Скандальный брак
Шрифт:
— Рома, добрый вечер!
Предложить мне достойную компанию Рома не успевает, потому что компания находится сама.
Ктото окликает Багирова со спины.
Первым оборачивается он. Дальше — я. Стоит увидеть приближающегося к нам мужчину, как мои глаза распахиваются и практически вылетают из орбит.
Улететь же пытается сердце, но его сдерживают ребра.
Я трусливо дергаюсь, но Рома только сильнее сжимает мою руку. Смотрит мельком, задает немой вопрос: «всё в порядке?», я только
На самом деле, всё ужасно. Я снова за шаг до провала. Но теперь он кажется абсолютно неизбежным.
К нам уверено шагает Пушин Андрей Иванович. Мой недавний клиент.
Тот самый человек, чью фотографию невнимательный стажер распечатал вместо фотографии его скончавшегося отца на организованных моим агентством похоронах.
Чертчертчерт… Вот черт!
Проклинаю себя последними словами, одновременно следя за приближением Пушина и старательно отводя взгляд.
Глупо, но вдруг он не узнает меня, если стоять немного боком?
— С тобой точно всё нормально? — Рома переспрашивает, смотря на меня встревоженно.
Я выдавливаю новую нервную улыбку и киваю.
В этот момент к нам подходит младший Пушин и Рома отвлекается на него.
— Приветствую, — мужчины пожимают друг другу руки, а я впиваюсь с силой в ладонь Романа.
Страх разоблачения обостряет куда более страшный — страх разочаровать его и потерять. Я к этому совсем не готова.
— Как идут дела в компании? — в ответ на Ромин вопрос Пушин грустно улыбается. Не смотрит на меня, чем откладывает неизбежность.
Ненадолго опускает глаза в пол, потом снова смотрит на Рому с всё такой же — грустной — улыбкой.
— Ты же знаешь, отец болел, мы давно готовились к тому, что всё будет вот так…
Пусть он говорит спокойно и у них действительно было время подготовиться, мне все равно становится его жалко. На похоронах я всегда отключаю эмоции, чтобы не сойти с ума от чужого горя. А сейчас поверх собственной паники ложится легкая тоска.
— Если нужна будет помощь — моя или моей семьи — ты всегда можешь к нам обратиться.
На предложение Ромы Пушинмладший отвечает благодарностью. Они вряд ли друзья. Я вообще сомневаюсь, что у моего Ромы много друзей, но он не бросает слов на ветер, а значит действительно готов будет помочь.
Интересно, а меня простить за ложь он будет готов?
— Давай не будем о грустном. Лучше представь мне свою очаровательную…
Мужчина поворачивается ко мне, смотрит внимательно и хмурится. У меня же сердце ухает в пятки.
— Разве вас нужно представлять? Я думал, вы знакомы…
А потом еще раз уже от слов Романа.
Чертчертчерт… Вот черт!
Конечно, он думает, что я знакома с семьей Пушиных, мы же встретились на похоронах!
А в глазах Андрея я вижу сомнения. Сначала не понимаю, что они значат, а потом озаряет — он меня не помнит!
Я кажусь ему знакомой, но откуда он меня помнит — никак не может разобраться!
— Мирослава, я помогала вашей сестре с устройством свадьбы, — в миллионный раз вру, спасая свою шкуру. Привычно ставлю на зеро и молюсь, чтобы сработало.
Я знаю, что у младшей дочери умершего Пушина свадьба была не так давно — это обсуждалось на похоронах. Почти на сто процентов уверена, что её старший брат не интересовался личностью организатора. Да и проверять не станет.
Мою версию мужчина принимает. Складка между бровей разглаживается, он протягивает: «аааа, точно!», даже не подозревая, какое облегчение дарит лгуньегробовщице.
— Соня была очень довольна организатором. Все уши нам прожужжала, помню. Даже подумать не мог, что это невеста Багирова! — Андрей переводит взгляд на Багирова, они друг другу улыбаются, а я на секунду закрываю глаза и сглатываю.
Всё же прекрасно, что сильные мира сего никогда не запоминают лица обслуживающего персонала.
Дальше Рома с Андреем недолго трещат о чемто своем. Мое участие в беседе особо не требуется, да я и не то, чтобы в состоянии.
Оглядываю зал уже поновому, боясь любого человека, чей взгляд ловлю на себе. Мне кажется, что каждый из здесь присутствующих мог быть на похоронах, которые я устраивала, а то и заказывать для когото из своих близких.
Ненависть к собственной лжи обостряется до предела. Хочу, чтобы этот вечер поскорее закончился.
Вся программа, которая так интриговала поначалу, проходит мимо меня.
Стоит отдать должное Роману — он заметил произошедшую перемену моего настроения и время от времени старался если не узнать причину, то хотя бы помочь справиться с хандрой, но та самая хандра накрыла с головой.
Я выдохнула облегченно только когда мы попрощались с владельцем ресторана и уехали, не дождавшись финала торжества.
Правда и облегчение мое длилось недолго. Сидя в тишине рядом со спокойным и задумчивым Романом, меня то и дело подмывало признаться ему. Снять груз с плеч.
Но язык немеет. Я слишком боюсь увидеть в его глазах разочарование и услышать чтото похожее на «ну что ж, Мирослава, спасибо за сотрудничество, в твоих услугах я больше не нуждаюсь».
Потому что я нуждаюсь в его присутствии рядом.
Не замечаю, как мы подъезжаем к моему дому. Рома глушит двигатель и поворачивается ко мне.
Тянется рукой к лицу, гладит щеку, потом поддевает подбородок и просит повернуть голову к нему.
Я делаю это. Мне стыдно за ложь, а плечи покрыты мурашками.