Сказал безумный в сердце своем… Разговор о псалме 13.
Шрифт:
Сказал безумный в сердце своем… Разговор о псалме 13.
Рече безумен в сердце своем: несть Бог (Пс. 13:1).
Сказал безумный в сердце своем: «нет Бога»…
Читая тринадцатый псалом, я невольно вспоминаю свои школьные годы. Я учился в обычной советской школе, с обязательным атеистическим воспитанием. И нам, советским детям, говорили, что атеизм – это довольно молодой взгляд на мироздание. А всё молодое более прогрессивно, и уже поэтому гораздо лучше старого! Вот в былые, древние, темные времена, люди мало знали о мире и потому верили в богов или в Бога. А вот теперь – время
Тогда, в советское время, Библию было читать не принято. А жаль. Ведь если бы было принято, любой школьник мог бы прочитать тринадцатый псалом, и убедится – атеизм как мировоззрение вовсе не молод. Он существовал очень давно. Тринадцатый псалом написан около трех тысяч лет назад. И уже тогда были атеисты – то есть те, которые считали, что Бога нет.
И уже тогда псалмопевец, царь и пророк Давид определял атеизм как безумие.
Так что спор между верой и неверием не нов под луной. Правда тогда, во времена Давида, видимо не принято было высказывать атеистических мыслей вслух. Ведь безумный именно «в сердце своем» сказал, что Бога нет. В сердце, а не во всю глотку на площади! Быть может потому, что скажи он это прилюдно, окружающие могли бы посчитать это богохульством и побить камнями.
Но то, что происходит в сердце – главное в человеческой жизни, ведь именно из сердца берет свое начало и плохое и хорошее. И для того, чтобы жить как атеист, не обязательно написать слова «нет Бога» на знамени. Достаточно уверить в этом свое сердце.
Но что же дальше? Безумец решает, что Бога нет, и как это отражается в его жизни? А вот так:
Растлеша и омерзешася в начинаниях: несть творяй благостыню (Пс. 13:2).
Или в русском переводе Юнгерова: «они развратились и гнусны стали в делах: нет творящего добро».
И здесь я будто слышу гневный вопль атеиста: «Ой, да на себя посмотрите! Вы, верующие, творите не меньше мерзостей, чем мы, атеисты!».
В какой-то степени этот упрек справедлив. Всё человечество больно, поражено греховной заразой, и верующие, конечно же, поражены вместе со всеми. Отличие от безбожников простое – мы, христиане, больны и идем в лечебницу, в Церковь, чтобы попытаться излечиться, а безбожники тоже больны, но лечиться даже и не пытаются.
Да, повторюсь – и мы грешные, и мы больные, но нам проще стать более здоровыми! У нас есть лекарства – Церковные таинства, молитвы, а у атеистов ничего этого нет.
А еще у нас есть шкала, по которой можно оценивать свои желания и поступки. Эта шкала – заповеди Божии.
Это атеисту трудно определить, много или мало детей должно быть в его семье. С детьми не просто, дети требуют затрат и труда, и именно поэтому семьи людей, далеких от Церкви, в основном малодетны.
А мы, верующие, можем знать, как на всё это смотрит Господь? Да, можем. Вот самые первые слова Бога к людям, записанные в Святом Писании: «И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю» (Быт. 1:28). Кстати, здесь есть прямое указание на многодетность. Ведь если в семье один ребенок или два, то получилось ли у папы с мамой «плодиться», то есть приносить плод? Получилось – ведь дети все-таки есть. А размножаться – получилось? Не получилось, ведь для того, чтобы размножиться, два человека (папа с мамой) должны оставить после себя не двух детей, а трех и больше!
Или вот – как относится к стареющим родителям? Они одряхлели, уже и заговариваться начинают, и с советами непрошенными к нам, умникам, лезут. Может, их в дом престарелых, чтобы жить не мешали?
Атеисту такой выход может показаться вполне приемлемым, особенно если в этом доме престарелых стариков не держат впроголодь и следят, чтобы постельное белье у них было чистым.
А вот верующего такой путь покоробит. Почему? А заповедь такая есть: «Почитай отца твоего и мать твою» (Исх. 20:12). Не просто «заботься», но – «почитай»! А если отправил в дом престарелых, к чужим равнодушным людям, и сам звонишь раз в пол года – какое уж тут почитание!
В общем, тут много о чем еще можно было бы говорить. И об абортах, которые неприемлемы для верующих, но вполне одобряемы безбожниками, и о «свободных отношениях между полами», которые у нас принято называть просто блудом. И о злом языке, клевещущим на всех и вся, который и верующему-то трудно унять, а уж не верующий не унимает вовсе, так и жалит им и ближних и дальних!
Много о чем можно было бы говорить, но вывод прост – если человек скажет в сердце своем «нет Бога», он неминуемо развратится и станет поступать все хуже и хуже. Хотя бы потому, что катиться вниз проще, чем карабкаться на верх. И потому, что перед ним уже не будет заповедей Божьих, не будет эталона, на который он мог бы равняться, чтобы не скатиться.
Впрочем, для верующих это не повод к осуждению атеистов. Нет, мы должны не осуждать, а вести себя иначе. Как именно?
Когда-то ученик апостола Иоанна Богослова святитель Игнатий Богоносец написал замечательные слова: «Но и о других людях (то есть – о язычниках и неверующих – Э.К.) непрестанно молитесь. Ибо есть им надежда покаяния, чтобы прийти к Богу. Дайте им научиться, по крайней мере, из дел ваших. Против гнева их вы будьте кротки; против их надменных речей – смиренномудренны; их злословию противопоставляйте молитвы; их заблуждению – твердость в вере; против их грубости будьте тихи. Не будем стараться подражать им, напротив, своею снисходительностью покажем себя братьями их. А постараемся быть подражателями Господу».
Вот такой совет. Наша твердость в христианской вере, в словах, молитвах и делах – лучший ответ на чужое безумие, вызываемое безверием.
«Господь с Небесе приниче на сыны человеческия, видети, аще есть разумеваяй или взыскаяй Бога. Вси уклонишася, вкупе неключими быша: несть творяй благотыню, несть до единаго». (Пс. 13: 2-3).
Или в русском переводе Юнгерова: «Господь с Неба призрел на сынов человеческих, чтобы видеть, есть ли разумевающий или ищущий Бога. Все уклонились, все стали совершенно негодны, нет творящего добро, нет ни единого».
А вот в этих словах псалмопевца и верующие могут найти основания для скромного мнения о самих себе.
Да, пришедший в Церковь старается стать лучше, чем был раньше. Кое в чем у него это удается. Но становимся ли мы по-настоящему здоровыми?
Господь, конечно, видит нас, видит изменения в наших сердцах. Но так ли велики эти изменения? Каковы мы? Святы, так, что хоть икону с себя пиши? Или как в этих словах псалма: «все уклонились, все стали совершенно негодны, нет творящего добро, нет ни одного»?