В нашем образце они тоже должны быть. Я собираюсь проверить их наличие и количество.
— То есть — засунуть единственный анализатор под омикрон-лучи? — Константин недобро прищурился. — Ты, как механик, должен снабжать лабораторию оборудованием, а не уничтожать последнее.
— Отойди, — буркнул Гедимин, поворачиваясь к двери. — Некогда болтать.
— Я запрещаю тебе проводить этот эксперимент, — громко и внятно сказал северянин. Ремонтник не видел его лица — он уже стоял спиной к командиру — но ему на долю секунды стало не по себе.
— Положи прибор на место и сядь.
«Странный он сегодня,» — подумал Гедимин, усилием воли переключая мысли на более приятные и полезные вещи — возможную реакцию анализатора на новый химический элемент и способы её прочтения. «Он должен что-то найти. Интересно, на что это будет похоже.»
— Стой! — крикнули ему в спину. — Я приказываю тебе остановиться.
Ремонтник от неожиданности замедлил шаг и не сумел сдержать ухмылку. «А ты меня останови,» — он протянул руку к двери.
Разряд вошёл в его спину чуть ниже рёбер, прямо в позвоночник, превратив тело в бесформенный дрожащий ком, и сармат упал лицом вниз. О том, чтобы подставить руки, речи не шло, — ни одна мышца не подчинялась, и перед глазами плыли яркие белые вспышки, то и дело сменяющиеся темнотой. «Станнер,» — ему показалось, что он прохрипел это, но навряд ли ему удалось издать хотя бы звук. «Из станнера… в спину… Hasu!»
…Ноздри обжёг резкий спиртовой запах — кто-то тёр надбровную дугу приходящего в себя Гедимина мокрым клочком ветоши, и кожу неприятно щипало. Сармат подался в сторону, подтягивая под себя руку; мышцы сокращались, но замедленно, и по телу пробегала крупная дрожь. «Гребучий станнер,» — вяло подумал Гедимин, пытаясь сфокусировать зрение на расплывчатом предмете перед глазами. Сармата подняли под мышки, прислонили к стене, и он откинул голову назад, прижав затылок к холодному фрилу. Судя по ощущениям, он расшиб бровь, когда упал вниз лицом, и кто-то упорно натирал её спиртом.
— Да хватит уже! — недовольно сказал Константин; Гедимин не видел его — как и другие сарматы, сквозь туман он выглядел белым расплывчатым силуэтом, но узнал по голосу и недобро сощурился. — Это всего лишь ссадина, а не трещина в черепе. Дайте ему воды и займитесь чем-нибудь полезным!
«Гребучая макака,» — Гедимин попытался подняться, но тело не подчинилось ему. Один из сарматов, склонившихся над ним, заглянул ему в лицо.
— Чего хочешь?
«Линкен,» — Гедимин сузил глаза. «То, что нужно.»
— Убей его, — прохрипел он и попытался кивнуть в сторону Константина. Всё тело мотнуло от стены, и сармат едва не упал во второй раз. Константин выразительно хмыкнул и похлопал рукой по бедру. Зрение Гедимина прояснилось достаточно, чтобы он смог узнать в тёмном предмете у пояса командира станнер средней мощности.
— Тебе надо отлежаться, — угрюмо отозвался Линкен. — Чтобы дурь в голову не лезла. Константин — командир, а ты не подчинился приказу. И кто из нас псих?
Гедимин изумлённо мигнул и посмотрел взрывнику в глаза, пытаясь найти признаки усмешки. Линкен был совершенно серьёзен.
— Почему он командир? — спросил ремонтник. — Потому что со станнером?
— Он сармат, назначенный сарматами, и он уже показал, что может командовать, — Линкен пропустил насмешку мимо ушей. — А вот ты не в себе со своим ирренцием. Хольгер, тащи сюда брезент. Пусть Гедимин отлежится.
— Не нужно, — ремонтник оттолкнулся от пола и с трудом поднялся на ноги. Теперь он увидел Хольгера и Иджеса. Химик стоял рядом и комкал в руке пропитанную спиртом ветошь, механик держался поодаль и смотрел на Гедимина с опаской.
— Тоже думаешь, что он — командир? — ремонтник указал на Константина.
— Я думаю, тебе сейчас не следует лезть в драку, — ответил Хольгер. — Константин всегда может вызвать охрану. Ты соскучился по карцеру?
— Has-sulesh! — выплюнул Гедимин, отворачиваясь от сарматов. Пошатываясь, он дошёл до верстака и тяжело опустился на стул. До вечера он сидел, глядя в одну точку и пересыпая из ладони в ладонь мелкие детали; никто не подходил близко, кроме Айрона, и тот, пару раз сунувшись к верстаку, наткнулся на взгляд ремонтника, шарахнулся назад и больше не приближался.
Разбитая бровь Гедимина не беспокоила — о ней он быстро забыл, но жжение в спине, чуть ниже рёбер, чувствовалось при каждом движении. В душевой он долго тёр и щипал обожжённое место — боль не усиливалась, но и не ослабевала, и неприятные ощущения от хребта расходились по груди, и без того сдавленной невидимыми обручами. «Придётся выждать,» — решил сармат часом позже, выбираясь из холодной озёрной воды. Эксперимент оказался неудачным — от резкого охлаждения странный ожог не стал чувствоваться слабее. «Дней через пять ночью спущусь в хранилище. Помощь мне не нужна.»
Последние пять дней Гедимин избегал других сарматов и не обменивался с ними более чем парой фраз, и то на рабочие темы; иногда он возвращался вместе с ними на одном глайдере, но чаще — с ремонтниками Исангера, чья смена заканчивалась в то же время. Ещё у ворот «ангара» он отделялся от группы и сворачивал в другую сторону — обычно для того, чтобы выйти к глайдерам немного другим путём, но сегодня он остановился за углом ближайшего здания и ждал там, пока сарматы не ушли.