Шрифт:
ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА
Четыре книги «Гипериона» охватывают более тринадцати столетий, десятки тысяч световых лет, свыше трех тысяч страниц, расцвет и упадок двух великих межзвездных цивилизаций и больше мыслей, чем можно натрясти с саженца познания. Иными словами, это — космическая опера.
Как сказал обозреватель газеты «Нью-Йорк таймс», «Да, „Восход Эндимиона“, как и три предыдущие книги, — полнокровный роман действия, насыщенный стычками и космическими баталиями по всем стандартам „космической оперы“, но отличающийся тем, что на карту поставлено ни больше ни меньше, чем спасение человеческой души».
Спасение человеческой души — в том смысле, что нужно найти самую суть того, что делает нас людьми. Эта тема вплетена во все мотивы космических баталий, темных веков, новых сообществ и прихода нового мессии.
В «Гиперионе» мы встречаемся с семью паломниками на пути сквозь миры
«Падение Гипериона» начинается там, где закончился «Гиперион», но техника повествования и структура текста уже иные: они следуют Джону Китсу в его темах личностей — и видов, — которые не хотят уступать свое место в ходе вещей, когда эволюция говорит им, что пора уходить; Паломники из первой книги выясняют, что судьбы их не так просты, как им думалось: Гробницы Времени открылись, таинственные послания и посланцы из будущего показывают им, что битва за душу человека продолжается много столетий; Шрайк сеет опустошение, но никого не убивает и не выполняет ничьей просьбы; сложное межзвездное сообщество Гегемонии с Великой Сетью рассыпается под ударами межзвездной войны, как муравьиная куча, — хотя так и неясно, идет эта война между Гегемонией и Бродягами или Человечеством и Техно-Центром. Одна из паломниц, Ламия Брон, беременна от своего любовника — кибрида Джона Китса, сотворенного Техно-Центром, и ходят слухи, что родить она должна Ту-Кто-Учит, грядущую мессию. Другой паломник, воин Федман Кассад, уходит в будущее, чтобы в битве со Шрайком встретить свою судьбу. Третий, Сол Вайнтрауб, спас свою дочь, но должен теперь идти с ней сквозь Гробницы Времени к их общей судьбе, вплетенной в мозаику будущего. Четвертый паломник, Консул Гегемонии, улетает на своем корабле, в ИскИне которого живет сущность Джона Китса, чтобы исследовать развалины Гегемонии. Пятый, священник, умирает, и вместо него крестоформ воскрешает погибшего отца-иезуита, который становится папой обновленной католической церкви. Последний выживший паломник, семисотлетний поэт Мартин Силен, рассказавший всю эту историю, нисколько не изменился — он все так же похабен и язвителен.
Действие «Эндимиона» начинается через 274 года после падения Порталов. Все пошло к чертям, как это обычно и бывает в так называемых Темных Веках между эпохами империй, но Империя Пасема — империя так называемой возрожденной католической церкви — простирает свое господство почти на все миры бывшей Гегемонии. Церковь — и Империя — управляют гражданами, сохраняя за собой монополию на воскрешение. Мало кто знает, что Церковь вступила в Фаустову сделку с глубоко скрывшимся ныне Техно-Центром, чтобы с помощью симбионтов-крестоформов возвращать своих чад к жизни и послушанию. И тут на сцене появляется мессия одиннадцати лет от роду — девочка Энея, дочь Ламии Брон, сбежавшая на три столетия вперед сквозь Гробницы Времен. Теперь вся Священная Империя Пасема охотится за ней, а Церкви и Техно-Центру абсолютно необходимо ее уничтожить. Все еще живой — и столь же похабный и язвительный — поэт Мартин Силен поручает Раулю Эндимиону — бывшему солдату, приговоренному к казни, — спасти девочку и доставить ее туда, куда она пожелает, на корабле Консула. Почти весь «Эндимион» — сплошная погоня сквозь человеческую вселенную. Пасем преследует беглецов, Рауль, Энея и синекожий андроид А. Беттик спасают свою жизнь, а заодно и будущее человечества. Их преследует созданная Техно-Центром, выпущенная на волю Церковью чудовищная женщина Радаманта Немез, рядом с которой Шрайк смотрится учителем воскресной школы. В финале «Эндимиона» Рауль, Энея и раненый А. Беттик добираются до Старой Земли — не погибшей, как выяснилось, а похищенной, перемещенной в Малое Магелланово Облако теми, кого знают лишь под именами Львы, Тигры и Медведи. Итак, все трое — Энея, Рауль и А. Беттик — остались в Таллиесин-Уэсте у Фрэнка Ллойда Райта — старого архитектора, и юная Энея сделалась его ученицей.
