Система
Шрифт:
Наступила ночь, но она была совсем не тёмная. Огромная жёлтая луна была словно фонарь, который бросает блик на крышу. В голубоватом полумраке всё виделось чётко, просто было меньше цветов. Все как будто попали в черно-белый фильм. От этого лица случайных собутыльников казались еще красивее, а улыбки ослепляли белизной зубов. Радиостанция «Европа плюс» гнала задушевные песни одну за другой, и в этом полумраке и в особом возбужденном состоянии все находили в этих песнях красоту и особый смысл.
В какой-то момент Кир придумал играть в бутылочку. Девчонки с радостью поддержали эту идею. Первая крутила
– В засос давайте! Языками работайте!
Когда очередь дошла до Кира, то первую выпало целовать Наташу. Поцелуй был настолько нежным и эротичным, что они долго не могли оторваться друг от друга, пока Света не сказала: – Эй! Я вам не мешаю?
Но следующей была она, и поцелуй показался Киру теперь ещё более страстным. Она прижимала его к себе и играла сильным язычком у него во рту, смотря в упор влажными глазами, в которых были игривые искорки. Потом была опять Света и ещё раз Света, потом два раза Наташа, потом Наташа со Светой, потом еще Света…
Так могло продолжаться бесконечно, но это нужно было остановить, потому что всё вело к тому, чего не должно было быть этой волшебной ночью. Всё было настолько прекрасно и романтично, что ни кому не хотелось нарушить этого тонкого мимолетного счастья и перейти грань.
Потом настал час какой то приятной грусти перед самым рассветом. Они лежали звездой, голова к голове, курили, слушали музыку и молча смотрели в белое звёздное небо. Нежная тёплая ночь, симпатичные люди, которые вдруг оказались рядом, приятное путешествие алкоголя по крови, красивые мелодии, летящие из магнитолы, что ещё может быть нужно человеку.
***
Короткая ночь пролетела мгновенно. Вставало солнце, пробуждая пение тысячи птиц и заливая всё вокруг золотым светом. Утро наполнило всех новой энергией, и веселье продолжилось с новой силой. Тем более, что осталась ещё одна бутылка Хереса.
– Девчонки! Я хочу выпить за нас с вами и за эту прекрасную вечеринку на крыше! – Кир, держал на ладони гранёный стакан, в котором плескалась кровавая жидкость. – Я хочу, чтобы мы запомнили это мгновение до конца своей жизни. – Он поднял улыбающееся лицо к восходящему солнцу. – Вот она жизнь! Вот так надо жить! Только здесь и сейчас! Мне так хорошо с Вами здесь! – Он говорил улыбаясь и зажмурив глаза, словно молился, кому-то там, в высоком безоблачном небе.
– Так может останемся здесь жить? – улыбалась Наташа, но в её голосе Кир уловил какую то слабую надежду, несбыточную мечту.
– Нельзя, невозможно! – Он тяжело вздохнул. – Вся прелесть именно в этом моменте. Когда восходит солнышко, когда поют птички, когда здесь есть вино; – он взболтал жидкость на дне стакана; – когда мы с Вами узнали друг друга настолько, чтобы понравиться, но не узнали дальше, чтобы разочароваться или стать неприятными друг другу. Ещё немного, и вино кончится, солнце зайдёт за тучу и начнётся дождь. Нам придётся спускаться туда, – Кир махнул рукой вниз. – Здесь мы с вами большие. Мы как боги на Олимпе. А там мы станем мелкими как песчинки, во-он как тот мужик, – он показал на одинокого прохожего, который шел внизу по дороге. – Там нас сразу же замотает реальность. Вы пойдете к своим пацанам, я, если повезёт, пойду к своим друзьям. А всё, что было здесь, на этой крыше, так на ней и останется.
– А что нам мешает встретиться здесь снова? Ну на следующей неделе например. И всё можно повторить, – сказала Света.
– Так же повторить точно не получится. Да и мне, дай Бог отсюда выбраться сегодня. А потом уже неизвестно, когда я сюда попаду.
– Да, а нам сегодня к Сержу на дачу ехать, – вдруг спохватилась Наташа. – Они кстати в десять часов заедут уже.
– Ну значит сам Бог велел мотать отсюда в десять, – сказал Кир, и выпил остатки вина в стакане.
– Но мы еще увидимся! Мне не нравится этот прощальный тон, – уверенно сказала Света и зачем-то подошла к краю крыши. – Знаете? Мне недавно приснилось, как будто я птица. И я летаю, то внизу, то вверху, под облаками и это так классно. Это не тот детский сон, когда ты куда то падаешь, а потом тебе говорят, что ты растешь. Здесь всё по другому, намного круче. Там ты падаешь, а здесь ты наоборот всё время поднимаешься. – Она стояла на краю крыши и ветер трепал её роскошные чёрные волосы. – Я мечтаю, чтобы этот сон повторился, но он, почему то не приходит. – В какой-то момент Киру показалось, что она пошатнулась, и он подбежал к ней, обхватив обеими руками её стройное тело.
– Ты чего, думал, я прыгнуть хочу? – хохотала она, глядя на него жадными влюблёнными глазами.
А потом снова веселились, танцевали до упаду под «Комбинацию» и «Ласковый май», обнимались, и хором подпевали певице Анке:
«А ты не лё-ётчик, а ябыла так ра-ада,
Любить героя, из лётного отря-яда…»
Вновь вспыхнувшее веселье оборвали автомобильные гудки, раздающиеся снизу.
– Приехали! – с досадой сказала Света, глядя вниз на натертую до блеска, вишнёвую девятку. – Может не поедем а? Я не хочу. Да и не спали всю ночь.
– Надо ехать, обещали. У Сержа денюха сегодня. – Обреченно вздохнула Наташа.
– Езжайте. Тем более, мне тоже выныривать надо. Меня уже и родители наверное потеряли. – печально улыбнулся Кир. – Девчонки, Вы только посмотрите там… нет ли кого подозрительного, а потом махнёте мне снизу. Так, что прощаться будем здесь.
Сначала подошла Наташа и с глубоким вздохом сожаления о чём то упущенном нежно поцеловала его. – До встречи! – сказала она и, не оглядываясь, пошла в сторону люка. Света, пристально и жадно глядя ему в глаза, сказала – Ну ты понял? Мы не прощаемся. В среду встретимся возле «Руси», – потом поцеловала, крепко прильнув к нему всем своим стройным телом.
Снизу Света махнула ему, что всё нормально, и очень долго не садилась в машину, глядя на поднятую вверх руку Кира. А он тем временем думал: « Всего несколько минут прошло, а они уже такие маленькие и далёкие».
***
Они встретились, но встретились уже вдвоём со Светой. Наташу увёз на юг её ухажор. И было в этой встрече уже всё не то, потому что была она там, внизу. Оказалось, что внизу у них общих тем почти и нет. Блеск и огонь в глазах обоих сменяла усталость и суета. Внешне конечно всё было нормально, но к концу встречи оба понимали, что больше встречаться нет необходимости.