Сказка о дружбе
Шрифт:
— И Аар. И любой, кто захочет стать нашим другом. Хоть орк, хоть гоблин!
Дроу переглядываются и хором отвечают:
— Мы согласны, учитель!
Быстрей! Слишком долго возился с этим чертовыми орками! Как бы не опоздать! Быстрей! Блин! А это еще откуда?
Сидим, пьем чай, никого не трогаем. Объясняю новичкам общие принципы мирного сосуществования. Выспрашиваю родословную. Результаты, примерно, как с Ильей. Подробностей много, но ничего принципиально нового. Гипотезы обрастают новыми фактами. Еще через пару драк теорией станут.
Елка возникает, как из-под земли. Уши прижаты к черепу, лук натянут! Оглядывает картину и расслабляется.
— Ты победил в поединке дроу?
— Угу! — я же говорил, что она умница.
— Мы тебе друзья, — хором произносят братья.
Эльфийка бурчит ответ и исчезает. Через пару минут из леса доносится треск.
— Красивая, — мечтательно говорит Кип.
— Только сунься! — вспыхиваю я. — Молодая еще!
— У нее же СВОЕ оружие есть! — удивляется парень. — Значит, взрослая!
— Убью!!! — и только когда парень почтительно склоняют голову, задумываюсь: а с чего это я так завелся?
— А куда это она? — спрашивает Эвка.
— За людоедом!
Парни ощутимо напрягаются.
— Илюша оленя тащит, — ладно, успокою. — А Шарик…
И замолкаю. К нам бежит Шарик! Теперь мне понятно, чего неделю назад испугался Илюша. Пес несется со скоростью, которой позавидует любой гепард, успевая при этом совершать противопульный маневр. Под шкурой перекатываются бугры мышц! Оскаленные клыки производят впечатление кинжалов. От тела веет такой мощью, что хочется лечь на землю, укрыться саваном и ползти на кладбище. Атакующая смерть в густо заляпанной кровью белой шкуре с рыжими подпалинами. С Елкой в первый день он общался куда спокойнее! Наверное, пожалел ребенка. Дроу стремительно бледнеют. На серебристой коже оттенок получается — не дай бог увидеть! Дернуться даже не пытаются: от Смерти не убежишь!
— Шарик, свои, все нормально! — ору я, не очень надеюсь на успех. С тем же успехом можно динозавров криком останавливать.
Но Шарик реагирует. Чуть меняет траекторию, и проскакивает в двадцати сантиметрах от плеча Эвкалипта. Тормозит, разворачивается и разражается получасовой вполне осмысленной тирадой. На отборном русском языке товарищ песпец первого ранга, ни разу не повторившись, красочно высказывает всё, что он думает обо мне, себе, Елке, Илюше, новобранцах, организации обороны в вверенном подразделении, привычке чертовых шпаков влипать в истории, находить приключения на свою задницу, спасать кого попало, оставлять в живых побежденных врагов, разбазаривать ценные пищевые ресурсы и прочих действиях, несовместимых с гордым званием представителя России на Кверте. Заодно достается шляющимся (то есть, шлявшимся) по лесу орочьим отрядам, бестолковой косуле, не вовремя попавшей под Елкину стрелу, дурным коням, не желающим идти, куда велят, и протчая, и протчая, и протчая…
Единственным не матерным словосочетанием (и одновременно единственным повторением), встречающимся в речи, является «старший прапорщик Петров», которого очень не хватает в нашей команде для пресечения бардака и наведения образцово показательного порядка. Девять десятых идиом, употребляемых оратором, встречаются мне первый раз в жизни. Остальные я раньше относил к малоупотребляемым ввиду повышенной сложности. А ведь думал, что умею ругаться!
Подтянувшаяся команда слушает собачьи откровения, открыв рты. Даже больной оборотень, привстав на локте, жадно ловит каждое слово. На лице Илюши написано непередаваемое блаженство. Елка порывается что-то переспросить, но сдерживается. И только дроу почтительно внемлют, вскочив с места, вытянувшись по стойке смирно и поедая глазами бело-рыжее начальство.
Интересно как! Они же не должны понимать по-русски! Хотя в этом мире возможно всё! Экспрессия, с которой Шарик воспитывал личный состав вверенного подразделения, хватает на то, что никому ничего даже объяснять не приходится. Вот так у нас в армии из новобранцев солдат и делают. Полчаса зажигательной идиоматической речи, и дело в шляпе. Остается только несколько лет ежедневных изнурительных тренировок…
— Ефрейтор Елка!
— Я!
— На опушке в направлении восхода табун оркских коней. Перегнать сюда!
— Есть!
— Рядовые Кипарис, Эвкалипт, Илюша!
— Я!Я!Я!
— Очистить лес от мусора в количестве сорока двух штук!
— Есть! Разрешите обратиться, товарищ старший сержант!
— Обращайтесь!
— А сорок два — это сколько?
— Две руки рук без двух рук и еще два!
— Есть!
— При обнаружении противника бой не принимать, скрытно отходить к месту постоянной дислокации! Вопросы есть?
— Никак нет!
— Выполнять! Рядовой Аар!
— Я!
— Был приказ есть и поправляться! Почему не выполняешь?!
— Не могу больше!
— Боец специального подразделения может всё! Продолжай выполнение приказа!
Совсем другое дело! Мигом дисциплину усвоили! Даже отвечают по Уставу!
Ладно, надо еще с Егором план действий прояснить…
— Егор, — спрашивает пес, — ты в армии служил?
— Так точно! — отвечаю. — Старший лейтенант запаса.
— Тогда, — вздыхает пес, — вы, товарищ старший лейтенант, как старший по званию, командование принимайте, только…
Понятно, из-за чего жмется, подзабыл военные премудрости.
— Шарик, у тебя какое звание?
— Не могу сказать, товарищ старший лейтенант! У Вас допуска не хватает. Вам даже название нашего подразделения знать не положено!
Вот ведь собака страшная засекреченная! Чтобы русский человек не умел подобные фокусы обходить!
— Общевойсковой аналог скажи!
— Старший сержант ближе всего.
— Старший сержант Шарик! Назначаешься заместителем командира части по боевой и политической! Вся оборона — на тебе. Ты в этом деле побольше моего понимаешь.
Во как осклабился довольно! Доброе слово и кошке приятно. Об умном псе и говорить нечего!
— Только одна просьба, сержант! Старайся убивать поменьше!
— Почему?
— Понимаешь, нас этот мир спасти просили, а не вырезать.