Системы мира
Шрифт:
Фиг. 36. Геочгелиоцентрическая система мира Тихо Браге.
Преимущество своей новой, половинчатой, геогелиоцентрической системы мира Тихо Браге видел в устранении затруднений физического характера, имеющихся в движении Земли. В остальном же у него и у Реймерса все осталось по — старому, т. е. для объяснения неравномерностей снова пришлось прибегнуть к помощи эпициклов и эксцентрических кругов. Поэтому можно сказать, что эти взгляды представляют некоторый прогресс сравнительно с птолемеевой теорией и огромный шаг назад по сравнению с системой Коперника. Этим именно объясняется го обстоятельство, что идеи Тихо Браге и Реймерса нашли очень мало последователей; ни один выдающийся астроном их не принял.
Но отсюда не следует, что эти взгляды прошли бесследно в истории астрономии, что они не оказали положительного влияния на развитие
Весьма характерно то, что скрытые или явные антикоперниканцы последнего времени, отстаивая в той или иной форме геоцентрическую точку зрения, не решаются защищать систему Птолемея, а склоняются к системе Тихо Браге. Так поступил, например, уже известный нам Шепфер, который между прочим говорил, что движение Солнца и планет вокруг маленькой Земли не должно нас смущать, ибо Земля является величайшим телом вселенной. Он утверждал, что размеры Солнца и планет ошибочно определены на основе учения Коперника и что на самом деле эти небесные светила вовсе не являются огромными телами. «Снимите, — писал Шепфер, — опалу с нашего земного шара, освободите его от позора планетизма, — и тогда исчезнут сами собой эти пресловутые небесные тела и превратятся вновь в те светила, которые еще Моисеем делились на большие и малые». Но здесь Шепфер уже отвергал учение авторитетного для него Тихо Браге, который на основании своих наблюдений считал установленным, что Солнце и некоторые планеты во много раз больше Земли.
XVIII. УЧЕНИЕ О МНОЖЕСТВЕННОСТИ МИРОВ
Одним из выдающихся последователей Коперника был Джордано Бруно. Его Энгельс отнес к числу «гигантов учености, духа и характера», так как он бесспорно был самым решительным и самым революционным философом конца XVI в. и одной из значительных фигур эпохи Возрождения.
Фиг. 37. Джордано Бруно.
Джордано Бруно родился в 1548 г. в маленьком городке Нола близ Неаполя. Когда ему еще не было 15 лет, он поступил в доминиканский монастырь, надеясь получить от монашеской жизни безмятежный досуг для обогащения своего ума знаниями. Но вскоре он должен был испытать, к своему разочарованию, как «цензоры стремились отвлечь его от более достойных и высших занятий, наложить окозы на его дух и превратить его из свободного человека, служащего добродетели, в раба жалкого и глупого ханжества». Уже в период его послушничества ему грозили обвинением в нерелигиозности, так как он удалил из своей кельи изображения святых и высказал целый ряд еретических. мыслей. Вскоре он стал резким противником аристотелизма, примкнул к учению Николая Кузанского (в последнем он видел родственный себе дух, которому лишь священническая одежда мешала свободно двигаться), и из древних философов почитал атомистов, т. е. материалистов. Он проникся ненавистью к схоластике и к монашеству и решил начать борьбу со старым мировоззрением.
Особенное, даже решающее значение для духовного развития и жизненной судьбы Бруно, бывшего современником Тихо Браге, имело знакомство с сочинением Коперника, которое он получил, повидимому, относительно рано («убедительное слово Коперника стучало во врата юношеской души» впоследствии заметил он). Глубоко было его удивление перед величием души старого астронома, который, не обращая внимания на шутки невежд и вопреки могучему течению, стойко выдержал свою позицию. Бруно не только безоговорочно принял учение Коперника, но с отважной последовательностью устранил последнюю границу, оставшуюся у самого Коперника — сферу неподвижных звезд, «скорлупу и выпуклую поверхность» звездного неба. В отличие от Коперника, считавшего наше Солнце центром вселенной, Бруно никакого центра не признавал. Он утверждал, что вселенная бесконечна и заполнена неисчислимым количеством миров и, стало быть, в ней отсутствуют какие бы то ни было особые места, центры и т. д.
Благодаря новому учению о вселенной средневековое церковное мировоззрение рассеялось у Бруно подобно призраку, и так как он не скрывал своих «мятежных мыслей», то против него возбудили обвинение в ереси, сформулированное в 130 статьях. Поэтому в 1576 г., на 28 году своей жизни, Бруно совлек с себя одежду своего ордена и бежал из монастыря, чтобы превратиться в пропагандиста нового передового мировоззрения. В течение 15 лет он вел беспокойную жизнь скитальца, изъездив половину Европы, где написал целый ряд книг, преимущественно в форме диалогов. В Италии, в Швейцарии, во Франции, в Англии, в Германии, затем снова в Италии — всюду он страстно и красноречиво полемизировал с цеховыми учеными (схоластами, аристотелианцами). Всюду он старался насаждать свое учение — новое воззрение на вселенную, не желая считаться с общепринятыми взглядами, считая себя «профессором более высокой мудрости чем та, которую обычно преподают». Бруно не признавал никакого внешнего, постороннего двигателя, который бы приводил в движение небесные тела: он считал, что движение Земли и других мировых тел имеет «ненасильственный» (естественный) характер, происходит вследствие своего внутреннего принципа. «Если бы посторонний двигатель существовал, — писал он, — тогда все движения во вселенной были бы насильственными, а это противоречит всей природе движения».
