Шрифт:
Красный камешек
Дача стояла у леса. Жоржик скоро-скоро позавтракал и побежал к грядкам. Вчера он с дворником посадил горох – надо было посмотреть, не вылез ли он уже. Но на грядках ещё ничего не было. Жоржик поковырял палочкой землю, вынул одну горошину и опять
Потом он подошёл к забору и стал смотреть в лес: за кустами качались ёлки, в канавке блестела вода, под можжевельником важно гуляли две вороны и о чём-то разговаривали.
«Пойду в лес, – подумал Жоржик. – Только немножко, вон до той берёзки…»
Подумал и пошёл. В старом заборе одна доска совсем отвалилась, пролезть сквозь дырку было нетрудно: сначала одну ногу, потом голову, потом другую ногу, – вот и в лесу!
По дороге к берёзке Жоржик два раза обернулся: «Вон она, наша дача… Красная крыша, огро-омная, и голубь на крыше сидит…» Дырку в заборе тоже было видно.
Дошёл мальчик до берёзки и сел отдохнуть. «Минуточку посижу и – домой. Здравствуй, букашка! Зачем по моей коленке ползёшь?»
Он снял букашку, посадил её на мох и сказал:
– Сиди тут, а то заблудишься!
Посмотрел Жоржик кругом: ёлочки скрипят («Верно, у них в середине такие пищалки, как у моего зайца», – подумал он), мураши с дровами один за другим куда-то бегут, как живая чёрная ниточка; папоротники кланяются; вверху тучки, – одна на Жоржина дворника похожа: с белой бородой и трубка во рту. Светло и совсем не страшно…
– Ах, какая беда! – запищал вдруг кто-то в лесу.
Жоржик испугался и вскочил:
– Какая беда? Кто меня пугает?
– Эй! Помоги-ка мне, милый! – опять сказал кто-то за кустами.
Жоржик хотел было заплакать и пуститься во весь дух домой, но потом ему стало стыдно. Голосок был тоненький и жалобный, как у Амишки, когда ей хвост прищемят. Чего же пугаться? Он ведь большой… Может быть, это девочка с соседней дачи заблудилась, – надо взять её за руку и привести домой.
– Кто там хнычет? – храбро спросил Жоржик.
– Это я, ста-ру-шка… Поди-ка, мальчик, сюда!
– Да где же вы? – спросил Жоржик и посмотрел кругом. Старушки нигде видно не было.
– Здесь, за канавкой! Вот так, левее!
Жоржик подошёл к канавке и перебрался по сломанной ёлке на другую сторону. На кочке лежала маленькая старушка в синей кацавейке. Ноги её попали в болото, и она никак не могла вытащить: дёргается, дёргается, а ноги всё глубже в болото уходят. Совсем как муха на блюдечке с вареньем.
Жоржику стало смешно, но он удержался: рассердится ещё старушка, – может, она волшебница какая-нибудь?
– Бабушка, – сказал он, – давай руку, я тебя вытащу!
– Где тебе! Руки-то коротеньки, да и силы у тебя, чай, как у таракана. Гляди-ка! Вон там под
Старушка крякнула, ухватилась за верёвку, захрипела, покраснела и вытащила ноги из болота. Обчистилась на кочке, отряхнулась и говорит Жоржику:
– Спасибо, огурчик! Эх, ножки-то какие у тебя кругленькие! Что ж тебе подарить за то, что ты меня вытащил?
Жоржик задумался.
– Верблюда подари. Ма-аленького!
– Хе-хе! Верблюда… Чудак-мальчик… Где я тебе верблюда возьму? Да и тесно ему, чай, у тебя будет, – все грядки перетопчет… Постой-ка! – сказала старуха. Она приложила руку к уху и посмотрела вверх.
– Куда ты, бабушка, смотришь? – спросил Жоржик.
– Вороны кричат, чтобы я уходила отсюда. Они тут под берёзой косточку зарыли, а мы им мешаем достать её… Ладно, сейчас уйдём!
– Вот тебе на! – закричал Жоржик. – Как же ты знаешь, что это они про косточку?
– Знаю, хэ-хэ… Видишь, дружок? – Старушка вынула из уха маленький красный камешек и показала Жоржику. – Штучка небольшая, а в ней всё дело. Вставил в ухо – и всё тебе понятно: как вороны разговаривают, как коровы, как разные букашки…
– Правда?! И как слон говорит, тоже понятно?
– Всё равно, хоть слон… Только здесь слонов не водится…
– Бабушка! – сказал Жоржик и схватил старушку за кацавейку. – Ты спрашивала, что мне подарить за то, что я тебя вытащил. Подари мне этот камешек. Ну, пожалуйста.
Вороны кричат, чтобы я уходила отсюда. Они тут под берёзой косточку зарыли, а мы им мешаем достать её…
Старушка надела на плечи котомку, погладила Жоржика по руке и засмеялась:
– Ишь ты, какой проситель! Выбрал! А я с чем останусь? Я тут в лесу, милый, без этого камушка, как лягушка без воды… Нет, ты что-нибудь другое попроси…
– Бабушка, бриллиантовая! Мне хоть на один день! Только поносить…
– Не потеряешь?
– Ни за что на свете!
– И никому не покажешь?
– Никому! – запищал Жоржик. – Ах, как интересно! У нас есть Амишка и козёл-стрекозёл, огро-омный, больше тебя, и всё под нос бормочет, петух есть и тараканы есть…
– Погоди, погоди… – сказала старуха. – Заторопился! Ладно. До вечера дам, поноси.
Она сполоснула камешек в канавке, вытерла его белой тряпочкой и дала Жоржику.
– Маме тоже нельзя показывать? – спросил он.
– Маме можно… Только не говори, откуда достал. Секрет. А вечером, как ляжешь спать, положи камешек под подушку. Я приду и возьму.