Скальп врага
Шрифт:
Все попытки реанимировать безжизненное тело не увенчались успехом. Как сказал дежурный врач, «парень, между нами, мальчиками, и так полдня лишнего пожил».
Утром следующего дня милиционер заехал в отделение, где и написал соответствующий рапорт. Мол, всю ночь провел на посту, никуда не отлучался, за время несения дежурства в палату никто не входил. Тем и отделался.
Из отделения он пошел домой, переоделся и уже из дома направился в магазин, где и осуществил
Лемехов сидел на подоконнике и курил. Судя по количеству окурков, валявшихся на кафельном полу, подобному времяпрепровождению оперативник предавался весь последний час, если не больше.
Дима и Панкратов остановились на лестничной площадке, посмотрели на Лемехова снизу вверх.
— Чего? — спросил тот с вызовом. — Не догнал я ее. Прыгнула в тачку и уехала. Я пока до своей добежал, пока завел — их уже след простыл.
— Кого след-то простыл, Тох? — уточнил Панкратов.
— Катерины, кого ж еще, — ответил мрачно Лемехов и, бросив окурок на пол, полез в карман за новой сигаретой.
— Вы бы не мусорили, Антон, — заметил Дима. — Здесь люди живут.
— Ты меня поучи еще, — рыкнул тот.
— И где она сейчас? — спросил Панкратов.
— В ГУВД поехала, — Лемехов кивнул на Диму. — За ним вот.
— Твою мать, — бор мотнул Панкратов и присел прямо на ступеньку. — Ну все, абзац. Гриня ее обязательно зацепит.
Дима достал из кармана ключи, покачал на руке.
— Кто-нибудь из вас знает, где живет Седой?
— Все знают, — ответил Панкратов. — На Кургане он живет. От автобусного круга минут пятнадцать пешком. Улица…
— Летчика Терентьева, — напомнил мрачно Лемехов.
— Точно, — согласился Панкратов. — Терентьева, тринадцать. Маленький такой домик, совсем крошечный.
Дима покачал головой.
— Я там сегодня был. Это липа.
Лемехов сполз с подоконника.
— Погоди, что значит липа? Мы у него несколько раз обыск делали, там он проживает.
— Нет, — покачал головой Дима. Он достал из кармана мобильный, в котором по дороге заменил аккумулятор, протянул Лемехову: — Берите, Антон.
— Зачем? — не понял тот.
— Звоните в ГУВД, узнайте, не появлялась ли Катя. Если нет, предупредите дежурного, чтобы сразу уходила. Пусть едет домой к отцу. Точнее… В общем, она поймет. Я вызову ребят, Настю отвезут туда же.
— Хм… — Лемехов взял трубку, но номер набирать не спешил: — А если ее уже взяли под стражу? Налет на ГУВД совершишь?
— Нет, — ответил серьезно Дима. — Я не буду совершать налет на ГУВД. Катю оттуда просто выведут. Тихо, без шума и пыли.
— И кто же это такой отважный найдется? — Лемехов криво усмехнулся.
— Вы, Антон, — спокойно сказал Дима.
— Слыхал? — Лемехов взглянул на Панкратова, но тот остался серьезен. — Нет, браток. Мне пока еще за решетку не хочется.
— А Кате, по-вашему, хочется? — жестко спросил Дима. — Звоните.
Он принялся открывать дверь. Дверь была заперта на засов. Странно, изнутри не доносилось ни звука. А ведь обычно Настена включала телевизор, да так, что на площадке можно было без труда разобрать, какой фильм она смотрит. Дима приложил палец к губам, жестом показал Панкратову и Лемехову отойти в сторону.
— Что-то не так? — Панкратов напрягся, легким движением достал табельный «ПМ», взвел курок. — Дима, ты позвони, а если что, сразу падай. Мы с Тохой его положим.
— Смотрю я на вас обоих и удивляюсь, — пробормотал Лемехов. — Все бы в войнушку поиграть.
Он решительно нажал кнопку звонка. Из-за двери донеслась раскатистая трель.
— Я же все время здесь сидел, не уходил никуда, — повернулся Лемехов к Диме.
Провернулся засов. Настена приоткрыла дверь. Увидев Лемехова, она побледнела. Губы поджались, глаза сузились, как у кошки. Ну, вылитая Катя, когда злится. Сразу вслед за этим взгляд ее скользнул вправо, она увидела Диму. Подбородок ее затрясся, в глазах выступили слезы. Настена шмыгнула носом.
— Дима, ну где же ты был? — спросила она. — Мама тебя ждала, а теперь ее арестовали. Мне дежурный звонил.
Несмотря на свои тринадцать, она сразу стала казаться маленькой и растерянной.
— Ничего, Настюш, — Дима присел на корточки, обнял Настю, прижал к себе. — Все будет в порядке. Я тебе обещаю. Мама вернется. Завтра или послезавтра. А потом мы уедем к морю.
— Честное слово?
Настена еще раз шмыгнула носом, отстранилась, посмотрела на Диму.
— Честное пионерское, — улыбнулся он.
— Я тебе верю, — Настена кивнула.
— Сейчас мы поедем домой к моему отцу, — сказал Дима. — Ты собери самое необходимое, ладно? Документы, фотографии, я не знаю… Твое и мамино.
— А вещи?
— У-у, — протянул Дима. — На море знаешь какие вещи красивые продают? Купим новые. А старые больно уж тяжело тащить. Договорились?
— Прямо сейчас собирать?
— Прямо сейчас.