Сказки и легенды ингушей и чеченцев
Шрифт:
Вдовьему сыну, одинокому герою, младшему брату свойственны верность заветам отца, друзьям и данному слову. В экспозиции сказки он замухрышка, возится в золе — весьма неприглядная фигура, зато в финале — это настоящий герой без страха и упрека. Он может щелчком осадить огнедышащего коня, молниеносным ударом шашки разрубить сармака (дракона), одержать верх над морскими вампалами (великанами), вбивая их по уши в землю. Он выдержан, никогда не начинает бой первым (проявления горской этики!), доверчив, верен друзьям и братьям, добр и чуток. Совершая подвиги, вдовий сын рассчитывает лишь на свои силы. Образ этот отражает исторически прогрессивный процесс разложения родового строя. Наивысшего развития этот персонаж достиг в чеченских героико-эпических песнях, на которых, несомненно, сказалось влияние сказочной традиции.
Другом и советчиком положительного героя выступает мать, вдова, сестра.
Среди воплощающих народные идеалы образов заметное место принадлежит безымянной возлюбленной, которая, переодевшись в мужскую одежду, убивает врагов будущего жениха.
Редко когда сюжет волшебной и героической сказки обходится без турпал-коня. В начале сказки он стоит в подземелье за семью замками. Герой укрощает коня, и тот верно служит ему: он преодолевает на нем огромные расстояния, вступает в схватки с конем противника, турпал-конь дает полезные советы. Встречаются в сказочных сюжетах три огнедышащих жеребца различных мастей, которые являются по первому зону героя. Всех превосходит трех-четырехногий конек-гулинг, напоминающий русского сивку-бурку. Он обладает даром речи, необычно его рождение, он не скачет, а летит, словно сокол, по воздуху.
Когда юный герой (ему обычно нет и пятнадцати лет) отправляется мстить за поруганную честь своего племени, рода, слепая мать отговаривает его от опасной поездки, но, примирившись с его отъездом, ждет справедливого мщения, неописуемая радость ее выражается в таком легком танце, от которого даже на золе следа не осталось бы (см. № 12 и др.).
Иную концовку получает сюжет, когда противником юного героя выступает князь — коварный и бесчестный. Здесь будущая невеста юного героя отвергает ухаживания князя и ждет возвращения турпал-юноши. Сказка благополучно заканчивается возвращением юноши, и все коллизии разрешаются посрамлением князя (часто его убийством) перед лицом девушки и людей всего шахара. Турпал-юноша смело вступает в бой с семиголовыми вампалами и во многих сказках, исполняя свой долг, погибает. Но о его трагической гибели узнают друзья и близкие и оживляют героя. Иной раз он умирает неоднократно и снова воскресает, чтобы опять вступить в бой с ненавистным врагом.
Эти мотивы и сюжеты чаще всего встречаются в волшебных и героических сказках. В сказочном эпосе вайнахов и по объему, и по художественной разработанности поэтики они занимают самое значительное место. Героические сказки иногда включают два-три самостоятельных сюжета; каждый раз турпал-юноша совершает ряд богатырских поступков благодаря своей силе и отваге или при помощи турпал-коня.
Положительные персонажи волшебных и героических сказок идеализируются. Значительную помощь в их борьбе с вампалами и сармаками-драконами оказывают герои, ведущие происхождение от тотемных животных — сокола, голубя, ястреба, — способных превращаться в космогонических сыновей Солнца, Месяца, Звезды. В то же время они являются зятьями положительного персонажа и помогают ему в поисках похищенной вампалом или другим чудовищем невесты. Сын Солнца, сын Месяца и сын Звезды видят все, что происходит во вселенной, и летящий дракон не может скрыться от их зорких глаз.
В достижении цели герой преодолевает три препятствия: убивает трех драконов, попадает в три подземных, мира и освобождает свою невесту. «Установка на поэтический вымысел» [181, 42] в волшебных сказках расширяется за счет развития сюжета и совершения поступков героем при помощи чудесных предметов (оселок, волшебные волосы, зеркало, плетка и т. д.).