Но особенно важно то, что Бруно решительно отвергал представление о коренном различии между земными и небесными телами, которое лежит в основе учения аристотеликов о вселенной. Например, в знаменитом диалоге Бруно «О бесконечном, о вселенной и о мирах» один из представителей старого учения говорит: «Различие, действительно, превеликое. Те божественны, эти грубо материальны; те никаким страданиям не подвержены, не изменяемы, ненарушимы, вечны; эти совсем наоборот. Те движутся по совершенным кругам, эти — лишь по прямым линиям». На это другой собеседник, устами которого говорит сам Бруно, отвечает, что для такого противопоставления земного и небесного нет ни малейших оснований. «Почему я могу знать, — говорит он, — что небесные тела действительно движутся по кругам около Земли, а не Земля движется по кругу? Находящемуся на корабле кажется, что берег бежит, а корабль стоит… То, что наблюдение показывает мне с Земли на других телах, не должно ли с других тел представляться на Земле?». Вообще Бруно считал «сном, химерой, бреднями» резкое разграничение природы на абсолютно различные области, «распределение природы по отдельным ступеням» и т. д.
Когда Бруно читал лекции о коперниковой системе мира, особенно шумные возражения вызывало неслыханное дотоле утверждение бесчисленного множества солнечных систем в бесконечной вселенной. Развивая учение Коперника, Бруно гозорил, что вселенная бесконечна во времени и пространстве, в ней находятся бесчисленные миры, подверженные определенным изменениям. Никакого центра вселенной не существует; центр и границы имеют лишь отдельные миры, рассеянные в бесконечном пространстве. Вся коперникова «система мира», т. е. весь солнечный мир — не более как песчинка, затерянная в мировом пространстве, а каждая звезда — это солнце, вокруг которого плавно носятся планеты (или — по его более выразительному утверждению— «земли»), населенные разумными существами. В связи с этим он разделял все небесные тела на два рода, на самосветящиеся — «солнца», и освещаемые — «земли», и считал, что в действительности существует лишь одно небо, которое бесконечно и обнимает все вещи. Во вселенной не может быть ни верха, ни низа, ни тяжести, ни легкости, иначе, как в относительном смысле, причем вселенная едина во всех своих частях, подчинена единообразным законам. Поэтому Бруно не сомневается, что органическая жизнь также повсюду достигает развития в бесчисленных градациях и формах, подобных земным и даже выше земных. Только глупец, — говорил он, — может думать, что могучие и великолепные мировые системы, заключающиеся в беспредельном пространстве, лишены живых существ, не содержат ничего иного, кроме света, который они ниспосылают на
Землю. Отсюда вытекало, что бессмысленно думать, будто все на свете существует только ради земного человечества.
Итак, Бруно учил о бесконечности вселенной и множественности обитаемых миров, и этим учением он окончательно опроверг средневековое антропоцентрическое мировоззрение. Тогда это учение казалось безумно смелым и буквально ослепляло: даже такой выдающийся ученый, как коперниканец Кеплер, говорил, что он испытывал головокружение, читая сочинения Бруно…
22 мая 1592 г. Бруно был вероломно арестован и посажен в тюрьму инквизиции, где провел 8 мучительных лет. Почти во главе обвинения стоит учение о бесконечности вселенной и множественности миров, которое церковь не могла не считать величайшей ересью. Это обвинение Бруно пытался отвести при помощи такого аргумента: «По — моему, божественной премудрости и силе недостойно создание одного конечного мира, раз она может наряду с ним создать другой и еще бесконечное число других, и потому я утверждаю, что существует бессчетное число миров, подобных миру Земли; вместе с Пифагором я полагаю, что Земля есть светило и что ей подобны Луна, планеты и другие светила, число которых бесконечно, и что все эти тела суть миры». При этом Бруно неоднократно подчеркивал, что свое учение он излагает как философ, не высказываясь о том, чему ответит как христианин, в согласии с учением о «двойственной истине», позволяющей науке и вере существовать друг возле друга во всяких случаях.
Бруно один боролся против всесильной церкви. Когда он увидел невозможность избавиться от казни при помощи своих ухищрений, он сделал заявление, которое имело характер отречения, считая его пустой формальностью. Но инквизиционный трибунал ставил своей целью не простое его отречение, а овладение его сознанием: имелось в виду отдать его перо на службу всей той системе верований, которая была им опровергнута. На это Бруно не согласился, и всякие попытки опровергнуть его учение лишь укрепляли его преданность своим убеждениям, лишь возвращали его к защите своих взглядов.