Сказ о золотой форели
Шрифт:
Однажды, когда только-только зачался рассвет, они были уже на солевой варнице, как вдруг, где они добывали рассол, татарин увидел, что на другом берегу реки между сосен появился просвет. Ибрагим так и сел на землю. В следующую минуту ему показалось, что река исчезла и горы разделились. И вдруг он очутился в огромном зале, украшенным золотыми каменьями. В зале не большими горками были насыпаны нефрит, золото, алмазы. Посреди него находился фонтан с рыбками, сверкающими
– Ты не бойся меня, Ибрагим. Я тебе ничего плохого не сделаю. Ты попал к нам, так как ничего плохого в своей жизни не сделал. Только те, кто был послушным, того и судьба наградила особым даром жизни. Ты проживешь много дней и ночей. У тебя будет много детей, но на родину ты не попадешь. Твои дети помогут тебе скрасить твою жизнь. Но только послушание и вера с любое хорошее дело поможет тебе остаться живым и радоваться детям и внукам. Твои дети пойдут по жизни, каждый своей дорогой. Но они будут верно служить родине, где родились. Один из сыновей будет грамотным, будет хорошо играть на скрипке и гармошке, веселить своих друзей. Дочь полюбит своего мужа и уедет, но вернется опять сюда, в село. Один сын пройдет круги ада войны и останется жив. А кое-кто из сыновей найдет себе утешение в своей любимой работе и будет получать благодарности от людей. Так и вся жизнь пройдет у них в радости или тяжести времени.
Только Ибрагим хотел сказать что-то красивой девушке, как она исчезла, и исчезло все то, что было. Он опять сидел на земле в солевой варнице. Гора сомкнулась, как будто он не видел того, что было. В этот момент раздался крик мастера:
– Что расселся, татарин? Пора работать! Не ленись!
Ибрагим подскочил и начал лопатой шевелить рассол, который выпаривался. Затем ссыльные рабочие на тачках увозили соль наверх. И так день за днем его срок пребывания в ссылке уменьшался. Срок наказания окончился, и он остался в селе Усолье. Работал на солевой варнице. Построил дом неподалеку от главной Базарной площади. Начал жить. Дети появлялись один за другим. Но никогда Ибрагим не забудет тот день, когда появилось видение в горе и красивая девушка, которая предсказала его судьбу. Он был благодарен судьбе, что остался жив. Что ему дарована жизнь среди людей. Каторга осталась позади. Вечерние часы их мечтаний и воспоминаний остались в прошлом и с
И только иногда вечером, когда он ложился спать, к нему во сне приходила та красивая девушка и спрашивала:
– А что, Ибрагим, так все случилось, как я тебе говорила или нет? Ты теперь свободный. Имеешь семью. Дети подрастут и тебе в радость будут. А пока вот тебе серьги с кораллами. Их делали булгарские мастера. Ты подаришь их одной из любимой дочерей.
Утром Ибрагим проснулся, а на подушке лежали серьги с кораллами. Он улыбнулся: "Значит, не обманула меня красивая девушка из подземелья. Будет у меня и дочка, которой достанутся эти серьги. И она будет петь и танцевать".
С такими мыслями он сел за стол и начал пить чай, крепкий, наваристый. Жена сидела напротив и смотрела, как он ест.
– Рахмат, тебе моя любимая.
***
Дни тянулись, дети подрастали. Ибрагим уже не имел той силы, когда прибыл в село по дороге ссыльных. Все ниже опускался, все выше был потолок. Начал слепнуть. Тяжелая работа на солевой варнице не оставила для здоровья места. Дети учились в школе, сын Кашаф поведал детям о земном шаре, физических явлениях, которые происходят на земле. Школу то построили сообща. Дети утром бежали со всех улиц на уроки. Сопливые и нет. Серьезные и драчуны. Кто уроки выучил, а кто и нет. Но соврет, что знает все. Солнышко все чаще заглядывало в окно. Зимние дни тянулись дольше. Ветер завывал за окном. Стены слушали мелодию пурги и постанывали от его звуков. Старый бабай лежал на кровати и улыбался: "Значит, не соврала мне тогда девушка. Есть защитники жизни и у меня, раз дал столько радости от детей". Старый Бабай лежал возле печи и иногда приглашал к себе Магрифу, любимую казымку. Любила она сказки послушать о далекой его родине. А то и просто попросит спеть ее. Село хорошело. Начали поднимать землю под завод. Сользавод стал совсем другим после революции. Настояли тогда рабочие на своем, чтобы и плату подняли, и труд их обезопасили. Другие времена наступили. А старого бабая выведут за ворота, посадят на завалинку, там его и пригреет летнее солнышко и опять он улыбается о том, что жизнь удалась у него. Нашли дети приют в Сибири. Устроились так, кто как мог. Магрифа швеей стала в артели "Наша сила". Кашаф учителем в татарской школе. Мифтах в другой город уехал. На шахту устроился.
Конец ознакомительного фрагмента.