Сказка о любви, XXII век
Шрифт:
Кронин неопределенно пожал плечами:
– Санаторий, дом отдыха - это понятия растяжимые. Человек может заболеть, зачахнуть с тоски, влюбиться, поссориться даже на родной матушке-Земле. А что говорить о не обжитых еще планетах? Потерпи, скоро вернется с лонг-связи Иван, и мы все узнаем.
В ходовую рубку вошел Лобов.
– Какие новости?
– живо спросил Клим.
– И как прошел сеанс?
– добавил Кронин, ревниво заботившийся об исправности всей корабельной аппаратуры.
– Отлично, - коротко ответил Лобов и усмехнулся.
– С Орнитеррой познакомились?
– Само собой, познакомились! Не тяни, Бога ради!
– умоляюще сказал Клим.
Кронин меланхолически пояснил:
– Я имел счастье выслушать не только полный текст лоции об Орнитерре, но и восторженные комментарии Клима.
– Я так и думал.
– Лобов помолчал и сказал уже без улыбки: - А случилось вот что. На Орнитерре без вести пропали планетолог Виктор Антонов и биолог Лена Зим, весь состав станции. Пока ничего трагичного, просто не вышли на связь ни в основной, ни в резервные сроки. Ну и, как полагается по инструкции, база вызвала ближайший патрульный корабль.
– И никаких подробностей?
– Кое-что есть. Лена и Виктор совсем зеленые ребята, стажеры-студенты, проходящие выпускную практику. К тому же, по всем данным, влюблены друг в друга. Их послали вместе-то только по настойчивой обоюдной просьбе. Между прочим, мне демонстрировали их снимки. Хорошие ребята.
– И Лена хорошая?
– не без лукавства спросил Клим.
Лобов мельком взглянул на него:
– Я же сказал.
Кронин положил Климу на плечо свою большую сухую руку:
– Можешь быть спокоен, Клим. Уж если Иван говорит про девушку, что она хорошая, стало быть, она настоящая красавица.
– Ну если красавица, так все ясно, - безапелляционно заявил Клим.
– Парень совсем потерял голову, утащил бедную девушку на романтическую прогулку в синие заросли, где они, как и полагается влюбленным, благополучно заблудились.
– Посылать влюбленных детей на неосвоенную планету, пробормотал Кронин.
– Какое легкомыслие!
– На базе уже каются, - хмуро сказал Лобов, - но всех успокаивает то, что Орнитерра практически совершенно безопасна. Между прочим, голодная смерть им не грозит. Лена обнаружила, что многие плоды Орнитерры вполне съедобны, и подтвердила это серией опытов на себе.
– А они там времени не теряли!
– удивился штурман.
– Я же говорю - хорошие ребята, - в голосе Лобова прозвучала толика раздражения, - у обоих прекрасные отзывы из института. Поэтому-то им и разрешили вместе лететь на Орнитерру.
– Но любовь есть любовь, - засмеялся Клим, - она не только возвышает людей, но и заставляет их делать глупости. Все мы прошли через это!
– Не надо мерить всех на свой аршин, - наставительно сказал Кронин, - люди, особенно молодые, гораздо лучше, чем это тебе представляется.
– Конечно, не каждому дано стать Ромео.
– Ромео.
– Алексей покачал головой и вздохнул.
– Кто такие Ромео и Джульетта? Бедные чувственные дети со слаборазвитым интеллектом.
– Не кощунствуй!
– Разве я виноват, что наши предки любили обожествлять свои инстинкты? Нет, я уверен, Лена и Виктор - не Ромео и Джульетта, а вполне современные люди. Сильно сомневаюсь, чтобы они так ошалели от любви, что забыли и о делах, и о собственной безопасности. Надо искать другую, более вескую причину.
– Так уж сразу и причину!
– запротестовал Клим.
– Ты скажи хотя бы намек, самую маленькую зацепочку!
– Зацепочка есть, - хладнокровно сказал Лобов. Ждан и Кронин дружно повернули к нему головы.
– База просила обратить внимание на отсутствие крупных хищников на Орнитерре, пояснил Иван.
– Обычно ведь устанавливается определенный баланс между хищниками и растительноядными, а на Орнитерре он нарушен. Там встречаются копытные с зубра величиной, а самый крупный хищник - не больше зайца. Да и таких немного.
– Из любых правил бывают исключения, - вновь вставил свою реплику Кронин, - а исключения всегда подозрительны.
– Так же, как и правила!
– отрезал Клим.
Кронин усмехнулся:
– Как бы то ни было, база вполне определенно намекает нам, что на Орнитерре вместо крупных хищников может действовать некий неизвестный фактор, а поэтому рекомендует проявлять разумную осторожность.
Лобов молча кивнул в знак согласия, а Ждан схватился за голову:
– Представляю! Скафандры, скорчеры, подстраховка, в общем, как на Тартаре!
– Осторожность еще никому не повредила.
– Кронин был сама рассудительность.
– Но скафандры и скорчеры на Орнитерре это, по-моему, уже слишком.
– Конечно, - согласился Лобов.
– Ненужная осторожность только затрудняет поиски. Достаточно будет лучевых пистолетов и легких защитных костюмов.
Клим облегченно вздохнул:
– Это еще куда ни шло. Хотя, если подумать хорошенько, санаторий и лучевые пистолеты - разве это не смешно!
По розовому небу плыли редкие облака, похожие на рваные клочья небрежно окрашенной ваты. Невысоко над горизонтом неистово пылало крохотное голубое солнце. Посреди фиолетовой поляны на опаленной и поэтому порозовевшей траве возвышалась патрульная ракета, впаяв в небо острый хищный нос. Возле ракеты стояли два космонавта - длинный худой Кронин и крепыш Ждан. Поляну со всех сторон окружал невысокий лес. Растительность поражала бесконечным разнообразием оттенков синего цвета - от нежно-голубого, почти белого, до густо-фиолетового, больше похожего на черный. То здесь, то там над лесом столбами роились колибриды. Их оперение, окрашенное во все мыслимые цвета радуги, искрилось в лучах голубого солнца тревожным и радостным блеском драгоценных камней. Временами какой-нибудь из роев вдруг вспенивался, рассыпаясь на отдельных птиц, и падал вниз, исчезая в синеве деревьев, а в другом месте поднималась новая волна колибридов и, как по команде, собиралась огненным столбом.
– Что-то Иван запаздывает!
– не то с беспокойством, не то с раздражением проговорил Клим, вглядываясь в сторону, откуда неторопливо плыли зеленоватые облака.
Кронин повернул голову, разглядывая своего друга с оттенком удивления.
– Поэтому-то ты и прибежал ко мне?
– А ты думал, для того чтобы поразвлечь тебя?
– сердито ответил Клим вопросом на вопрос.
Кронин тихонько засмеялся:
– Нет, этого я не думал. Но я думал о том, что Иван на униходе, который может шутя проскочить сквозь термоядерное облако с температурой в миллион градусов, а один мой хороший знакомый совсем недавно уверил меня, что Орнитерра - настоящий санаторий.