В волшебных и героических сказках в отличие от сказок о животных и социально-бытовых своя структура, композиция и поэтический язык. Иногда сюжет разворачивается так: дракон поселяется у источника и не дает жителям аула воды до тех пор, пока ему в жертву не принесут девушку. Герой убивает дракона, и благодарные люди предлагают ему в жены эту девушку. Древнейший мотив в подобных сказках, по мнению В. Я. Проппа, змееборческий, а его развитие знаменует создание семьи [187, 175]. Противники героя — вампалы, гарбаши, ешапы — огромных размеров, глупы, занимаются скотоводством и сенокосом. Некоторые на них человекоподобны (ешап, гарбаш), имеют дочерей и всегда стремятся выпить кровь (или съесть) героя и его братьев. У ешапов и гарбашей огромные клыки, о которые они точат ножи; волосом, вырванным со своего тела (из бороды), они могут связать человека. В них проступают и зооморфные черты: они могут превращаться в птиц и животных.
В фольклоре вайнахов эти персонажи относятся к классу неразумных существ, и порой бывает трудно определить их половую принадлежность, если в контексте повествования это не оговорено. Гарбаш по своим функциям аналогична ешапу. Первоначальное значение этого слова — «невольница», «рабыня» (ср. тюрк, карауш) — позднее изменилось, и она превратилась в ведьму, колдунью.
Наиболее опасный противник героя — сармак (змей, дракон). Герой сказки всегда побеждает его и, чтобы доказать свою силу, пронзает сармака насквозь шашкой, которая уходит в землю. Ее не могут вытащить люди князя или падчаха. Юный герой подбрасывает эту шашку мизинцем.
В вариантах чеченских сказок встречаются одноглазые циклопы, к которым попадают семеро братьев. Шестерых братьев циклоп съедает, а младшему удается спастись. Циклопы обитают либо высоко в горах, либо в подземном мире (свете). Юноша-турпал помогает младшему брату отомстить циклопу.
Аналогичны циклопам энджалы, дажалы и черные хожи. Они близки кабардинским иныжам и осетинским уаигам. От их походки земля дрожит, головами они упираются в тучи, глаза у них размером с сито, а зубы — с серп. Это явно гиперболизированные персонажи фольклора, олицетворяющие непознанные силы природы.
Противниками героев выступают и крохотные персонален: Бийдолг-Бяре («всадник величиной с локоть») и Пхагал-Бяре («заячий всадник»). Они хоть ростом и малы, но обладают непомерной силой, и одолеть их могущество можно только хитростью. Лишь иногда они могут помочь герою.
Помощь юному герою оказывают муравей, кошка и т. д. Это наиболее архаические образы (предки-тотемы) не только в фольклоре вайнахов, но и в фольклоре всех горцев Северного Кавказа.
Специфика вайнахских волшебных и героических сказок в том, что в них нередко фигурируют нарты (нарт-орстхойцы). В отличие от героев нартскего эпоса сказочные нарт-орстхойцы — глупые великаны, ведущие пещерный образ жизни и напоминающие своим облаком циклопов. В столкновении с героем сказки нарты, несмотря на огромные размеры от непомерную силу, оказываются побежденными. Сказки о них распространены и бытуют и основном на востоке Чечни и Дагестана [208], т. е. в тех районах, где наблюдается явное затухание эпической традиции.
Антиподами младшего брата являются также старшие братья. Они всегда настроены против него, не признают его прав, относятся к нему высокомерно и пренебрежительно.
Мудрыми советами младшему брату помогают три девушки-сестры из другого мира, каждая из которых готова выйти за него замуж, но герой берет в жены лишь младшую сестру, а старших девушек выдает за братьев, хотя они и вели себя с ним самым коварным образом. В финале сказки младший брат прощает старших.
В волшебных и героических сказках герои обладают способностью отправляться в другой мир и возвращаться на землю, могут превращаться в птиц и зверей.
Довольно часто драматизм сказочных сюжетов усиливается трехкратными повторениями одной и той же ситуации, многократным использованием в разных сказках одних и тех же общих мест, таких, как укрощение коня, вбивание противника в землю, взаимные угрозы, мотив опасности и благополучия (кровь и пена на море, ржавчина и кровь на ноже), характеристика коня и всадника (седло приросло к коню, всадник прирос к седлу), обертывание коня шкурами, хвастовство своей силой и поиски более сильного противника, мотив змееборчества и др.