Сиротский дом в трущобах
Шрифт:
— Твою …! Да не усну я после таких новостей!
— Давай ты останешься у нас в гостевой? Я тебя сонным заклинанием приложу.
Вариант, — согласился Саймон.
Собственно так мы и сделали. Пока в Бреморском доме творился бардак, «Наковальня» спала. Я не стал будить Гарри, думаю, спешка сейчас ни к чему не приведет, разве что у сонного чародея голова болеть станет. Продемонстрировать схему я смогу и утром, все равно заклинание не даст мне ее забыть. Приспав Саймона мягким заклинанием, которое начертил на листике, я вернулся в свою комнату, рухнул в кровать, но через минуту встал и начертил еще одно заклинание сна. Была возможность, что напряжение последнего дня выльется в бесполезные метания, когда снова и снова прокручиваешь в голове события, действия и факты. Поэтому я использовал заклинание и на себе. Проснулся от того, что кто-то тряс меня за плечо.
Я с трудом разлепил глаза, что казались чужеродным органом на тяжелой чугунной башке.
— Гарри?
— Ты почему не сказал, что Бреморский дом атаковали?!
— Атаковали сиротский дом, — поправил я его, пытаясь повернуться на другой бок и натянуть одеяло на голову, но учитель не дал.
— Встать! — скомандовал он и сорвал одеяло. Мгновенно стало холодно и неуютно. Пришлось просыпаться.
— Встаю, — простонал я и сел на кровати. — Дай мне пять минут.
— На кухне через пять минут! — приказал Гарри.
Думаю, я не вложился в отведенное время, но оно и к лучшему. Когда я сполз вниз, на кухне уже царили бодрящее ароматы жареных колбасок и крепкого чая. Чашечка с каплей молока без сахара ждала меня. Первый глоток немного взбодрил, а после пары колбасок и тарелки салата с сыром, сельдереем, яблоками, перцем и петрушкой, я был готов к конструктивному разговору. Спасибо Гарри, что не стал торопить и дал закончить завтрак.
— Нам лучше переместиться в твой кабинет, либо в любое другое место, где есть стол и можно разложить ватман.
Гарри предложил мне свой стол для черчения, но я отказался из-за того, что он имел наклонную плоскость, а я схему ритуала запомнил строго горизонтальной. Так что мы забрали заварник, пару чашек и пошли в мою комнату, где я неторопливо изложил историю вчерашнего вечера, параллельно разрисовывая огромный лист бумаги кривыми рунами и такими же кривыми линиями. О точности я особо не беспокоился. Мне главное было представить Гарри формулу. Я не собирался ее активировать. Впрочем, именно это и стало причиной некоторых ошибок. Там взял ближе, там дальше, и вот уже угол двух линий вышел не тот, и рядом руна не вмещается… Пришлось затирать и перерисовывать.
Под конец разговора в комнату влетел взъерошенный Саймон.
— Дункан, мне нужно к Финелле!
— Да, — сказал я Гарри, — вот еще, Финелла беременна, а Саймон ночевал у нас.
— То, что он ночевал у нас, я знаю, — ответил Гарри. — А вот ребенок — это новость. Мне вас поздравить, сэр Саймон? — откровенно спросил Гарри.
— Э-э-э, ну-у-у, конечно поздравить!
— Поздравляю, — степенно кивнул чародей. — Что собираетесь делать дальше?
— Э-э-э, ну-у-у, нам надо поговорить с Финеллой.
— О чем?
— Ну, как? Обо всем!
— Это очень расплывчатая тема. О чем конкретно?
— О ребенке, о наших отношениях… — Саймон хотел сказать еще что-то, но неожиданно понял, что это все.
— А вы уже определились со своей позицией в этих вопросах, молодой человек?
Саймон открыл рот и тут же его захлопнул. Подошел к креслу в углу у окна и сел, а через пару минут искренне поблагодарил учителя:
— Вы правы, сэр Гарри. Спасибо! Может еще и совет дадите, как мне стоит поступить?
— Вам не стоит делать того, что не хотите, молодой человек. Не надо поступать правильно, если вы этого не хотите.
— Конечно, не хочу! У меня поджилки от одной мысли трясутся! Только боюсь, от меня уже ничего не зависит.
— Так! — сказал я. Именно из-за такого стиля разговора, мы с Финеллой и поссорились перед домом Эйли. — Чего конкретно ты боишься?
— Боюсь, что из меня дерьмовый отец получится.
— Оу, — сказал Гарри. — Тут я тебе не советчик.
— Почему? — возразил я. — Из тебя отец получился бы хороший. Да и Кастета с Кепкой ты неплохо воспитываешь.
Я немного смутил Гарри. Было видно, как щеки над бородой покраснели.
— Скажешь, тоже. Староват я уже.
— Почему это? Тебе ведь шестьдесят где-то. Для чародея, который следит за здоровьем — не такой большой возраст. Вон Ферону — пятьдесят: любовница в этом году родила. Деду восемьдесят пять было, и он регулярно к одной вдовушке захаживал, думал, я не знаю.
Гарри стал похож на бородатый помидор.
— Перестань меня в краску вгонять! — рявкнул он.
Мы с Саймоном дружно рассмеялись, после чего баронет снова поблагодарил Гарри, меня и сказал, что знает, что нужно делать.
— Эй, — окликнул я парня, когда он уже в дверях был. — Конкретней можно? Куда намылился?
— В ювелирный, по кольцо.
— Удачи, — пожелал я и прогнал из головы мысли об Эйли. Лезут глупости всякие, когда делом заниматься нужно!
— Я тебе это припомню! — пообещал Гарри.
— Я же не со зла! — возмутился я. — Ты мужчина видный: репутация, титул, состояние. И кому все это достанется?..
— Ты, сопля зеленая, сначала со своими отношениями разберись, детей заведи, потом меня учить будешь.
— С тем, что разобраться надо, ты прав, — согласился я. — А вот насчет детей я бы не спешил. Вопрос не срочный, так что давай займемся этой штукой, — я указал на кривую схему.
Гарри надулся, хмуро вгляделся в знаки и попытался выгнать вон. Пришлось ему напомнить, что это моя комната. Чародей опомнился и забрал ватман с собой. Я оказался предоставлен самому себе. Тренироваться не хотелось. Вообще ничего не хотелось, разве что поваляться на кровати с увлекательным романом или симпатичной девушкой… Нет, пожалуй к девушкам я еще не готов, да и новых развлекательных книг дома нет, как и желания переться в книжный.