Сирахама Кеничи
Шрифт:
– Не беспокойтесь, девушка, я тоже был молод, так же до автомата изводил себя. Со всеми бывает, девушке это простительно.
Сакаки был весьма взволнован, и явно не находил слов.
– То-то я смотрю вы выглядите знакома. Предлагаю выпить за знакомство!
Мототсугу, помотав головой отказался, и спросив разрешения закурить, принялся расспрашивать Мию, о быте сына. При этом, внимательно поглядывая по сторонам.
В это время, с другой стороны додзе суетились четверо мастеров, перед бессознательным телом своего ученика.
– Как видите, пришел отец нашего "драгоценного" ученика. Покажите себя с лучшей стороны.
– Коэтсуджи перевел взгляд на Ма Кенсея.
– И Кенсей, он еще не очнулся?
Кенсей в это время заливал в рот какую-то жидкость зеленоватого оттенка, в рот
– Прямо сейчас, я вливаю в него высококлассную секретную формулу, которая оживит даже мертвого!
Через пятнадцать секунд тело выгнуло дугой, парень открыл глаза и сел. Его мутный взгляд медленно прояснялся, внезапно схватившись за живот он рванул, в сторону кустов.
Кенсей перевел взгляд с убежавшего Кеничи, на глиняный кувшин.
– Вааа! Это же моя секретная возбуждающая формула...
– Пришибленно произнес Кенсей. Взгляд Коэтсуджи, был весьма красноречив, Ма зябко поежился.
Не убьют так отравят! Боже, да что с ними сегодня...
Сначала, эта электрическая машина Коэтсуджи... Потом Сио решил меня впечатать в стену, Апачай... ну этот, как обычно...
Я вышел и подошел к учителям. Тут заметил ее странно масляный взгляд... Опустив глаза вниз, я молнией нырнул обратно в кусты. Твою ... Ма Кенсей, мне что "озверин" влил?
С трудом приведя себя в порядок, я вернулся.
Оказывается пришел отец. От предположения, во что, это выльется, я попытался сделать ноги. Был пойман Сигуре, и сильно приложившись лицом о землю, разбил нос. Капли крови, тут же стали впитываться в кимоно.
Предполагая, самый худший день, я вошел в додзе.
Коэтсуджи, и остальные, в это время, знакомились с отцом...
Вскоре, началась "самая добрая" за всю историю Редзанпаку тренировка. По сравнению с ежедневными мучениями, это даже на разминку не тянуло... Видимо все мои эмоции, были хорошо читаемы, да и из Сио актер неважнецкий.
Подошел Мотосугу. В его взгляде нельзя было ничего прочесть.
– Вы знаете, я знаю своего сына "очень" хорошо.
– Он снова затянулся.
– То что вы сделали... Ежедневная суровая тренировка?! Я больше всего уверен, что Это обычное шалопайство! Я как отец обеспокоен тем, что вы показали мне что-то исключительное, раз я его отец...
Коэтсуджи понуро опустил голову и произнес.
– Я так и думал что вы заметите... Мы показали вам фальшивое расписание... Я надеюсь, что вы простите наше невежество...
– Вижу, мы друг друга поняли...
– Кивнул головой Старший Сирахама.
– Отлично, господа, давайте покажем нашу обычную тренировку!
И они показали...
Сознание вновь покинуло меня... Точнее сказать, его выбили из тела... раз этак пять.
Желающих поучаствовать в тренировке, Сигуре и Апачая, Мию загнала в додзе.
Подойдя к пребывающему в шоке старшему Сирахаме, она осторожно спросила.
– Как вам тренировка Кеничи? Он старался показать, себя с лучшей стороны...
Она не договорила, заметив потерянный, отстраненный взгляд.
– У моего сына большие неприятности... Долг отца - защитить своего сына...
Под расширенные от ужаса глаза, в руках у мужчины появляется охотничье ружье.
– Стреляй Людвиг!
Старший Сирахама выстрелил вверх, посыпалось дерево и крошево черепицы. Наведя ствол на мастеров, он произнес.
– Ни с места, кто шевельнется, получит несколько дыр, и деревянный ящик! Отошли от сына!
– Во взгляде была решимость.
– Я забираю его отсюда!
– Можешь попробовать!
– Сио радостно оскалился.
– Эй! Это грубо Сакаки!
– Коэтсуджи попытался разрулить ситуацию миром.
– Извините, он жил в Америке долгое время, и, похоже, у него остались хорошие воспоминания об оружии...
Три выстрела, подняли волну пыли и дыма... Мастера, переместились...
– О, успокойтесь...
– Выстрел разнес угол здания, Кгэтсцуджи, успел отскочить за секунду до выстрела.
– Бежим!
Подскочив к бессознательному сыну, Мототсугу подхватил его подмышку, и очередной раз выстрелив рванул к воротам. Параллельно им, по стене, окружающей Редзанпаку, быстрыми прыжками, передвигалась Сигуре.
– Я не хочу, чтобы ты забрал Кеничи... отсюда.
– Сигуре достала "куросигаму", и принялась раскручивать груз.
– Это оружие... Вероятно нельзя зарядить одной рукой.
Мототсугу не оборачиваясь на бегу, правой рукой крутанул ружье по замысловатой траектории, и выстрелил, явно ориентируясь на звук. Сигуре, показывая мастерство эквилибристики, уклонилась от выстрела, и приземлилась на землю.
– А он силен...
– Сигуре не подзадоривай его!
– Крик Мию.
Старший Сирахама добежав до ворот, снова крутанул ружье. Толкнув на пробу створки, сплюнул.
– Тяжеленные, не сдвинуть.