Сказки для маленьких. Часть 1 - от "А" до "Н"
Шрифт:
Дедушка Мороз подсел к столу и они начали завтракать. Когда допивали чай со сдобной булкой, Настя спросила:
– Дедушка, а чего пожелал себе на Новый год Федька-вороненок?
– Смешно сказать: подслушивающее устройство.
– хмыкнул старик.
– И ты подаришь ему?
– Нет, я пришлю ему в коробочке затычки для ушей.
– дедушка Мороз рассмеялся.
– Хотя мне и запрещено подшучивать над людьми и подменять их желания на мои. Но к сожалению, я слышал о вороненке только плохое. И боюсь, у него нет настоящих желаний. Если он просит подслушивающее устройство, значит, он хочет только его.
– Но зачем оно
– Чтобы узнавать тайны леса. Он и ворон думают, что если пропал дедушка Мороз, тайны остались бесхозными, ничьими. Что они вырвались из моего дома через трубу. Повисли на голых обмороженных ветвях деревьев и перешёптываются и поэтому их можно услышать. А они здесь, у меня, - дедушка Мороз положил руку на своё сердце.
– И я пока не собираюсь возвращать их хозяевам. Я хочу исполнить все доверенные мне человеческие желания уже в этом году. А ворон и его маленький помощник явно мечтают завладеть тайнами только для того, чтобы иметь как можно больше власти над людьми и героями потешек.
– Но дедушка, а что будет, если ты не найдешь свои буквы?
– Тогда... охо-хо, милая Настенька! Об этом даже страшно подумать! И тебе я не помогу и люди останутся без подарков. Ведь моей стариковской пенсии хватит лишь на пучок стержней для шариковых ручек. А это что за презенты? Давай-ка лучше допивай свой чаек.
Завтракал в этот час в своем домике на окраине города Жар-Птицыно и злой волшебник. Звали его Николай Фадеевич.
Но, давайте всё по порядку. Сначала расскажем о том, что же произошло с ним после того, как он выскочил из школы. Он тотчас же побежал на остановку трамвая. Потому что предполагал, что за ним может быть погоня. Но погони не было. Николай Фадеевич успокоился. Он дождался своего номера и с трудом пробрался в переполненный трамвай. Граждане ехали с обеда на работу. Одну руку Николай Фадеевич держал за пазухой. В другой Настин портфель, который он и сам не знал зачем прихватил и собирался выбросить в первый же мусорный бачок.
За пазухой у Николая Фадеевича был котёнок.
Никто не обращал внимания на костюм старика. Все думали, что это дедушка Мороз из дома быта подарки развозит. Странно только, что на трамвае, а не на машине. Обычно им машины дают.
И вдруг котенок укусил за палец Николая Фадеевича. Котенок, видите ли, проснулся и с перепугу решил подёргать за палец: “Эй, кто там наверху? Покажи своё лицо, а моя хозяйка где?” Николай Фадеевич от укуса ойкнул и пробормотал: ”Противная кошка, что ты кусаешься как тигрица?” Но в трамвае было так тесно, что Николай Фадеевич, сам того не желая, произнес эти слова прямо в ухо одной почтенной даме, которая стояла перед ним. “Что?
– тут же встрепенулась она.
– Это я - то кошка? Да кто вам позволил?” И она тотчас закричала на весь трамвай:
– Граждане! Господа! Тут один красноносый дед Мороз только что позволил себе оскорбить меня! Он назвал меня драной кошкой! А ещё дед Мороз! Да я такого в квартиру себе не пущу!
– Выгнать наглеца из трамвая и подарки отобрать!
– отозвался кто-то зажатый со всех сторон на подножке трамвая.
– Тут же место освободится.
Николай Фадеевич испугался. И начал оправдываться:
– Я не вас назвал кошкой. А самую что ни на есть настоящую кошку.
– А-а-а!
– закричала ещё более страшным голосом дама.
– Он опять меня кошкой обозвал. Нет, такой дед Мороз пусть даже и не приходит ко мне со своими мерзкими поздравлениями!
–
– миролюбиво спрашивал Николай Фадеевич.
– Кто?
– опять закричала дама.
– Я тебя оцарапала? Да я сейчас тебя точно оцарапаю. И твой искусственный нос зубами оторву. И бороденку приклеенную повыщипаю!
Тут уже не выдержал и закричал Николай Фадеевич:
– Да за что же Вы меня оцарапали?
Вы ведь не кошка, в конце-то концов!
Дама торжествовала:
– Теперь я ему уже не кошка! Вот так надо разделываться с наглецами!
– и она с довольным видом отвернулась к окну.
После этого в трамвае все успокоились. Все, кроме Николая Фадеевича, который вдруг понял, что с котенком будут у него большие проблемы. Ведь он был совершенно уверен в том, что котенок - человек, маленькая заколдованная девочка. Он решил, что Настя нарисовала на листке бумаги кошку и поэтому превратилась в неё. И вот теперь Николай Фадеевич ехал к себе домой и думал, чем девочку кормить. Человеческой или всё-таки кошачьей едой? И где она будет спать: в его кровати, как гостья, или же на тряпочке, возле теплой батареи? И поставить ли для её нужды мисочку с песком или же котенок будет пользоваться туалетом как человек? И нужно ли будет читать ему на ночь книжки и рассказывать сказки? Говорит ли котенок на человеческом или на зверином языке? В общем, надо ли заботиться о нем как о ребенке или нет?
Он думать не хотел о том, что его могут поймать. Но думать об этом приходилось. Вдруг пустят по его следу собаку? Или даже двух или трех собак? И найдут заколдованную девочку? Вот тогда-то её и спросят: как этот старичок с тобой обращался, давал ли спать в волю, кормил ли сыто. Николай Фадеевич вздрогнул. Он хотя и готовился стать злым волшебником, по природе своей был трусоват. Ему вдруг стало необыкновенно жалко себя. Он представил, как его нашла милиция. Надели на него наручники и повели по улице, на которой он жил. И соседи будут с упреком провожать его взглядом. Душераздирающая картина!
В общем, когда Николай Фадеевич добрался до дома, ноги его уже подгибались со страху. Он понял, что котенка ему придется беречь как зеницу ока. Пока он не превратит кота обратно в человека. А как надо было превратить его в человека, Николай Фадеевич не знал.
Одно его сейчас радовало: чудо удалось! И время от времени он повторял:
– Получилось! Получилось!
Первое в его жизни злое чудо получилось.
Ещё в начале этого года, когда за дедом Морозом захлопнулась дверь, он обнаружил на полу своей комнаты записную книжку. Николай Фадеевич поднял её. Книжка была нарядной, красненькой. С золотыми узорами. И она явно никогда не принадлежала Николаю Фадеевичу. Никогда. Даже в далеком прошлом.
Старик уже много лет жил одиноко, без родственников. Поэтому мог позволить себе тут же опуститься в кресло, рядом с лампой под выцветшим оранжевым абажуром, и книжечку раскрыть. Она была совершенно пуста. Ни телефонных номеров, ни адресов, ни имени владельца. Ничего, кроме слов “принадлежит сторожу”. И дальше шла страничка непонятных слов. Николай Фадеевич долго их разбирал, пока не понял, что они ничего не значат, потому что перед ним обыкновенный алфавит.
Тогда он хлопнул себя по лбу и рассмеялся. Конечно, как он не подумал раньше! Самое сложное на свете - отыскать сложное в простом. Там, где его нет и быть не может.