События «Восхода Эндимиона» начинаются четыре года спустя. Энея которой исполнилось шестнадцать, знает, что должна вернуться в Империю Пасема и стать там Той-Кто-Учит. Рауль, ее друг и защитник, этого не хочет. Идея мученической гибели — особенно для его любимой Энеи — абсолютно его не привлекает. Энея посылает Рауля первым через Портал, но за время его путешествия, занявшего для Рауля чуть больше месяца, Энея стала старше на пять лет — следствие эффекта сокращения времени для Рауля, проделавшего часть пути на старом корабле Консула. Когда Рауль вновь встречает Энею, она уже взрослая женщина, которая вполне свыклась с ролью Той-Кто-Учит. За ней по-прежнему охотится Империя Пасема. По-прежнему ищет ее смерти Церковь. Кроме страшной Радаманты Немез, еще три столь же неимоверно могущественных и чудовищных создания рвутся убить ее. А Рауль и Энея, встретившись на планете Тянь-Шань, становятся любовниками. Но Раулю, повествователю последних двух книг, это не приносит безмятежного счастья: его преследует мысль о том, что Энея, его возлюбленная, как и было предсказано, должна стать мессией. Рауль — не самый умный персонаж в этом повествовании, но он непоколебимо верен и постоянен в любви, и ему хватает ума понять, какова бывает судьба мессий.
«Восход Эндимиона» завершается трагедией, пыткой, смертью и разлукой, за которыми — не чудом, но неизбежно — наступает великое просветление и воссоединение Рауля с Энеей. Империя Пасема убила ее — но невольно вызвала собственное падение в Момент Сопричастности Энеи, когда все люди на всех планетах увидели проблеск истинной сущности Священной Империи, Церкви, крестоформа и паразитического Техно-Центра; но за «пять пропавших лет», пока Рауль странствовал, Энея с помощью Шрайка ушла во времени вперед и провела год одиннадцать месяцев неделю и шесть часов на Старой Земле с Раулем. Земля была эвакуирована, вычищена, обновлена и возвращена на свое законное место в Солнечной системе Львами, Тиграми и Медведями.
Мартин Силен, поэт и постоянный персонаж всех книг, умирает через несколько часов после венчания Рауля и Энеи. Последние слова поэта обращены к кораблю Консула, который тоже прошел через тысячу лет и четыре толстые книги:
«До встречи в аду, Корабль».
В финале «Восхода Эндимиона» все тот же загадочный Шрайк стоит на страже над могилой Мартина Силена на Старой Земле. Благодаря самопожертвованию Энеи люди освободились, чтобы «постичь язык мертвых», и обрели способность странствовать, то есть телепортироваться самостоятельно куда угодно. Рауль с Энеей улетают на древнем ковре-самолете — улетают, чтобы провести свой медовый месяц на пустой и девственной Старой Земле — «нашей древней планете…, нашей новой планете…, нашей первой и будущей и чудеснейшей из планет».
Дэн Симмонс
Огромный спин-корабль транслировался из пространства Хоукинга в море переливов красно-белого сияния двойной звезды. 684 300 человек из Спектральной Спирали Амуа находились в криогенной фуге, пять ИскИнов, командующих кораблем, держали совет. Они столкнулись с необычным явлением, четверо из пяти решили, что необходимо вывести огромный спин-корабль из пространства Хоукинга, и теперь оживленные дебаты — занявшие несколько микросекунд — шли о том, что делать дальше.
Спин-корабль был изумительно красив в дальнем свете двух звезд, окрасивших в красные и белые цвета километровый корпус. На трех тысячах модулей глубокого сна, собранных по тридцать на сотне осей, сливавшихся во вращении, словно лопасти гигантского вентилятора, играли яркие блики, и все три тысячи модулей казались огромным драгоценным камнем, сверкающим красными и белыми блестками. Энейцы сконструировали корабль так, что оси колес были слегка наклонены вдоль длинного центрального корпуса корабля: первые тридцать осей назад, а вторая группа осей выносила тридцатимодульные плечи вперед, так что модули глубокого сна миновали друг друга с микросекундным зазором, сливаясь в сплошные круги, и корабль на полном вращении был похож именно на то, о чем говорило его название, — на борту. Наблюдатель, удаленный на сотни километров, увидел бы что-то похожее на вращающуюся двойную спираль ДНК сверкающую в свете двойного солнца.
Все пятеро ИскИнов решили, что лучше всего обратиться к модулям. Сначала сменили ориентацию ступицы огромных колес, и постепенно сверкающая спираль превратилась в три тысячи замедляющихся углерод-углеродных связей, на конце каждой из которых постепенно показывался модуль. Потом плечи модулей остановились, притянулись к длинному кораблю, и каждый лег в свое гнездо, как яйцо в контейнер для перевозки.
«Спираль», похожая уже не на свое имя, а на длинную тонкую стрелу с выступающим треугольным наконечником центра управления и хвостовым оперением двигателей Хоукинга и термоядерных реакторов, накрыла вошедшие модули восемью слоями защиты. Все ИскИны согласились, что надо продвигаться к белой звезде G8, замедляясь на четырехстах g и выставив защитное поле класса двадцать. Видимой угрозы в системах двойной звезды обнаружено не было, но красный гигант, расположенный поблизости, испускал, как и полагалось гиганту, большое количество пыли. Тот из ИскИнов, который более других гордился своими навигационными навыками и осторожностью, предупредил, что траектория подхода к звезде G8 не должна касаться лепестка L Роша из-за наличия там массивных ударных волн гелиосферы, и все пятеро стали рассчитывать кривую торможения, обходящую основные возмущения гелиосферы. С ударными волнами излучения вполне справились бы даже защитные поля класса три, но имея на борту 684 300 человеческих душ, никто из ИскИнов не хотел идти даже на малейший риск.