Шрифт:
Часть 1
Это был обычный день, как и все, может даже и чем-то хуже. Небо было затянуто тучами, изредка моросил дождь, а запах бензина от машин убивал все хорошие мысли. Маша шла в школу, а где-то в душе горел огонек счастья, что-то приятное стояло у сердца и согревало. Она не могла объяснить этого, пыталась выбросить всё из головы и в это время уже переодевалась в раздевалке. Из-за вешалок показалась Анжелика. «Привет, Лика! – не распрямляясь, проговорила Маша. – У нас опять сегодня замена физики на 2 уроке. Просто достали! Неужели в Москве нет ни одного учителя?». «Не знаю,… сядем тогда вместе», – сказала Анжелика.
Коридоры были ещё пусты, а вокруг Маши мысленно летали яркие воображения. Она покачала головой. «Что со мной сегодня? Не понимаю!!!», – подумала про себя и вновь заговорила с Ликой. Целый урок русского языка Маша смотрела будто в пустоту. Лицо учительницы она уже не замечала, и разноцветный туман закрывал глаза. Маша не выдержала этих сладких воображений и повернулась к соседу: «Ничего странного не замечаешь? Только серьёзно!». Сосед молча провёл
Маша ничего не слышала, ничего не хотела видеть, всё было как в дымке. Пройдя рядом с учительской, её сердце наконец-то будто дернулось, и она почувствовала себя словно проснувшейся. Внутри что-то словно разломилось на маленькие половинки. Позади неё шла Анжелика и коснулась её плеча: « Эй! Очнись! Я тебя уже три минуты зову! Что творится?». Маша улыбнулась: «Со мной сегодня происходят удивительные вещи… давление наверное… бывает». Лика покачала головой, и по серой лестнице они поднялись в кабинет физики. Ученики разных классов сидели, бегали, стояли. Шум поднялся неописуемый. Мальчики, сидя на лестнице, слушали музыку, которая раздавалась по всей школе, от чего даже стены дрожали, и стало интересно: «Они же слушают в наушниках! Что творится с их ушами?» Протиснуться было почти невозможно. Маша чуть не превратилась во что-то сплюснутое. Ученики галдели ещё сильнее, казалось ещё чуть-чуть и от твоих ног ничего не останется. Жёлтые стены мелькали перед глазами, около них толпились девчонки, рассматривая новый мобильник или рассказывая друг другу новую байку про парня, который им звонит каждый день. Из актового зала выбегал «мелкий ужас» – детишки в белых юбочках и маячках, которые были страшнее, чем громилы двухметрового роста. Дети эти ещё и корчили рожи, просто что-то говорили и пинались, того гляди снесут с ног, а сделать ничего было нельзя: их так много и к тому же эти дети все тебе по коленку. Жалость вряд ли образовывалась в сердце. Они боятся, что их раздавим мы, а мы, что они раздавят нас – закон выживания. И тут наконец-то прозвенел звонок. По лестнице были слышны шаги учительницы. Все единогласно подумали о завуче. Просто когда одиннадцатый год находишься в школе с одними и теми же людьми, то не только заморочки становятся похожи, но и школьные мысли. Так всё и было. Маше дали ключ и сказали: « Заходите, сейчас к вам придут». Но слова о том, что кто-то придёт никого не затронули, более того все были уверены, что это опять составительница расписания, которая вечно зудит и надоедает тем, что ученики сидят очень громко и мешают ей.
Маша уже смеясь, сидела с Анжеликой и, повернувшись назад, болтала с соседом. Умного вряд ли можно было извлечь из разговора, но было смешно и забавно, а главное, что все его слова не забивали голову и были просты и легки в «переваривание».
