Скандальная наследница
Шрифт:
Ларисса прижала пальцы к губам, словно это могло вернуть назад сорвавшийся с них тихий стон.
Она не должна этого делать.
Ларисса включила задний ход, но прежде чем смогла отпустить педаль тормоза, массивная входная дверь особняка распахнулась, и на переднюю часть подъездной аллеи упало световое пятно.
В дверном проеме стоял Джек. Он тут же поймал взгляд Лариссы, и внутри у нее все оборвалось. Она не могла дышать, ее сердце бешено колотилось.
Она знала, что должна уехать, пока не предала себя снова, но вместо этого повернула ключ и заглушила мотор.
Джек все это время наблюдал за ней, словно был полностью уверен, что она сделает так, как он хочет.
Ларисса возненавидела себя, потому что именно так и произошло. Вместо того чтобы завести мотор и уехать, она медленно вышла из машины и сделала большой глоток прохладного влажного воздуха. Оставалось лишь надеяться на то, что ее ноги не подкосятся и она не рухнет перед ним.
Дождь на время ослабел, в отличие от ветра, который словно напоминал, что зима уже не за горами. В воздухе пахло морской солью, мокрой хвоей и дымом. Свет, горящий в холле, манил войти внутрь, но Ларисса предпочла бы раствориться в вечернем мраке.
Джек не сводил с нее глаз. Ее притягивала к нему какая-то первобытная сила, и она не сопротивлялась, хотя он всегда причинял ей только боль. Но разве она когда-нибудь слушала голос разума?
Она сказала себе, что дрожит от холода, но, когда Джек одарил ее своей сексуальной улыбкой, поняла, что больше не может себя обманывать.
Джек хочет видеть ее поверхностной и легкомысленной. Ей придется сделать над собой усилие и предстать перед ним такой. Сделав глубокий вдох, она надела маску беспечности и пошла вверх по ступенькам навстречу ему.
— Никакого персонала? — спросила Ларисса, войдя в роскошный холл. Она двигалась элегантно и уверенно, несмотря на то что на ней был не наряд от-кутюр, а джинсы и водолазка. — Я потрясена до глубины души. Я думала, что представители таких великих семей предпочитают, чтобы их обслуживали, и они ни на секунду не забывали о своем величии.
— Вижу, ты знаешь об этом больше, чем я, — сухо ответил Джек.
Он встретился с ней взглядом, и у нее закружилась голова. Она поспешно отвернулась. Раньше ей не составляло труда притворяться. Даже с ним.
Он сменил футболку на бордовый кашемировый свитер и, даже несмотря на потертые джинсы, перестал быть похожим на рыбака. Наверное, причина в этом доме, в котором все указывает на то, кем он является на самом деле.
Сглотнув, Ларисса передала ему свое короткое двубортное пальто и темно-серый шарф, и он повесил их себе на руку, словно дворецкий.
— Я наблюдал за тобой, когда ты сидела в машине перед входом, — произнес Джек с еле заметной насмешкой. Его темные глаза при этом блестели. — Ты выглядела… — Он не закончил фразу. Ларисса заставила себя кокетливо улыбнуться. Если он увидел что-то странное в ее поведении, пусть думает, будто ему это показалось. — Ты передумала?
— Насчет ужина?
— И это в том числе.
Он убрал ее вещи в стенной шкаф, и она проследовала за ним по тускло освещенному коридору в гостиную. Чтобы не смотреть на мужчину, грациозно двигающегося перед ней, Ларисса изучала интерьер.
Многие потомки первых поселенцев, живущие в Новой Англии, относятся к своему богатству как к чему-то постыдному. Экономят на отоплении, ковры в их домах обычно выцветшие и изношенные. Ездят на недорогих практичных автомобилях до тех пор, пока те не приходят в полную негодность. Осуждают малейшее проявление расточительности и всячески стараются не привлекать к себе внимание. Пуританская этика у них в крови. Благотворительность для них не пустой звук.
Эндикотты принадлежат именно к таким семьям, но никакой рухляди она в их доме не увидела. Обстановка была простой и уютной. Богатство хозяев ощущалось, но не было показным.
Дом выглядел так, словно в нем живут люди, для которых семейные ценности стоят на первом месте.
Сразу как только эта мысль пришла Лариссе в голову, она отмахнулась от нее. Это обыкновенный дом, а Джек ничем не отличается от всех тех, кто живет в их бездушном глянцевом мире. Нет смысла предаваться мечтам о вещах, которых в этом мире не существует.
Сказав себе, что причина этих глупых мыслей в тепле, идущем от камина, Ларисса опустилась на диван и приняла ленивую позу.
— Выпьешь чего-нибудь? — спросил ее Джек, направляясь к бару в углу.
— Нет, спасибо, — холодно ответила она. — Я предпочитаю совершать большие ошибки на трезвую голову.
Джек рассмеялся и бросил в стакан несколько кубиков льда:
— С каких это пор?
Она пропустила его издевку мимо ушей:
— Странно, что ты до сих пор не упомянул о том, что я была в реабилитационном центре.
Джек пронзил ее мрачным взглядом:
— Хочешь сказать, что ты следуешь предписаниям врачей? Ты? — В его карих глазах читалось недоверие. — Не понимаю, зачем тебе это.
Лариссе хотелось отвести взгляд, но вместо этого она вызывающе вскинула брови:
— Возможно, я решила последовать твоему примеру. Перевоспитаться и начать все с чистого листа. Прямо как ты.
— Я по-прежнему не понимаю зачем.
Он считает, что Ларисса Уитни не способна измениться, и его ничто уже не переубедит. Ее охватило странное отчаяние, и на секунду она возненавидела его сильнее, чем саму себя.
— Неужели ты не видишь, что мне это нужно для одного важного дела? — спросила она.
После этого Джек долго на нее смотрел. Несмотря на то что их разделяло довольно большое расстояние, воздух между ними звенел от напряжения. Лариссе пришлось сделать над собой усилие, чтобы удержать под контролем свои разбушевавшиеся эмоции.
— Думаю, я слишком отчетливо все вижу, — сказал Джек. — Тебе нужен новый жених, и ты решила, что сможешь использовать меня в своих интересах. Почему нет? У тебя хорошо получается манипулировать людьми. Мы оба знаем, что ты уже делала это раньше.