Сказка для добермана
Шрифт:
Возвращаю себе контроль, а потом бреду на кухню, кормя живность, так легко обосновавшуюся в моём доме, что уже воспринимаю этот утренний ритуал, как сам собой разумеющийся. А потом спускается их хозяйка, и мне приходится засунуть поглубже все вопросы и подозрения, к тому же Лекс и сам вскоре пишет мне, сообщая о происхождении яда, самую малость успокоив.
Ада же, наоборот, подавлена, и видеть её такой мне совершенно не нравится.
– Что за траур опять?
– Хочу на море, - вздыхает так тяжко, будто мир рухнул карточным
– Последние недели лета всё-таки. Осенью оно не такое тёплое.
Чувствую себя злобным колдуном, заточившим принцессу в башне, и хоть умом понимаю, что из меня уже вьют верёвки, всё равно не способен смотреть, как эта бестия угнетена.
– Повалишь меня на лопатки, устрою тебе море, - иду на сделку, пусть мне ничего и не стоит просто переместить нас куда-нибудь.
Смотрит долгим, испытующим взглядом, так что у меня внутренности успевают перевернуться туда и обратно.
– Осторожно, полицейский, - предупреждает со вспыхнувшей в глазах искрой, и во мне тоже просыпается азарт.
– Ты играешь с огнём.
Наклоняюсь к ней, вдыхая аромат малины, и Ада чуть наклоняет шею, демонстрируя свою уязвимость. Возможно, сама того не понимает, но она признаёт во мне сильнейшего, и от этого я воспламеняюсь, а ещё не даёт покоя мысль о том, сколько парней сломали зубы об эту девчонку. Не заключи её родители эту сделку, я бы подыхал сейчас от ревности? Чёрт, а ведь я правда ревную, и она это прекрасно знает…
– Если бы я боялся обжечься, даже не начинал бы, - сообщаю замершей зайке, уже собравшейся дать дёру.
– Нас ждёт пробежка.
И, не давая ей вставить хоть слово, выхожу в сад покурить, прихватив пса, а заодно болтаю с Демоном. Ничего хорошего по поводу пленника он по-прежнему сказать не может, зато его очень волнует моя гостья, и то, что она сотворила с оранжереей. Я и сам не узнаю это некогда покинутое место, а теперь здесь как будто заповедник – даже бабочки вон прилетели, и Коржик пытается поймать одну из них. Почему, кстати, Коржик?..
– Знаешь, она ведь и правда особенная, - задумчиво и как-то чересчур серьёзно тянет Демон, пробуждая во мне жажду начистить ему морду просто за мысли о ней.
– Если кто-то хочет её убить в отместку тебе, он не может не понимать, как важна её магия, а наш пленник в подвале, приторговывающий людьми, просто пешка. Он точно не выведет на заказчика, да и тот наверняка позаботился о том, чтобы следы замести… Только странно это всё.
– Я уже понял, что из него нам правду не выбить, но и вернуть его к прежней жизни, сделав честным ментом, тоже не могу. Не после того, что я узнал.
– И что нам сделать? Отправить на рынок, как он делал с другими?
– Я сам с ним покончу, - принимаю решение.
– По нему никто не будет скучать.
Моей твари нужна новая жертва, и раз им так хотелось её раздразнить, пойдут в расход.
– Думаешь, твоей малышке понравится такое решение проблемы?
–
– А с чего ты решил, будто мне интересно её мнение по этому поводу?
– Как знаешь, - тут же поднимает ладони, только взгляд хитрый и цепкий, как у лиса.
– Как знаешь…
Ада в любом случае не узнает о том, что я прячу от близких, так что и беспокоится мне не о чем.
* * *
Лес этим утром безмолвен, и это затишье не приносит никакого умиротворения. Что-то опять надвигается, но лёгкая дымка тумана надёжно укрывает все секреты, которые скоро будут открыты, однако сегодня даже природа кажется какой-то слишком загадочной.
Ада бежит чуть впереди, а я не могу оторвать глаз от упакованной в обтягивающие штаны упругой попки, которая так и напрашивается на новое наказание, но я гоню эти мысли прочь – тьма ещё не до конца развеялась, и спровоцировать её может всё, что угодно.
– Не хочешь поменяться местами?
– возмущается, явственно чувствуя мой взгляд.
– Мне нравятся виды отсюда, так что спасибо, - отзываюсь, как ребёнок радуясь её злости и смущению.
– Не сгибай так сильно колени, а то похожа на бабку!
Слышу скрежет зубов и решаю сжалиться, нагоняя кроху.
– Ты вообще выпускала кошку хоть раз?
– Я была близка к этому, но полноценной трансформации ещё не было, - с неохотой признаётся она, и к запаху примешивается горечь.
– Ни разу.
– Сознательно на это пошла?
Она резко тормозит, переводя дыхание, и ударяет взглядом в самое сердце.
– Слушай, я поняла, ты у нас весь такой за справедливость и свободу, но ты не знаешь, в каком я состоянии была, когда поняла, что собственные родители меня предали. Да, они сделали это, чтобы я осталась жива, только я их не просила…
– С болью, которая была с тобой так долго, сложно расстаться, верно?
– перебиваю, точно зная, что мучает Аду, и она удивляется, хоть и сама уже всё про себя поняла.
– Ты о чём?
– Жалеть себя ведь гораздо проще, чем бороться?
Застывает, и мне кажется, мир вокруг тоже прекращает движение – только туман почему-то становится всё гуще и белее.
– Да. Ты прав, - усмехается.
– Это было слишком, чтобы вынести. Но я не могу выключить чувства по щелчку, как некоторые.
Она срывается с места и убегает так стремительно, что я не сразу ощущаю её магию. Барьер, установленный мной, простирается на километры от дома, но Ада сумела его преодолеть, и мне остаётся только гадать, как.
– Где ты!?
Перемещаюсь, принюхиваясь к воздуху, а туман тем временем всё сильнее сгущается, и вскоре я совсем теряю видимость. Вокруг только деревья, но я отчётливо ощущаю присутствие кого-то чужого, в то время как девчонка где-то на расстоянии, но уверенность в этом исчезает, стоит мне услышать её голос.