Прошло пять минут от урока, но никого и слышно не было. Всем ученикам было всё равно, все занимались своими делами. Вдруг, где-то через минуты три послышались тихие шаги, дверь скрипнула, Маша невольно обернулась. Всё было вновь тихо. Она списала это на то, что пора в психушку, но через пару секунд кто-то вошёл в класс. Все продолжали развлекаться, ничего не замечая. И вдруг тишина, да какая… Все сидели раскрыв рот. Сосед Маши замолчал и открыл глаза, как мертвая рыба. Находясь в недоумении, ей не хотелось поворачиваться. Ей показалось, что там что-то такое, что лучше не видеть, по спине побежали мурашки. Молчание продолжалось минуту. После этого нежный с акцентом голос проговорил: «Девушка, здравствуй! Повернись ко мне. Как мы будем изучать физику, не видя друг друга…». Маша ещё больше испугалась, лицо её побелело, а сосед засмеялся смехом идиота. Но больше нельзя было ждать… Маша с осторожностью и ледяными от ужаса руками повернулась. Учитель так и оставался на месте, не делая ни шага в сторону. Маша взглянула вперед. На лице её выступили все ощущения и выражения сразу, сердце забилось, на лице выступили розовые полосы, а глаза сначала помутнели, а после засверкали, как звёзды. Рука задрожала, а губы, покрывшись яркой краской, открылись. Лика повернулась и спросила удивлённо: «Маш, что с тобой… Маша, Маш…». Но Маша, не поворачивая головы, прошептала: « Это он… Не может быть! Это он…».
Около доски, с журналом в руках стоял, удивлённо смотря в глаза Маши, парень 20 лет. Чёрные волосы, убранные в хвост, спадали с головы, образуя легкие волны. Длинные пальцы рук дрожали и сжимали журнал, а глаза с голубоватыми белками улыбались и излучали словно солнце всего мира. Лицо же выражало полное смятение. Учитель улыбнулся через некоторое время пребывания в классе: « Давайте знакомиться. Меня зовут Джордж. Я ваш новый учитель физики… Думаю в процессе учёбы мы лучше узнаем друг друга». Положив журнал на стол он прошел чудесной, плавной походкой к парте Маши. Глаза его блестели, и посмотрев по сторонам Джордж облокотился на парту. Перебирая пальцами, цвета кофе, по столу он громко сказал: «Как вас зовут, прекрасная девушка, которая всё время отвлекается?». И белые ровные зубы засверкали. Маша уже немного отошла от шока и проговорила: «Маша… Маша …». « Очень интересно!»– будто пропел Джордж и ушёл обратно к столу. На этом знакомство с классом закончилось и начался урок.
Можно было видеть, как тяжело в первые минуты новому учителю. Скорее даже новые ученики не чувствуют себя так ужасно, ведь на тебя словно обрушивается ненависть всех 30 человек, которые смотрят, словно желая сказать: «Лучше бы тебя тут не было!». Но через какое-то время просто вливаешься в атмосферу школьной жизни и забываешь о каких-либо комплексах и неуверенности.
Каждое слово с акцентом Маша глотала, как будто это конфета, а мысли были где-то очень высоко, и, казалось, будто физика лучше нет. Прозвенел звонок, а Маша всё никак не могла прийти в себя. «Маш! Что с тобой? Урок закончился, Маша!» – пыталась «разбудить» её Анжелика. «Не трогай её, не ужели не понятно в чём дело! Ха-ха-ха», – кто-то сказал. Но Маше было полным счётом всё равно. Все ушли, она быстро собралась и выбежала из кабинета.
В коридоре её уже встречала толпа одноклассников: « Что влюбилась в физика? Ха-ха! Нашла себе идеал грязного негра! А что ещё? Тупая дурочка, хочешь всех опозорить, иди…». К ней приближались, жуткие мысли встали в голове. Маша сдвинула брови, её лицо покраснело, а губы выражали явное недовольство: «Отвалите от меня, расисты!! Посмотрите на себя… белые обезьяны!!!».
Весь день прошёл в ощущении полной опустошенности. Мысль о новом учителе не покидала Машу ни на минуту. Кончились уроки, она пошла по той же дороге, что и утром, домой. Домой! Но всё было уже по-другому. Внутри Маши зрели мысли, чувства переполняли её. Она шла и твердила про себя: « Сколько мне лет? Десять или двенадцать? Нет, мне 16. А кто-то мне говорил, что пройдёт. А утром было что? Плохое самочувствие? Нет… я не знаю». А позже она решила, что надо учить физику… Придя домой она быстро переоделась, умылась и побежала к полке с книгами. Найдя пару книг, толщиной не больше, чем страниц 100. Лихорадочно, ничего не помня, Маша стала листать страницу за страницей, глотая каждое слово, каждую букву. Часа два она изучала физику, слово за словом, но вдруг раздался телефонный звонок. « Блин! Кому не сидится!» – разозлившись произнесла на всю комнату Маша. «Алё!» – произнесла она. Звонила Анжелика. « Что делаешь?» – спросила она. «Физику учу! Ну ладно…– отрезала Маша и повесила трубку. – Совсем учиться не дают!» И она вновь погрузилась в чтение.
