Сказание о князе Дмитрии и Волхве
Шрифт:
Потом долго говорил людям Дмитрий о том, как страх расправы и жажду мести меж людьми – можно и нужно помощью взаимной заменить. О любви христианской он говорил, о прощении, о Боге!
… Договор о нерушимом мире был подписан. Он был заключён не на бумаге только, но и в понимании многих людей.
Дмитрий ставил своей целью опоясать свою вотчину круговой порукой мирных соглашений между князьями. Он спешил сделать мирный договор надёжным, а его нарушения – неотвратимо, неизбежно наказуемыми.
…
* * *
Прошёл год.
Радонеж жил теперь у Дмитрия. Он повзрослел. Он рвался фехтовать, стрелять, скакать верхом. Конечно же, Дмитрий учил его этому. Смотрел Дмитрий и за тем, чтобы хрупкий телосложением парнишка не надорвался от какой-нибудь непосильной тяжести, стремясь во всём походить на князя.
Но было обучение и книжной премудрости. Грамоте его давно обучили, но у Радонежа были невероятные способности к языкам. Он мог на лету запомнить слова незнакомой речи – и уже больше никогда не забывал их и мог в точности повторить.
Дмитрий настаивал на том, чтобы мальчик учил иноземные языки.
А Радонеж сопротивлялся этому, считая такие занятия уделом писарей и монахов.
И в это утро они говорили о том же:
– Я хочу быть воином настоящим – как ты, как отец! Зачем мне эти разговоры на иных наречиях!
– Да мало ли у нас воинов? А вот дипломат из тебя настоящий может получиться! А это много нужнее, чем мечами махать!
Сколько воинов вокруг! Силы – не меряно! Но мудрости – никакой! А дипломаты – они и без оружия победу одержать могут!
– Видел я твоих дипломатов! Они все лгут! Они – всегда лгут! Даже во сне они, наверное, сами себе лгут, чтобы наяву не проговориться!
– Но кто же тебя лгать заставляет?
– Пока – никто. Потому, что я – с тобой.
– Ну вот, и учи языки иные, чтобы меня такие лгуны не обманули! – нашёл решение Дмитрий.
– Ладно! – сдался Радонеж.
Сегодня они собирались подписать последний из двенадцати договоров, который должен был бы обеспечить мир и порядок на окрестных землях.
Радонеж подал Дмитрию тонкую кольчугу.
– Не надо! Не на битву ведь едем! И не на пир даже! Про всё ведь уже договорено, только бумаги подпишем – и домой вернёмся!
* * *
Они подъезжали от лагеря, где стояли станом у реки, к городским воротам, когда всё случилось… Ратники князя не успели заметить тех, кто стреляли. Стреляли не из луков, а из арбалетов, с большого расстояния. Две стрелы, одна за другой…
Радонеж тоже не видел тех, кто стреляли.
Он любил князя Дмитрия как отца. Он всегда знал, что готов отдать за него свою жизнь – и не только как ратник, но и как сын.
В этот день вообще всё не так пошло… Князь не надел кольчугу, и Радонеж с каждым шагом его коня ощущал незащищённую спину князя.
Вот они спешились у ворот…
Радонеж услышал только свист стрел. Он чуть подпрыгнул, чтобы покрепче обнять своего названного отца за шею и закрыть его, закрыть своим телом…
* * *
Дмитрий держал на руках тело Радонежа, пронзённое стрелой, боясь пошевелиться.
Он понимал, что это – конец: рана – смертельна.
Перед городскими воротами, где всё произошло, начинала собираться толпа любопытных: крестьян, ремесленников, что ехали в город или из города.
Несколько ратников Дмитрия бросились в погоню за теми, кто покушались на жизнь князя.
Остальные безмолвно окружили Дмитрия, который опустился на колени и продолжал держать на руках умирающего Радонежа. Он не замечал, казалось, ничего вокруг и словно пытался удержать утекающую с каждой минутой жизнь своего названного сына.
«Боже! Спаси его! Возьми лучше мою жизнь!…» – Дмитрий взывал к Богу из глубины сердца, хоть и понимал, что сделать уже ничего нельзя…
Вдруг в толпе собравшихся людей послышались голоса – испуганные, недоброжелательные, удивлённые:
– Колдунья!
– Волхва!
– Явилась! Кровушку православную почуяла!
– Свят! Свят! Свят! Чур меня!
Дмитрий поднял взгляд от тела Радонежа.
От леса шла высокая светловолосая женщина, одетая в белую рубаху до пят, по, как говорили, языческому обычаю.
Толпа перед ней расступилась, словно боясь её прикосновения. Многие крестились.
Она подошла, опустилась на колени рядом с князем.
Сказала тихим, ровным и уверенным голосом:
– Держи крепче, княже, стрелу достану.
Она очень точными и сильными движениями тонких изящных пальцев обломила наконечник стрелы и затем выдернула стрелу из тела мальчика. Кровь брызнула фонтаном.
Волхва протянула обе руки над раной… Кровь перестала струиться.
Дмитрий подумал, что это – конец.
Но Радонеж – дышал! Под руками Волхвы рана затянулась на глазах…
– Колдовство!… – шептали те, кто стояли поблизости и видели всё.
Волхва не обращала внимания на эти перешёптывания.
Она поднялась на ноги. Внимательный и спокойный взгляд её серо-голубых глаз поймал взгляд Дмитрия. И она стала говорить так, что слова проникали вглубь души:
– Он не умрёт, князь Дмитрий! Я вылечу его! Но только нужно, чтобы несколько дней он пробыл у меня. Вели своим воинам сделать носилки и отнести мальчика со мной.