Сказка про Алю и Аля
Шрифт:
— За наш д…олг! — Он глубоко икнул и нетвердой рукой взбросил вверх свою кружку. — За а…грессию! — За агрессию! — словно эхо, сдвинули свои кружки матросы.
Выпив, капитан Радар тяжело крякнул и повторил, обращаясь к островитянам:
— Завербовывайтесь ко мне на службу, ребята. А не то завтра утром я проведу обязательную мобилизацию. Вы должны мне помочь — защитить вас самих. Ведь отныне ракеты многих стран мира будут нацелены на ваш остров. И в самом деле, — он опять глубоко икнул, — не могу же я один защищать весь мир от целого мира. — Язык капитана начал заплетаться, и он заснул прямо на столе.
Матросы
И неизвестно, чем бы завершилась эта история, если бы глубокой ночью сам собой не погас вдруг Маяк. Мудрецами были Старые Мастера: они все умели предвидеть.
Наутро капитан Радар с нехорошим землистым лицом выбрался на палубу подлодки. До рези в глазах он рассматривал в бинокль бескрайнюю океанскую гладь и бормотал себе нод нос, что вот де вчера с пьяных глаз ему привиделся не открытый доселе остров. Капитан Радар вновь и вновь всматривался в горизонт, но повсюду лишь плескалась вода. Остров был вновь надежно окутан пеленой волшебного тумана. И тогда бесшумно затворилась бронированная крышка люка, лодка нырнула под воду и исчезла в Океане. И могло показаться, что все произошедшее — сон, если бы не пустые ящики, столы и стулья на берегу, да тюки с барахлом Торговца, которые островитяне сложили у самой воды, так что к вечеру все это унесло приливом.
С той поры потушенным оставался Маяк. Никто более не желал зажигать его огонь.
Старый Фонарщик оделся, протянул Але Факел, а сам взял клетку с попугаем Дидро. И они вышли на улицу. Черная Туча уже затянула все небо. Только полоска огненной реки плескалась на горизонте. Но Туча стремительно надвигалась и вдавливала Солнце в воду.
Аля и Фонарщик направились на улицу Вечности, где и встретились с Алем, Поэтом и Горластиком. Мальчик протянул Але бездыханную ласточку.
— Я нашел ее на мостовой, когда зажигал Большой Фонарь возле твоего дома, — объяснил Аль.
— Бедняжка Линда была такая хрупкая. Она не могла жить под Черной Тучей, — горько прошептала девочка.
Над ними захлопали большие крылья, и Полифилий опустился на мостовую.
— Вот мы и в сборе, — сказал Поэт. — Но перед тем как уйти в Маяк, мы должны зайти к Органисту.
Органист сидел у любимого инструмента.
— Этой ночью все окажется во власти Черной Тучи, — вместо приветствия сказала Аля.
— Все не может оказаться в чьей бы то ни было власти, — возразил Органист.
— По совету попугая Дидро мы уходим в Маяк, — продолжала девочка.
— Хороший совет!
— Уж не хочешь ли ты остаться в Городе и сразиться со злой колдуньей? — взволнованно заговорил Поэт.
— Я не могу оставить орган, покинуть его Черной Туче, — тихо, но твердо ответил Органист. — Это все равно, что предать друга!
Понимая, что никакие уговоры здесь не помогут, все молча вышли на улицу. В последний раз ярко вспыхнул Фонарь перед домом Органиста. Он потянулся огненными руками вослед Факелу, будто прощался с ним. Но потом вновь успокоился и стал тихо светить, как часовой света, охраняющий Город Больших Фонарей.
Вскоре спутники вышли на берег Лунных Приливов. В былые времена Аля любила бродить по вечернему побережью. Тихо плескался Океан. Вода в нем была легкая и теплая и к вечеру светилась живым, зеленовато-мерцающим светом. Из-за горизонта всходила полная Луна, всегда новая, всегда зовущая. Океан просыпался и тянулся к Луне, затапливая берег. Но обманщица Луна всегда проходила стороной. Океан тяжело вздыхал и вновь засыпал. А на песке оставались раковины и кусочки янтаря, поднятые приливом из пучины. Если проделать в них дырочки и нанизать на нитку — получались бусы. Девочка очень любила их. Ведь они знали много сокровенных тайн Океана.
Но сегодня холодные волны сердито лизали прибрежную гальку. И тут Аля заметила, что прилива нет. Луну заслонила Черная Туча.
По едва различимой в свете Факела тропинке люди долго карабкались на высокий утес. На его вершине могучей каменной глыбой возвышался Маяк. Люди не оборачивались и не видели, что их следы мгновенно заливает густой темнотой. Черная Туча преследовала их по пятам: цепкими пальцами хватала за полы одежды, коварно влекла в невидимые ночные пропасти. Туча хотела удержать людей, погубить и не допустить их в Маяк. Но путники, освещенные светом Факела Старого Фонарщика, уверенно продвигались вперед. И скоро Художник, подолгу живший в Маяке, привычно, но с трудом открывал окованную железом тяжелую дверь.
Узкая винтообразная лестница уходила вверх. Наконец все поднялись в просторную залу. Здесь обрели приют старые и малые жители, ушедшие из Города после появления Черной Тучи.
В Маяке на стене круглой залы висели картины Художника, составляющие единый непрерывный пейзаж: из зеленых океанских вод поднимался огненный шар. И казалось, ты плывешь по безбрежному Океану, навстречу восходящему Солнцу. От этого становилось легко и светло. Художник потому и поселился в заброшенном Маяке, что любил наблюдать восход Солнца.
Заметив, что девочка внимательно разглядывает панораму Океана, Художник сказал:
— Сегодня, во время ночной бури, я наконец-то закончил этот многолетний труд.
Вместе с Органистом и Поэтом, Художник, сам того не зная, тоже встал на пути Гранитного Тайфуна. Силой своего искусства, своих чувств и мыслей они защитили Город от грозившей ему беды.
Долго шли споры в тот вечер: следует или нет зажечь Маяк? А тем временем позабытая всеми Аля с горящим Факелом в руках подошла к Тревожному Колоколу, смахнула с него вековую пыль и прочла на нем заповедные слова: «Зажги Маяк, когда заговорит Колокол!» Она вспомнила, как гудел его набат еще вчера на рассвете. Никого не спрашивая, Аля поднесла Факел Старого Фонарщика к фитилю Маяка. И Маяк вспыхнул так ярко, что, глянув на него, все зажмурились.
— Что ты наделала! — закричали девочке. — Немедленно погаси Маяк!
Но было уже поздно. Никто не смог бы сейчас потушить волшебный огонь.
— Не волнуйтесь, — спокойно ответила Аля. — Вы же сами видите, что Маяк словно ожидал, когда его зажгут. Просто вы позабыли Первую Великую Заповедь: «Зажги Маяк, когда заговорит Колокол!» А Колокол прогремел над городом еще вчера утром! Вы не могли не слышать его!
— А ведь девочка права! — подивились вокруг. — Как же это мы позабыли Священную Заповедь?..