Сказки для Саши
Шрифт:
В результате количество похорон в этот период превысило количество мест на кладбищах, а в кашу подсыпали порох для поддержания армейского духа.
Наконец, всенародные праздники в честь погибших сделались столь привычными, что всем захотелось, чтобы каждый день в царстве начиналась какая-нибудь новая война.
И тут вдруг опять выступил Еропка.
Не тот Еропка. А совсем другой Еропка, пра-пра-пра-правнук того Еропки, что выступал в начале сказки.
Он тихо сказал:
– Не надо нам царя. Плохо с царём.
И тут уже никто не промолчал. Все закричали:
– Долой
И этим рыцарем, конечно, был новый парень, новый Еропка.
Этот Еропка скинул с трона последнего царя. И опять стали жить люди в царстве хорошо и счастливо.
Долго ли?
До нового Еропки.
СТРАНА БЕЗГОЛОВЫХ
Знаешь ли ты, Саша, что есть на свете Страна безголовых?
Вот, представь себе, идёт человек по улице, а головы у него нет. А навстречу ему другой, или другая, – и тоже без головы. Они даже поздороваться не могут. Потому что не видят друг друга в упор. Глаз ведь у них нет. Да и ушей тоже. И потому они и не слышат ничего. Но самое страшное ещё не в этом, а в том, что эти люди – жители Страны безголовых – прекрасно живут. Без глаз, без ушей, но главное – без мозгов. Живут все, а выживают немногие.
Вот мимо безголовых прохожих едет машина, а на месте водителя – безголовый шофёр. И едет он, конечно, не по проезжей части, а по тротуару. А безголовые прохожие прямо-таки лезут ему под машину. Он их давит и давит, а они всё равно лезут и лезут. Такие безголовые!
Или вот собрались в театре. Безголовый автор написал пьесу, безголовый режиссёр её поставил с безголовыми актёрами и пришли в зал сплошь безголовые зрители. Ничего не видят, ничего не слышат, только аплодируют. Успех огромный!.. Да, забыл: сидел там ещё безголовый критик, который написал на следующий день рецензию, озаглавив её так: «Умом Россию не понять!» Это он процитировал одного великого поэта, но все догадались, что тут намёк: мол, в Стране безголовых надеяться, в общем-то, не на что.
Ну, действительно, сами посудите, как хорошо жить, если вокруг все без мозгов. Даже в Академии наук, даже в Государственной Думе, даже на каналах телевидения…
Особенно интересно в Стране безголовых проходят футбольные матчи. На стадионе сидит сразу сто тысяч болельщиков, и все как один больные. Без того, что им и не нужно. Они не смотрят, они присутствуют. При том, что происходит на поле.
А на поле бегают 22 безголовых футболиста. То есть безголевых. Нет голов. Играть играют, но не забивают. Ведь гол забить – надо голову иметь! Не только ноги. Вот так безголовые жили и жили. И горя, можно сказать, не знали.
И вдруг оно случилось, это самое горе. Посыпались на Страну безголовых несчастья.
Стали среди безголовых попадаться сначала безрукие, потом безногие. А потом и вовсе – безногие и безрукие. Целые поголовья.
И когда таких странных существ сделалось абсолютное большинство, Страна безголовых исчезла.
Будто след её простыл.
Будто её и не было.
АХРОМЕЙ
Как один солдат всех енералов не победил
Во всём был силен Ахромей, но одну слабость всё же имел – очень уж нравилось ему парады на Красной площади принимать. Бывало, выстроит своих енералов да маршалов, а сам на белом коне из Спасских ворот выезжает. Все перед ним во фрунт застымши, глазами остекленемши. Он им:
– Гав!
А они ему троекратно:
– Гав! Гав! Гав!
и:
– Ура-аа!..
И солдат Ахромей тут начеку: одним ухом музыку слушает, а другим смысл ловит. Какой смысл, спросите?
Отвечаю. Смысл парада в демонстрации.
– А в демонстрации чего?
– Собачьей преданности.
Каждый енерал не просто гавкает – как бы клянётся. А который маршал – тот ещё и рычит. И кто громче – тот у них и главнее. У того и орденов поболе, и живот потолще.
А солдат Ахромей хоть и младше по чину, да только не им, а ему доверяют парад принимать. За его былые воинские заслуги.
И правда, когда надо было басурман чихвостить, вызвали Ахромея, говорят:
– Давай. Чихвость.
Он тогда порадовался и всех отчихвостил.
Дале, – говорят, – надо с халдеями управиться.
– Иди в поход.
Он пошёл тут же в поход и управился.
Наконец, просят пушку прочистить – дуло на чухонцев, и ихнее чухонство пресечь.
Он тотчас пресёк и направил.
И вот, видя такое его солдатское геройство, решили все как один енералы и маршалы перед Ахромеем навытяжку стоять и гавкать.
– Ты, – говорят, – Ахромей, наша опора в грядущих боях. И мы, имея тебя, за свою жизнь спокойны.
Только зря они так уверовали. Потому как попривык Ахромей к парадным почестям и, можно сказать, потерял бдительность.
Надо ему из Спасских ворот выезжать, и белый конь для него уж готов, а у него, у Ахромея, пупок развязался. Он туда-сюда, хочет завязать, а не может.
Пупок – он и есть пупок, ему что парад, что хоть бы что – никак, что ни делай, как ни старайся – а не завязывается.
Ахромей даже весь посинел, так хочет наладиться, от напряга аж хрякнул – белый конь вспугнулся и без седока на Красную площадь как зацокает…
Енералы и маршалы стоят ещё больше застымши, ещё больше остекленемши. Да только, сколько в таком положении простоишь… Пора гавкать, а кому?..
– Иго-го-го!
Они в растерянности. Тогда кто-то начал, остальные поддержали:
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
И конечно:
– Ура-аа! – прокатилось по рядам. Да не простое, а богатырское.
Оченно тут обиделся солдат Ахромей. Выходит, он воевал, пресекал, а между ним и лошадью разницы никакой. Даже не обиделся, а прямо осерчал.
И командует:
– Войска, к бою!
Все войска тут же за его спиной.
– За Родину! В атаку! Вперёд!
И с развязанным пупком на своих же енералов и маршалов как бросится.