Сказка для добермана
Шрифт:
– Дем… - зову тихо, насторожённо, стараясь понять, в каком он сейчас состоянии, и в ответ слышу глухой рокот.
– Ясно, молчу.
Явственно чувствую кивок – мол, молчи, женщина, это лучшее, что ты можешь сейчас делать, и в тайне я радуюсь, что он ещё способен здраво мыслить. Демьян же разворачивается, и теперь я вижу перед собой ещё один храм – по крайней мере, это место больше всего напоминает заброшенную святыню. Ветви и корни редких деревьев надёжно оплели его, но вот всего одних взмах крыла, и вход открывается, а затем мой новоиспечённый супруг уверенно шагает туда.
Я обхватываю
Так или иначе, но меня несут внутрь храма неизвестного бога, попутно зажигая ярко-синие огни, а вскоре я вижу и статую. Огромный мускулистый воин своими крыльями закрывает стоящих по его левую и правую руки шестерых таких же гигантов, и мне становится ясно, где мы находимся.
На алтарь меня опускают, как ни странно, бережно, будто я – величайшая ценность. Это если и удивляет, то недолго, а вот то, что происходит после, действительно вынуждает задуматься. Дем спешно надрезает мне запястье когтём, тут же отступая, а я замечаю, как его ноздри раздуваются от желания, но он сдерживается. Зато глаза статуи вдруг загораются синим светом, стоит каплям моей крови упасть на камень.
Я отрешённо наблюдаю за этим, даже не догадываясь, что происходит, и одновременно видя, как Демьян отступает всё дальше, буквально заставляя себя совершать эти шаги прочь от меня.
– Ты боишься причинить мне вред?
Кивает, отступив ещё немного, а мне от этого больно, потому что я хочу, чтобы снова коснулся. И мне всё равно, как он сейчас выглядит – он сумел побороть действие проклятья, принеся меня сюда, должно быть, сам не ведая, для чего, но действовал, руководствуясь явно интуицией, голос которой так и не сумела заглушить тёмная магия.
Меня внезапно простреливает жуткой догадкой, и я тут же её озвучиваю.
– Ты ведь должен был доставить меня прямо в его руки, так?
Снова кивок, не отводя от меня красных глаз, и шаг назад, ближе к выходу.
– Дем, прошу, вернись ко мне.
Отрицательно качает головой, но ноги его не слушают, и он одна из них пытается предать хозяина, только он упрямее.
– Ты теперь мой муж, а значит, никогда не причинишь мне боли. Ты обещал…
Под его абсолютно угольной кожей пробегают искрящиеся синевой вены, а в глазах – первобытный голод, но я так же вижу в нём отголоски осознанности, и это вселяет надежду. Возможно, он привёл меня сюда, чтобы его бог дал свою защиту, только мне она совсем не нужна, если Дем при этом защищён не будет.
– Или ты подойдёшь сам или подойду я, - иду на откровенный шантаж, он смотрит на уже начавшую затягиваться рану и что-то рычит на своём вороньем. Этот звук отзывается в самых потаённых уголках моего тела и разума, но мне совсем не страшно, так что я иду на крайние меры, прекрасно понимая последствия.
– Ты не оставляешь мне выбора.
Бретелька платья сползает с плеча, падая словно один из защитных рубежей, делая меня чуть уязвимее перед неминуемым. Зверь провожает это падение
Предупредительный рык и медленный шаг вперёд – мне будто дают хорошенько подумать над тем, что делаю, однако вместо этого я обнажаю второе плечо, завлекая хищника всё сильнее. Новый шаг ко мне, и я поднимаюсь с каменного ложа, заставляя платье медленно съехать вниз, а отсутствие белья мне только на руку.
Теперь я совершенно беззащитна перед Демом, и он уже не планирует отступать. Я замечаю, как топорщится его эрекция под тканью брюк, а само его тело как будто увеличилось в объёмах, но даже это не остужает моей уверенности. Если я сейчас допущу малодушную мысль о том, как мне будет больно, никому не сделаю лучше – ни себе, ни ему, так что просто жду.
Он неторопливо подходит всё ближе, позволяя себе рассмотреть всё. Под этим взглядом я покрываюсь жгучими мурашками, соски мгновенно превращаются в твёрдые бусины, а между бёдер начинает пульсировать и дёргать. Дем втягивает носом запах моего возбуждения, и новое рычание вырывается из его рта, а я не успеваю отследить момент, когда обжигающие ладони уже смыкаются на моей талии.
Кожу обдаёт его дыханием, как кипятком, пальцы ведут вверх и замирают на острых вершинках моей груди. Поглаживают, сжимают, а я не могу сдержать стона, и это для него, как сигнал к продолжению. Меня резко разворачивают спиной, вынуждая опереться на алтарь, где почему-то начал прорастать мох и маленькие голубые цветы, но это меня вообще не впечатляет, а вот жадные руки и губы на ягодицах – очень даже.
Язык длинным росчерком проходится по чувствительной плоти, заставляя меня дрожать, а потом зверь просто начинает поедать меня, проникая всё глубже, будто до самой души достаёт. Я подаюсь назад в желании не упустить ни крохи пронзившего меня удовольствия, и Дем победно рычит, впиваясь в меня сильнее. Насаживает на свой рот, крепко ухватив за бёдра, а я кричу, не в силах вытерпеть этот неистовый напор.
Мне становится горячо и невыносимо, но моё чудовище неумолимо. Он вылизывает меня, снова проникая внутрь, прикусывает кожу, и всё повторяется заново, пока меня не выносит за пределы космоса, расплющивая в эйфории, расползающейся по венам сладким ядом. Пылающее внутренним огнём тело прижимается ко мне, заключая в ловушку сильных рук, и даже если бы хотела вырваться, не смогла бы.
Каждый позвонок на моей шее прикусывают, зализывают, целуют, а пальцы сжимают, дразнят соски, не давая мне и секунды передышки. Я чувствую его налившееся возбуждение там внизу и покорно позволяю Дему просто взять то, что итак было его по праву. Рывок – и от моей невинности не остаётся и следа, а я успеваю только вобрать в лёгкие воздуха, потому что он заканчивается в пространстве вместе с короткой болезненной вспышкой, одновременно ударившей в лоно и шею.
Он двигается быстрее, жёстче, вбирая в себя мою кровь, а ко мне почти сразу возвращается чувство полёта, и оно лишь усиливается по мере того, как яростно мой зверь берёт меня. Перед глазами пляшут разноцветные пятна, где-то в солнечном сплетении разгорается пожар, и нам обоим в этот момент слишком хорошо, чтобы остановиться…