Её ничего больше не интересовало. Она не слышала ни звуков, ни голосов, ничего… На неё кричали, ходили вокруг, но мечта о встрече с молодым учителем не покидала голову, разрасталась болезненной сеткой по душе, впиваясь в самое сердце.
« Пора заняться собой! Боже! Не могу же я завтра прийти в школу как не пойми что! Господи, что это! – воскликнула она встав со стула. – Прыщ?!». Думая, что это самый большой кошмар на свете, она побежала в ванную. Глаза выражали ужас. Все крема и лосьоны пошли в оборот, на всего лишь один маленький прыщик. Пальцы холодели от одной мысли, что она хуже кого-то, и через минуту Маша уронила флакон на пол. Мелкие стеклянные брызги разлетелись по всему полу, сверкая от электрического освещения. Молча, с поникшим взглядом, опустилась на колени и провела рукой по мелким стеклышкам, в луже спирта. Они всё также блестели, переливаясь радугой в глазах. Маша ещё пару минут посидела неподвижно, а рыжие волосы спадали с плеч и щекотали лицо. Она засмеялась. Глаза вновь заблестели, и две слезы радости скатились по румяной, как спелый персик, щеке. Она вскочила, не помня уже ни о чем, и, взяв тряпку, напевала себе под нос разные песни, двигаясь в такт своего мурчания…
На следующий день Маша, переполняемая счастьем, с улыбкой шагала в школу. Серое небо казалось ярким, а солнце светилось в ней самой, и казалось, что именно от таких счастливых людей зависит, случится нечто необыкновенное или нет. Чудеса происходят, если ты в это веришь, ведь не даром же говорят, что мысль материальна.
Уроки физики все проходили как один, как один разговор. Маша молча глазами смотрела на Джорджа и восхищалась. Никогда не перебивая, она лишь сама очаровывала учителя. Джордж неловко опускал голову и улыбался. Всё его лицо выражало изумление, и он больше не мог вести урок, путаясь во фразах. Тогда он смотрел на Машу и говорил : « Иди девушка… к доске… Будем…». Он бывало даже не мог договорить. Маша вставала, улыбалась, поднимала, как кошка, глаза и начинала рассказывать. Джордж не мог налюбоваться на речь и на саму ученицу. Широко раскрыв глаза, он мог вымолвить только: « Да… Да… Отлично… садитесь… пять… пять». Он запинался, опускал глаза и делал вид, будто пытается найти нужную строчку в журнале.
Все лабораторные, контрольные Маша писала только на пять. Речь Джорджа шла только о ней и больше ни о ком. «Так как только тебя спрашивают, мы должны писать контрольные каждый день! Молодец… Ты не оставляешь выбора! Ой-ой-ой! Выскочка со своим идиотом!!!! » – шипели на Машу одноклассники, а ей было всё равно. Один раз она сказала Лике: « Как тебе кажется…». «Что? Он от тебя без ума…» – отвечала она. « Думаешь? Только из-за оценок небось… а мне это надо? Думаешь мне нужна какая-то физика? Ха… – произнесла Маша и покачала головой. – Все они – учителя находят себе любимчиков, а если честно, то мне и дела до его физики нет». Анжелика с напускным изумлением широко раскрыла глаз, как только это было возможно и прошептала: «Не думаю, что он… что он любит тебя. Ты хотела это услышать! Такого быть не может, он учитель… Это аномально. Это тебе не глупый сериал, а жизнь…». «Ну и что, что он учитель. Он старше меня года на четыре! Не больше. Он даже ещё в институте учится… Ты видишь, как он на меня смотрит», – промолвила, закатывая глаза, Маша. «Он смотрит на тебя, как на лучшую ученицу, не более!» – настаивала Анжелика. Маша, посмотрев на неё секунд десять, с недовольством промолвила: «Мне завтра исполняется 16. Посмотрим…». Её глаза покрылись блеском полной луны на рассвете, бровь, как пёрышко, поднялась на лоб, и она важной походкой ушла, не сказав своей подруге ни слова на прощание.