Сказки и были Безлюдных пространств
Шрифт:
Миновав «сельский» домик, Артем вышел на обширную лужайку среди иван-чая. Густо летали белые бабочки. Их порой трудно было отличить от ромашек. Потом в траве что-то зашуршало, словно Артема испугался мелкий зверь, бросился наутек. Да нет, не зверь, а странный предмет, Будто убегал сквозь ромашки фанерный ящик. Вроде тех, что делают для посылок.
— Бом, что это?
Но пес очередной раз усвистал куда-то.
Может, здешние ребятишки играют? Таскают на шнуре ящик. Воображают, что это трамвай или луноход… Или
Вот еще одно…
Артем услыхал дробный жестяной стук и слева от тропинки, на глиняной проплешине, увидел существо. Длинноухое. Оно передними лапами барабанило по ржавому ведру.
Больше всего этот зверь был похож на крупного зайца — и ушами, и мордой, и повадкой. Только вот шерсть… Она была как у лисы (правда. не яркая, а грязноватая, в травяном мусоре).
Заяц перестал барабанить и глянул на Артема слегка самодовольно: вот, мол, как я умею.
— Врешь ты, — сказал Артем. — Рыжих зайцев не бывает.
Рыжий заяц чихнул. Повернулся к Артему коротким хвостом. Задними ногами отбросил ведро, потом сильно заскреб ими, послал в Артема заряд глиняных крошек. Так рассердившиеся собачонки показывают недругу свое презрение.
— Хулиган, — сказал Артем, отряхивая джинсы.
Рыжий хулиган по длинной дуге сиганул в иван-чай. Артем задумчиво посмотрел ему вслед. И пошел дальше.
В десяти шагах от кирпичной хибарки он встретил старика.
Старик вышел из-за угла, встал у края тропинки. Следом вышел Бом, сел к его ног. Подмел хвостом подорожники.
Старик был высокий, безбородый, в белой панамке. Он смотрел на Артема сквозь старинное (прямо чеховское) пенсне. Оно чудом держалось на крошечном вздернутом носу. Глазки за стеклами были круглые, светло-голубые. Доброжелательные.
«Надо бы поздороваться», — дошло до Артема. Но старик опередил:
— Добрый день, хороший человек…
— Добрый день… — Артем чуть принужденно улыбнулся. — А откуда видно, что я хороший?
Старик помял пальцами дряблый подбородок с тремя торчащими волосками.
— Да знаете, сударь мой, плохие здесь не встречаются. Что им тут делать?
— «Чужие здесь не ходят», да? — вспомнил Артем название давнего фильма.
— Получается. что так, — покивал старик. — Да вот и Бом вас за своего признал…
Бом опять подошел к Артему. Потерся кудлатой мордой о штаны.
— Меня всякая собака любит…
— Бом — не всякая собака, — деликатно, хотя и с ноткой осуждения, возразил старик. С усилием нагнулся и потрепал Бома по ушам.
— Менее всего я помышлял обидеть столь достойного представителя четвероногих, — галантно оправдался Артем. — Наоборот…
Старик выпрямился, глазки за стеклами заискрились.
— А смею ли я полюбопытствовать, то привело вас в столь мало посещаемые места? Свойственное молодости любопытство или некое конкретное устремление?
— Конкретное. Увидев пролом в стене, я вознамерился пересечь пустыри в восточном направлении, чтобы значительно сократить путь к намеченной цели. Бом вначале поддержал меня и вызвался служить проводником, но потом устремился вперед… Уж не затем ли, чтобы способствовать нашей встрече?
Излишне светский стиль общения слегка забавлял Артема. Старика, видимо, тоже.
— Бом всегда знает, что делает. Он, видимо, решил, что я могу быть вам полезен. Однако же, чем?
— Буду признателен, если укажете верное направление. Попаду ли я к Арбузному рынку, двигаясь на восток. То есть когда справа от меня солнце, а слева луна?
— Какая именно луна?.. Ах, да!.. Одну минуту… — Старик вытянул из под мятого подола синей, надетой навыпуск рубахи часы на цепочке. — Сейчас три минуты третьего. Тени только начали расти. Ежели вы двинетесь сей момент, выберетесь за ограду лишь к вечеру. А если помедлите около часа, путь ваш займет не более тридцати минут.
— Однако же… — озадаченно сказал Артем. Озадаченность была, впрочем, не сильная. Не больше, чем от встречи с оранжевым зайцем.
— Что поделаешь… — Старик не спеша спрятал часы. — Приходится считаться с некоторыми странностями здешних мест… А пока — даже не знаю, чем вам помочь. Может быть, желаете чайку? Так сказать, в ознаменование встречи? Жилище мое убого снаружи и внутри, но чай хорош, скажу не хвалясь. В здешней округе растет травка, именуемая местными обитателями «рысье ухо». Я добавляю ее в зеленый чай, и сочетание, смею вам признаться, необыкновенное. Советую убедиться.
Старик был симпатичный. Несмотря на помятый вид (рубаха эта балахонистая, жеваные штаны, шлепанцы на босу ногу) ощущалась в нем принадлежность к интеллигентному сословию. Этакий зав. библиотекой или работник архива, подавшийся на пенсии в сторожа-отшельники. К тому же, Артем понял, что очень хочет есть. Завтраком его был стакан молока с горбушкой, а сейчас уже минуло время обеда. Может быть, старик даст к чаю хотя бы сухарь или пряник?
— Если мой визит не слишком обременит вас…
— Что вы, что вы! Гости здесь так редки, они всегда в радость…
Бом подтвердил слова старика интеллигентным движением хвоста.
Старика звали Александром Георгиевичем. Это он сообщил, когда возился с большим и маленьким чайниками, накрывал бумажной скатертью дощатый шаткий стол и доставал из висячего шкафчика фаянсовые кружки.
— А меня зовут Артем…
— Позволите без отчества?
— Разумеется. К чему лишние сложности…
— Вы правы. Мои пожилые соседи меня называют тоже попросту — Егорыч. А более юные — дядя Шура.