Сирус с планеты Дэрна
Шрифт:
Мой луч попал по назначению, ученик упал, выронив бластер, его тело немного подергалось и стало неподвижным. Почти одновременно со мной выстрелили мои ребята. Еще двое противников упали. Последний избежал попадания и помчался прочь. Я ринулся следом за ним. Он не пробежал не более тридцати метров. Этот неуклюжий вариец споткнулся, а когда поднялся, я уже держал его на прицеле...
С такими успехами, мы можем сразу захватить их маяк! Расправившись с вражеской группой, мы двинулись дальше. Успех вскружил мне голову. Мы прошли их дозоры, их разведку. Сейчас их защита слаба.
Мы шли. Кустов стало меньше. Я заметил притоптанную траву. Тут явно кто–то ходил и не раз!
– Всем лечь на живот! – скомандовал я, стараясь, не громко кричать. Все мгновенно опустились на траву. – Ползем тихо, рассредоточиться, враг близко, смотрим на деревья.
Слишком тихо, мне это не нравится. Пополз вперед, периодически останавливаясь и приподнимая голову. Стараясь придерживаться тропинки, так меньше шума при передвижении, я прислушивался к любым шорохам. Кровь играла, волнение вперемешку со страхом и возбуждением обостряли мои чувства.
Послышались обеспокоенные крики. Этот голос узнаю из тысячи. Орал Берон, он был в бешенстве. Крики были дальше и левее. Судя по всему, Берон и их лагерь находились в двухстах, максимум трехстах метрах от нас. Из всего крика я разобрал только слово «ублюдки» и «ленивые ублюдки».
Возникло огромное желание засадить лучом в наставника, чтобы он обделался на глазах своих учеников. Сделать это из засады, чтобы он не понял, кто это его так. Иначе обделаюсь я. Мне стало смешно, это уже играли нервы, и смех мог вырваться только истерический.
Пополз дальше, следом плелась моя команда. Пару раз обернулся, их лица выражали ужас и смятение. Мы в тылу врага. Подмигнул им, показывая свою смелость. Сейчас я – командир и должен показать им свое самообладание.
Со стороны, где были крики началась стрельба. Сквозь звуки выстрелов парализующих бластеров пробивался шум настоящего боевого вакко–потока. Я его знаю, я его помню, вряд ли мог спутать. Ужас сковал мои мышцы. Творилось что–то плохое.
– Сирус, – прошептал мой товарищ, лежащий позади. – Мы можем захватить маяк, воспользуемся суматохой.
– Да, Сирус, – подхватила варийка. – Это наставница Шира напала, я уверена. Мы должны...
– Тише все! – процедил я.
Они явно не понимают, что стреляли из боевого оружия. Тут есть посторонние. Уже не до игр. А эти варийцы вдруг осмелели.
Выстрелы не прекращались, крики тоже. Но они удалялись! Шира или кто бы то ни был отвлекают их! Это наш шанс, ребята правы.
– Вперед воины! – скомандовал я, и мы поползли с особым рвением.
Мое тело рвалось вперед. Вскоре показались серые палатки. Чуть дальше я увидел маяк. Цилиндр стального цвета стоял прямо в центре лагеря, без охраны и маскировки, его даже не потрудились завалить ветками. Слишком самонадеянно, Берон!
Где же все ученики?! Лагерь пуст. Неужели и в правду Берон повел все силы на Ширу, рассчитывая прикрыть тылы лишь теми учениками, что мы уже обезвредили. Шум и выстрелы вдруг прекратились. Сейчас или
Я поднялся и рванул к маяку, что было сил. Мои ребята последовали моему примеру. Синий луч пронесся в полуметре от меня. Но это не остановило! Позади кричали свои. Нас начали обстреливать из засады. Неужели ловушка? Одна из вариек вскрикнула, я услышал, как она звучно покатилась и врезалась в палатку.
Стреляющих трое или четверо. Умно Берон! Я начал двигаться зигзагами, чтобы по мне не попали. В меня целилось не меньше двух стволов. Я увернулся еще от двух выстрелов. До маяка меньше сорока метров! Должен успеть. Шира показывала кнопку, помню эту синюю квадратную кнопку. О Квазар, помоги, если она не с моей стороны, все пропало, я не успею!
Через десять секунд я понял, что бегу уже один. Всю мою команду настигли парализующие лучи. Теперь по мне стреляют все. Эти растяпы Берона не у маяка, они прячутся по бокам за палатками.
До маяка еще немного. Прыгнул и перекатился, если бы этого не сделал, то в меня бы попали. Ребята знали, куда я стремлюсь, и целились куда нужно. Но я же командир! И хитрее их. Мой перекат спас меня. Теперь до маяка могу достать рукой. Я услышал бешеный крик бегущего ко мне Берона.
Подняв голову, понял, что кнопка все–таки не с моей стороны! Ни секунды не медлив, я начал огибать его на четвереньках, щупая холодный стальной корпус. Стрельба не прекращалась, ко мне уже приближались стрелки, да и из леса возвращались остальные. Я нащупал ее! Мою руку обожгло, и я перестал ее чувствовать, она свалилась и заболталась как веревка. Начало неметь плечо. Э, нет! Я повернул корпус и поднял левую руку к кнопке. Мое дыхание перехватило. Острая боль пронзила грудь. Изо рта вырвался отчаянный крик, ноги куда–то исчезли, рухнул, как подкошенный. Сполз по маяку, оставаясь сидеть, увидел приближающегося Берона. Уши заложило, дышать стало тяжело. Я не чувствую своего тела, лишь только полость горла, через которую входит и выходит воздух. Что заставляет легкие дышать? Мне плохо, очень плохо.
– Мелкая тварь! – прорычал Берон, пнув меня по бесчувственной ноге.
Мне стало страшно. Он был разъярен. Позади стояли ученики, промелькнул солдат в зеленом вакко–костюме.
На меня смотрели, будто на злейшего врага. Не чувствую ничего кроме глаз, горла и бьющегося сердца. Мне страшно. Берон заорал что–то невнятное и выстрелил в меня из парализующей винтовки. Горло стало неметь, белая пелена медленно застилала глаза.
– Командир Берон! – услышал я приглушенный грубый голос солдата. – Он уже обездвижен! Нельзя больше стрелять, сердце не выдержит! Он умрет!
– Заткнись Прит! – взревел Берон, но я уже слышал его голос очень отдаленно будто в микрофон.
Уже никого не вижу. Боюсь, очень хочется жить. Не стреляй больше, наставник, пожалуйста, не стреляй.
– Мелкая тварь, – услышал я шепот.
Сознание провалилось в черноту...
Мне снится Шира. Такая красивая, ее синие глаза, они плачут! Слезы так и льются. Она как заботливая мама, которой у меня никогда не было. Обнимает меня, я не могу обнять ее в ответ, мои руки не слушаются.